The Мечты (СИ) - Светлая Марина Страница 8

В центре Солнечногорска Малич-старший (он же единственный из мужиков рода) с незапамятных времен держал сапожную мастерскую. Когда-то он занимался наибанальнейшим ремонтом, однако уже лет -дцать как переквалифицировал собственное производство в пошив обуви под заказ. Что-то изобретал сам, в чем-то обзавелся помощниками и парочкой доморощенных столичных модельеров (спасибо эпохе интернета). Чрезмерных доходов его предприятие не приносило, однако Андрей Никитич предпочитал следовать скорее зову сердца, нежели гласу рассудка.

- Эксплуататор! Сам не отдыхаешь и другим не даешь. Воскресенье же!

- Конечно, воскресенье, кто ж спорит. И на календаре, вон, тоже... Черт, - Андрей Никитич проворно метнулся по кухне, перегнулся через обеденный стол и радостно сорвал листок, знаменовавший обычную мартовскую субботу. Теперь последний день недели можно было считать окончательно вступившим в свои права.

Масло на сковороде зашипело. Горка из блинов постепенно росла. На столе появлялась сметана, большущие чашки с чаем, абрикосовое варенье к нему – Юлька любила. За окном через забор верещала Антонина Васильевна – опять что-то не поделила с бригадой рабочих на вражеской территории, в смысле со стороны нарядной новостройки «Золотой берег». Словом, жизнь шла своим чередом. И если бы только не чертов Бухан, включивший мужика, и не мелюзга, устроившая свои шумные игры во дворе...

Когда под мозгодробильный аккомпанемент сверления, воплей и детского визга на стол было водружено большущее блюдо, полное блинных конвертиков с яйцом и кроличьей печенью, Андрей Никитич довольно улыбнулся и присыпал всю эту красоту зеленью, после чего буднично поинтересовался:

- Почти как мама делала, да?

- У тебя тоже очень хорошо получается, - чмокнула Женя отца в щеку и, расставив тарелки, устроилась за столом. – Приятного аппетита!

- И тебе, - ответил отец.

А еще через пять минут, не иначе на запах, вылетела полностью одетая и причесанная Юлька, прижимавшая к плечу телефон.

«Сегодня все в силе?» - вопрошала она в трубку, хватая со стола блин. Отец, не менее проворный, чем младшенькая, отреагировал моментально, шлепнув ее по ладони и пригрозив пальцем.

«Да, конечно, я выйду!» - взвизгнула от неожиданности она.

- Куда это? – рявкнул строгий отец.

- В кино! – ответила Юлька и тут же уточнила: - А дневного сеанса не было? Чтоб потом еще погулять!

- А уроки ты сделала? – насупился Андрей Никитич.

- Да сделаю, сделаю! Прямо сейчас пойду и сделаю! – и в трубку, и главе семейства отрапортовала она. – Ну честно, Бодь! Не брошу я из-за тебя учебу!

- Я не позволю! – гавкнул Малич-старший-и-единственный.

- И папа не позволит, - примиряюще кивнула Юлька и наконец плюхнулась на стул, радостно взвизгнув: - Я тоже тебя люблю!

После чего сбросила вызов и уставилась на отца.

- Что? – спросила она.

- Ничего, - буркнул Андрей Никитич и повернулся к Жене, словно ища ее поддержки: - Выпускной класс. Экзамены на носу.

- Вероятно, в артистки берут без экзаменов, - развела руками Женя.

- И правда. Играть в местном ТЮЗе третьего зайчика во втором ряду – и справки из школы хватит.

- Папа! – возмутилась Юля и тоже повернулась к сестре. – Вы друг друга стоите. Сразу родились сорокалетними бирюками!

- Юлька! – буркнула сестра. – Ешь! И марш делать уроки! А то в мае ты придумаешь себе новую профессию, и окажется, что экзамены могут пригодиться.

- Я все равно в обед уйду.

- Не забудь, что завтра в школу.

- Я не прогуливаю!

- Она не прогуливает, - кивнул отец. – Ей ее Бодя не разрешает. Интересно, ему тоже сорок лет?

- Исключительно чтобы тебя успокоить – мы одногодки, - вдруг улыбнулась Юлька и принялась жевать. А потом, после завтрака, и правда улепетнула к себе по официальной версии – заниматься. Чем именно – не уточнялось.

