В городе жестоких людей (СИ) - Александер Арина Страница 8

Ксюша пришибленно кивнула, переваривая услышанное.

— Считай, это компенсацией за причиненные неудобства. А на счёт моего внимания к тебе ты, конечно, загнула.

Кабриолет рванул с места, оглушив всю округу ревом двигателя, а она так и осталась стоять у подъезда, глотая застрявшие в горле слёзы. Никто не говорил, что правда бывает приятной.

Заторможено потянулась за блокнотом, нашла записанный номер Дениса и вбив его в контакты, напряглась, ожидая соединения. Вместо гудков прозвучал автоответчик, попросивший оставить голосовое сообщение после сигнала. Прочистила горло и обратилась к незнакомому парню.

— Денис… привет. Это Ксюша… То есть… Оксана Аврахова. Наверное, ты ещё не в курсе, но я твоя напарница по курсовой у Коропа. Позвони мне, как только прослушаешь сообщение. Для меня это очень важно…

Глава 4

— Ксюш, а яблоки в этот раз почему не берёшь?

Пелагея наблюдала за сборами внучки, присев на край дивана. Не нравилось, как она поспешно складывала вещи, некоторые продукты, конспекты. Не было в ней уверенности. Да и на лицо выглядела то ли уставшей, то ли расстроенной.

Девушка, выпрямила спину, смахнула с лица прядь волос.

— Не хочу. Их никто не ест. Я возьму немного для Иры, одногруппницы. А так, не вижу смысла надрываться.

— Но Анечка так любит их, — удивилась бабуля. — На прошлой неделе разговаривали по телефону, так она попросила ещё.

Ксюша резко повернулась к женщине, гневно сверкнув глазами, но вовремя взяла себя в руки. Любит, ага. Лучше ей не знать, куда эти яблоки потом пропадают. Она и сама дар речи потеряла, когда увидела их на прилавке продуктового, расположенного неподалеку от дома. Тётка сдавала туда чуть ли не все привезённые Оксаной продукты. А потом ещё имела наглость напоминать, что стол у них общий и продукты, получаются, тоже. Так что, милая, вези ещё.

— Твоя Анечка… — запнулась, отметив, с каким настороженным лицом следят за каждым её движением, — ещё те не расходовала. Перебьется на этой неделе. В следующий раз возьму.

— Ксюш, что за настрой такой? С тобой там плохо обращаются? Так ты только скажи, не молчи. Снимем комнату в другом месте.

Пряча горечь под искусственной улыбкой, закончила укладывать вещи и присела перед женщиной на корточки. Что сказать? Что да, так и есть? Это разобьет ей сердце. Она тут же влезет в долги, сделает всё возможное, чтобы она не жила с Ивановыми. А это плохо. Они и так едва концы с концами сводят. Хорошо, с одеждой проблем нет. Хоть в чем-то мать пригодилась.

— Нет. Со мной хорошо обращаются. Меня никто не обижает, да и чем меня могут обидеть? Скажешь ещё.

Пелагея положила натруженные руки на черноволосую головку и облегченно выдохнула.

— Знаешь, как проходит там моя жизнь? — продолжила, настроившись на разговор. — С утра пары до двух часов. Потом, если нет консультаций, я спешу домой и если моя очередь готовить — занимаюсь варкой до трех-четырёх дня. Оставшееся время готовлюсь к парам. Иногда, если позволяет погода, гуляю с Ирой по городу. Она прирожденный гид. Знает множество историй, интересных фактов. Что ещё… В октябре намечается праздник "Королева осени". Будут выбирать самую красивую девушку университета и соответственно, Короля. Может, если будет настроение, пойду, поглазею. А так… глухо, как в танке.

Не видела лицо бабушки, склонив голову к ней на колени, но чувствовала, что её отпустило. В принципе, всё так и было, как говорила. С одной лишь небольшой поправочкой: если тётка практически не бывала дома и не имела возможности давить на неё морально, то сестра не упускала случая. И пускай это были ничего не значащие на первый взгляд замечания, но блин, цепляли они капитально. Едва сдерживалась, чтобы не послать открыто или, того хуже, врезать хорошенько.

