Алиса Клевер - Четыре стороны света и одна женщина Страница 8

– Оставь ее, она все отработала, – вступился за нее Сергей.

– Думаешь? – усомнился Алексей. Впрочем, коньяк давно закончился, все устали, и какое-то опустошение овладело ими. Нелли хотела, чтобы мужчины ушли, а те уже не так сильно хотели ее. Ночь кончилась, наступал новый день. После бессонной ночи будет трудно работать. Алексей решил было сказаться больным и остаться дома, с женой. Сергей вызвал такси, поцеловал Нелли в апатичный ко всему красный рот и пообещал скоро позвонить.

Пусть бы лучше сдох. Никогда еще в своей жизни красотка Нелли не чувствовала себя такой дешевкой. Никакие деньги не окупят этого сосущего чувства пустоты и никчемности. К утру Нелли возненавидела Сергея за то, что он сделал с нею, и за сто тысяч рублей возненавидела его тоже. Но особенно она возненавидела его за то, что ему точно, стопроцентно и без вариантов совершенно на нее наплевать. Никогда он не чувствовал к ней ничего, кроме простого, животного желания трахнуть.

Никто ни к кому ничего другого не чувствует. Все хотят либо трахнуть, либо обобрать. Либо сделать то и другое. И всем на всех наплевать. Даже этой сучке Аринке, которая наверняка сейчас занимается тем же, только за совершенно другие деньги.

Белоснежка чертова.

Одно дело – заляпанный спермой диван в дешевой однушке на пятом этаже хрущевки. Другое – фотопортреты в галереях Лондона и красные ковровые дорожки. За такие перспективы не жаль и кусочка души.

Нелли хотела было пойти в душ, но сил не было. Разгром в квартире лишь дополнял чувство внутреннего опустошения. Она в полном изнеможении валялась на диване и без всякого интереса переключала каналы телевизора – там то Малышева говорила что-то про лечение простатита, то радостная девушка-ведущая бросалась деньгами в какой-то неизвестной стране, покупая полет на вертолете. Еще немного пьяная, вернее, хмельная, Нелли почти уснула, когда раздался звонок в дверь.

Один звонок, второй, третий.

Нелли накрыла голову подушкой и попыталась отключиться, но тот, кто стоял там, с той стороны, не унимался, словно знал, что она тут одна и сходит с ума от громких звуков.

Может, это они вернулись? Парни хотят большего? Только не это!

Нелли не на шутку перепугалась. Вскочив, она растерянно огляделась, лихорадочно соображая, куда можно спрятать деньги. Это – первое. Второе – как выпроводить их, чтобы они поняли, что ничего больше им не светит. Никогда.

Во всяком случае, не так и не скоро.

«Господи, о чем я?!» Нелли замотала головой и бессильно чертыхнулась. Нет, конечно, она не станет больше этим заниматься. Но деньги… Береженого бог бережет. Нелли сунула пачку купюр за вытяжку на кухне и огляделась. Одеваться не стала, просто накинула длинный шелковый халат поверх голого тела. Звонки не прекращались, хотя и стали реже. Кто-то по ту сторону двери прислушивался и снова нажимал на кнопку. Нелли уже подготовила отповедь для Сергея, а также на всякий случай баллончик с лаком для волос – для особенно непонятливых. Но, добравшись до входной двери и открыв ее, она не поверила своим глазам.

На пороге стоял Максим Коршунов.

4

Поношенная рубашка из грубой ткани цвета хаки, рукава небрежно закатаны, горловина расстегнута. Он стоит, опершись локтем на светло-зеленую стену, и трезвонит в квартиру. Сумасшествие. Выцветшие за лето каштановые волосы отросли, взлохмаченная челка перекрывает острый взгляд серых глаз. Он устал, он небрит, он бледен.

Он красив. Его глаза излучают тревогу.

– Вы знаете меня, – удивленно замечает он в ответ на взгляд оторопевшей Нелли.

– Конечно.

– Она рассказала вам? – спрашивает он, и глаза его загораются огнем.

– Она? Нет. Да, она говорила о вас. Конечно. Но… вы же Коршун, – лепечет Нелли. – Кто вас не знает?

Максим отходит от стены, подается чуть назад, трет ладонями виски. О, не надо было пить вчерашней ночью. Голова раскалывается, и он совсем не готов ко всему этому. Эта ужасная девушка в гадком несвежем халате, надетом, кажется, на голое тело.

Арина не может быть здесь. Как бы она смогла все это выносить?

Максим никогда не думал о том, какую жизнь вела Арина до их знакомства. И, уж конечно, он ни разу не задумался, что будет после того, как лето кончится. Просто потому, что никогда раньше для него не наступало подобного «после». В этом была красота его жизни – в том, с какой легкостью он оставлял места, людей и отношения. Как будто вставал с лавочки в парке и уходил дальше своей дорогой. Не его парк и не его лавочка. Только воспоминания принадлежат нам по-настоящему, только тонкие эмоции, ощущение теплых солнечных лучей на лице – все, что было ему нужно.

– Она здесь? – спросил он, заранее зная ответ.

– Она? – Нелли глупо хлопала ресницами. – Арина?

– Арина. – Максим выдохнул ее имя и прикусил губу, словно ему стало больно.

– А разве она в Москве? – изумленно переспросила Нелли, старательно заворачиваясь в халат. Боже мой, да если бы она знала… Если бы каким-то чудом проведала, кто собирается нанести ей визит, разве в таком виде она встретила бы его? Один шанс на миллион, а она не умылась, и черные следы туши размазаны вокруг ее глаз.

– Я не знаю, я не уверен. – Максим растерянно оглянулся и запустил ладони в свои спутанные волосы. Даже сейчас, когда он устал и расстроен, движения его оставались грациозными и стремительными. Усталый тигр, которого долго гнали охотники. Сильное тело, большой рот. Так несправедливо, как щедро природа одарила этого мужчину. Животный магнетизм плюс деньги. Все это можно было бы разделить на десятерых, и всем бы хватило на долгую счастливую жизнь.

Что он делает здесь, на этом пороге?

Нелли вздрогнула. До нее дошло наконец. Он ищет эту сучку Аринку. ОН… ЕЕ… ИЩЕТ!!!! Разве такое возможно? Может быть, она у него что-то украла? Деньги? Кредитку? Какой-нибудь крупный бриллиант?

Вряд ли в этом случае он пришел бы сюда сам. Скорее всего, тут уже клацали бы зубами волки в погонах, искали бы, перерыли бы все вверх дном, вызывали бы всех повестками на обыски и допросы. Он стоит тут, сам, лично, собственной персоной. Он плохо спал и мало ел.

– А что случилось? – спросила Нелли после долгой паузы. Ее мысли метались, перемешиваясь во что-то неопределенное и ничем не выраженное, кроме разве что расплывчатого понятия шанс, словом не обозначенного, однако смутно проступающего в ее взгляде, неотрывно блуждающем по стоящему в проеме двери красавцу мужчине. Если он сейчас уйдет, все кончится и шанс улетучится. Если он останется… Что будет тогда? Может ли она понравиться ему вместо Арины? Если нет, можно ли еще как-то связать себя с ним? Чем угодно. Он выглядит разбитым и обессиленным. Почему?