- Кажется, вот кто у нас в семье самый занятой, - констатировал отец, натягивая перчатки, чтобы вымыть посуду.

- Ну пойду и я займусь чем-нибудь полезным, - поднялась из-за стола Женька и вскорости уже шуршала в ванной, озадачив себя постирушкой. Радуясь всевозможным изобретениям в рамках научно-технического прогресса, она, тем не менее, очень многое предпочитала делать руками.

Но воскресенье на то и законный выходной, чтобы предаваться не только трудам праведным. И потому между этапами полезной деятельности Женя зависала у компьютера, бродя по топикам своего форума в поисках интересностей. Пока в одну из ее отлучек от насущного к лучшему другу с монитором и выходом в интернет не замигало уведомлением о личном сообщении изображение маленького конверта в углу экрана.

Кто это – долго думать не пришлось.

От кого: Art.Heritage

Кому: Фьюжн

Дата: 24.03.**** 10:43:24

Тебе желать еще доброго утра или уже хорошего дня? Я проснулся. Аккумулятор фотоаппарата заряжен. Допиваю кофе и выдвигаюсь за сто шестьдесят километров от дома, искать разнообразия. Ужасно хочу в отпуск!  

«Существуют ли те, кто не хочет в отпуск?» - быстро отправила в ответ Женя, напрочь позабыв о домашних хлопотах.

«Мой начальник! Каждый божий день на работе. Даже в выходные. Других интересов не существует. Хочешь фоторепортаж из Лазурной гавани? Я решил туда рвануть, может, найду что-нибудь интересное».

«Тысячу лет не была там. А в детстве часто ездили с родителями».

«Как раз посмотришь, что изменилось! Только на форум посредством телефона выходить неудобно. Там интерфейс совсем не адаптирован под моб. версию. Может, спишемся в соцсетях? Или в каком-то мессенджере?» 

Тут Женя вынужденно вернулась в реальность. Соцсеть и тем более мессенджеры влекут за собой доступность ее личного пространства. Хочет ли она этого? Нужно ли ей? А если он – брачный аферист? Или маньяк? Женька озадаченно потерла лоб, еще раз перечитала сообщение от виртуального знакомого и резко вспомнила об оставленной в ванной постирушке. Минут двадцать она сосредоточенно перетирала белье, в то время как в голове обстоятельно взвешивала все «за» и «против».

Отдавая предпочтение реальным знакомствам, она не могла не признать, что с бо́льшим интересом общается с Art.Heritage, чем с клиентами Флоренции. Но с присущей Женьке трезвой оценкой происходящего она также понимала, что между отдельными эпизодами в жизни, заключающимися в нескольких встречах и возвращениях домой под утро, и теперешними свиданиями нет совсем ничего общего. Вернее, именно свиданиями это и не становилось. Потому что Жене Малич хотелось романтики и влюбленности. Всего того, чего так не хватило во времена первой молодости, когда ее жизнь состояла из института, подработки, Юльки, требующей заботы и внимания, сбивающегося с ног отца и несколько лет тяжело болеющей мамы, однажды все же уставшей бороться.

Развешивая на собственном балконе собственное белье, она вспомнила о покрывшейся пылью наполовину фейковой страничке в популярной соцсети, заведенной когда-то давно, также давно заброшенной за ненадобностью и сейчас оказывающейся как нельзя кстати. И задумчивый взор ее обращался к отблескивающим синевой окнам высотки – как символу современных технологий в ее устоявшемся мироустройстве.

А для кого-то современные технологии и есть – устоявшееся мироустройство. И вид бабы, развешивающей лифчики на балконе соседнего домишки, никак не мог быть его частью, но именно эту картину вынужден был наблюдать Роман Романович Моджеевский, выкуривая свою утреннюю (да, для некоторых еще только утро) сигарету и делая очередной глоток ядреного до слез эспрессо без сахара, которым любой другой давно бы заработал панкреатит. Но именно такой он и любил. Еще любил своего пса, сына с дочкой и работу. Работу – особенно. И не любил то, что его работе мешало, а этот чертов старый дом – мешал. Как заноза в заднице, ей-богу!