— Я не верю, что у такой красивой девушки не нашлось поклонников. Что сидишь по вечерам дома, согнувшись над конспектами, — мягко произнесла Пелагея, заставив её поднять голову. — Не думай, я не насколько зачерствела и помню, как сама была юной. Как же мне нравилось кружить парням голову, ммм. А передралось из-за меня сколько — не счесть.

— Да ты у меня прям роковая женщина, бабуль. За тобой и сейчас мужчины сохнут.

— Ага. Скажешь ещё, — засмущалась, прикрыв лицо руками. — Сохнут, потому что одинокие и ждут, пока приду, обстираю да жрать наварю.

Рассмеялись. Пелагея Сергеевна работала соцработником и обслуживала одиноких стариков, хотя и самой было далеко за пятьдесят. Ксюша, по возможности, всегда помогала, и на этих выходных сама прошла все адреса, перебрав на себя её обязанности.

— Ты ведь знаешь, — прекратила смеяться, поднявшись с пола, — что, как только у меня появится парень — я обязательно расскажу?

— Знаю. Но мне и рассказывать не придется. Я и так пойму.

— И как же?

— А по глазам, — улыбнулась Пелагея, не сводя с внучки пристально взгляда. — Вот как только зажгутся, засверкают, так и пойму, что влюбилась.

На квартиру приехала рано. Так получилось, что сосед, дядя Вася, ехал в столицу по делам и прихватил её с собой.

Выехали рано, ещё и семи не было, и за четыре часа домчались к тёткиному дому. Дядь Вася оказался хорошим попутчиком. Большую часть дороги молчал, с расспросами и ненужными разговорами не лез, и Ксюша, убаюканная размеренным покачиванием старого Жигуленка, даже умудрилась уснуть на заднем сидении.

Выйдя из состояния полудрёма, на въезде в город набрала Дениса. Наверное, в сотый раз. За прошедшую неделю он так и не соизволил позвонить. Она сделала третью часть расчётов, и сейчас нуждалась в одной цифре, которую, судя по словам Коропа, мог дать только Ходаков. Но Ходаков упорно молчал, так и не появившись на связи и это уже было не смешно.

В очередной раз натолкнувшись на автоответчик в сердцах швырнула телефон обратно в рюкзак и потянулась за сумкой.

— Помочь? — повернулся дядь Вася с переднего сиденья, остановившись у тёткиного дома.

— Спасибо. Сама справлюсь.

— Ну, давай, тогда. Не унывай тут. Как говорил Ленин: «Учиться, учиться и ещё раз учится». Да? Ты ведь у нас отличница.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Само собой, дядь Вась. Что ещё делать в столице, как не учиться. Спасибо, что подвезли. Кольке привет.

— Всенепременно.

— До свидания.

— Угу. Пока…

На это раз сумка была как пушинка. Устав ждать лифт, с легкостью взлетела на пятый этаж и, достав ключи, открыла входную дверь.

Как только переступила порог, сразу и не поняла, что так насторожило, а потом, принюхавшись, поняла — запах перегара.

В квартире было сумрачно. На всех окнах зашторены шторы. Удивилась. Неужели тётки нет дома, и Дашка, пользуясь моментом, устроила посиделки? Как можно тише поставила сумку, на носочках прошлась к своей комнате… да так и застыла в проходе: на диване, на её постельном спали незнакомые ей парень и девушка. В комнате был бардак. На полу валялись пустые бутылки, сухарики, раскрошенные чипсы. Нормально, да?!..

От увиденного остолбенела. На языке вертелись ругательства, которые вследствие шока не могли найти выход. Но когда увидела на пододеяльнике влажные пятна — вышла из себя окончательно. Это сперма? Да ну нафиг…

— Это что за хрень? — ворвалась к сестре в комнату, заставив подскочить на кровати и с перепугу вытаращить глаза. Бедняжка, думала, это мамка пришла. Жаль. Ксюша бы многое отдала, чтобы сейчас тётка оказалась рядом. — Даш, это как понимать вообще?

Иванова недовольно уставилась на Ксюшу, откинув край одеяла, и пригладила волосы.

— Ты чё орешь, как ненормальная? Какого фига приперлась в такую рань?

— Рань? — обалдела, наблюдая, как она толкнула в плечо спавшего рядом парня. — Одиннадцать часов, Даш. Это уже день. Объясни, пожалуйста, какого х** на моей постели спит кто попало?