Стань моей свободой - Ольга Арунд Страница 8

— Это «нет»? — В его взгляде раздражение, почти злость.

— Это «Я не хочу тебя знать».

Что он может ответить? Что на расстоянии пары шагов его потряхивает не хуже, чем меня? Это я вижу и так, но мне, по крайней мере, хватает ума понять, что оно того не стоит. Секс, каким бы фантастическим он не был, не стоит новой дыры в моём спокойствии. Мне бы старые дыры сшить.

И доверия любящего меня человека он тоже не стоит.

— Поздновато спохватилась, — криво усмехается Ян, — отказываться стоило ещё тогда.

— Семь лет назад тебя не впечатлило моё «нет». — Я собираюсь уйти, наконец, с этой чертовой кухни, вместо спасения ставшей моим наказанием. Видимо, за грехи юности.

— Оно меня всё ещё не впечатляет.

— Теперь это исключительно твои проблемы, — не поворачиваясь, отрезаю я и уверенной походкой выхожу в зал.

— Лиссет, Андрей тебя шантажирует? — от милого отцовского рыка в телефонной трубке я едва не давлюсь вином, роняя каплю на серую обивку дивана.

Не зря я отдала за него такие деньги. Совсем не зря! На другом у меня не получилось бы развалиться с таким удобством и планомерно напиваться до бесчувствия.

К счастью, номер Яна давно исчез из списка моих контактов. Можно считать себя в безопасности.

— Ты совсем что ли, пап?! — сиплю я в трубку.

Как знала, что не стоит отвечать на вызов! Проблема в том, что отец мог и приехать, а это сорвало бы весь мой конспиративно-алкогольный план.

— Тогда откуда внезапные побеги? — тоном тише интересуется он. — Мы даже поговорить нормально не успели! Ещё и Андрея своего напугала.

— Какой ещё испуг, пап? — тяжело вздохнув, я ставлю бокал на пол и вытягиваюсь на диване. — У него всегда всё под контролем.

— Кроме тебя, — иронизирует отец. — Лиссет, либо отпусти мужика, либо прекрати трепать ему нервы.

— В смысле отпусти?! — Возмущение выходит очень даже праведным. — Я за него так-то замуж собралась.

— «Так-то», — передразнивает он. — Если планируешь повторить подвиг Джулии Робертс, скажи сразу, хоть на ресторане сэкономим.

«Сбежавшая невеста», «Страна фей», «Девятые врата», «Мумия». Жаль, что прошли те времена, когда мы всей семьей садились и смотрели очередной фильм. Когда папа обнимал маму. Когда они переглядывались и крепче сжимали ладони друг друга. Когда я радовалась, что мне разрешают смотреть киношные поцелуи.

До маминого побега.

До моего бунта.

— Пап, всё нормально, никто никуда не сбежит. А без ресторана я и так могу обойтись.

— Я не могу, — отрезает он, — и, Лиссет, меня серьёзно беспокоит твоё здоровье! — Отец заводит эту шарманку каждые полгода с того момента, как я переехала. Приготовившись отвечать на десяток вопросов, я сажусь и делаю большой глоток. — Ты беременна?

— Твою же… Папа!

Пока я откашливаюсь, светлый ковёр радостно впитывает рубиновую лужу, щедро выплеснувшуюся из бокала.

— Это легко объяснило бы все твои закидоны, — ровно отзывается он.

— Все мои закидоны легко объясняются твоим воспитанием! — рявкаю я и бросаю трубку.

Чёртов Исилин! Какого хрена он припёрся в мой город?! Сидел в своём Питере семь лет, вот и продолжал бы сидеть. Но нет же, ему приспичило не просто вернуться, а сделать это в тот момент, когда я решилась, наконец, довериться мужчине! Довериться и поверить!

Гадский ковёр!

Мрачным взглядом смерив разбитый бокал, весёленькие пятна и пустую бутылку, я иду в кухню. За солью, тряпкой и… вином, да. Говорят, уборка успокаивает, вот заодно и проверю.

Очередной звонок раздаётся спустя полбутылки и тонну ругательств. Чёртова уборка! Какого я вообще этим занимаюсь, если есть химчистка?!

— Только не говори, что тебе стало скучно, — я бросаю взгляд на часы, — в полпервого ночи!

— Мне стало обидно, — насмешничает Кир по громкой связи, в то время как я, сидя на полу и прислонившись спиной к дивану, допиваю очередной бокал. — Костя не соврал?

— Это смотря в чём, — хмыкаю я, повторяя вино до краёв. И даже больше. — Чёрт! — С другой стороны, мне ковёр уже не спасти. Не помогли ни соль, ни кипяток, ни мыло, ни даже кислое молоко, чудом завалявшееся в моём холодильнике. — Готова поспорить, что в отчётах он мухлюет, убирая лишние нолики.

— Параллелограмм.

— М? — я отрываюсь от интереснейшего в своей жизни рассматривания ковра. Дорогой, между прочим. Был.

— Сиреневенький, — ещё веселее звучит в моей гостиной.

— Кир, у тебя всё нормально? — Вряд ли он нуждается в моём беспокойстве, но и бреда от него я раньше не слышала.

— У меня да, а вот у тебя вряд ли, — вздыхает он. — Сейчас приеду.

— Куда ты собрался?! — Выпитые промилле разом трезвеют на 0,5 единиц. — Кир, я тебе не открою. — Предупреждение звучит максимально угрожающе. Насколько это возможно в моём состоянии.

Вот только ему всё равно, потому что вызов сбрасывается ещё до моих, откровенно смешных, угроз.

И пусть я переборщила с алкоголем, но от звука проворачивающегося ключа сознание просыпается и заставляет меня принять приличное положение. Хотя какие между нами приличия!

— Алис, ты жива? — слышится из коридора от того, у кого пора бы забрать ключи. — Алиса?

— Прекращай комедию! — скривившись, отвечаю я и откидываю волосы за спину. И слышу впечатлённый свист. — У меня уборка.

— И как, помогло? — хмыкает он и понимающе кивает на ковёр.

— Да пошёл ты, Кир!

Встав, я пережидаю секундную темноту в глазах, и аккуратно иду в сторону ванной. Слыша доносящийся из гостиной звон бутылок.

Снять платье перед пьянкой я не додумалась и сейчас закономерно пожинала плоды. И это без учёта следов туши под глазами, растрепавшихся волос и общего помятого вида. Скривившись, я передумываю терять время на бесполезные самобичевания и быстро умываюсь. Неплохо бы залезть в душ, но Кир вот-вот явится — дверь моей ванной никогда