Ставка на няня - Ольга Александровна Валентеева Страница 8

– А ты тогда нам зачем? – поинтересовался Данил. – Если всем будет заниматься он?

И что ему ответить?

– Я работаю, Даня, – постаралась подобрать аргументы. – Прихожу часто поздно, вы же не будете сидеть одни.

– Прямо как папа, – фыркнул тот. – Он тоже всегда работал допоздна, приходил ночью, уходил ночью. А потом и вовсе умер.

Развернулся и ушел. И что я опять сделала не так? Может, раз уж финансовые проблемы решились, стоило оставить работу и присмотреть за детьми? Хорошо, если с Арсением ничего не выйдет, так и поступлю. С другой стороны, разве секретарь – это должность моей мечты? Теперь у меня есть шанс действительно заниматься тем, что мне интересно. Осталось определиться, а чем же?

– Идите, – сказала оставшимся трем. – Увидимся за ужином.

А когда дети вышли, обернулась к Арсению.

– Вот видите, просто не будет, – сказала ему.

– Меня не пугают трудности, – усмехнулся тот. – Я так понимаю, у детей недавно умер отец?

– Да, мой брат. Погиб в аварии, еще и месяца не прошло.

– Тогда чему вы удивляетесь? Не беспокойтесь, Марина Викторовна. Мы обязательно поладим. В котором часу мне завтра подъехать?

– Я с восьми утра на работе. Приезжайте к семи, если сможете. А вечером подпишем все необходимые бумаги.

– Конечно, ровно в семь буду у вас.

Мы попрощались с Арсением до завтра. И все-таки странный тип. Своеобразный, будто что-то есть за его улыбкой, деловым костюмом и дипломом о высшем образовании. Узнать бы что.

Глава 5

Арсений

К встрече с детьми я готовился, как сапер к работе на минном поле. Что я знал о детях? Ничего. Ну, конечно, кроме того, откуда они берутся. Меня точно не в капусте нашли, и пусть родителей помнил достаточно скверно, но были, были в моей жизни эти люди, которые потом решили, будто можно обо мне забыть, отдав на воспитание бабушке и деду. Мать жила за границей. У нее имелся уже третий муж и двое детей – нормальных и правильных. Отец, кажется, обитал где-то на просторах нашей необъятной родины. Бабушка была по материнской линии, так что о нем я и вовсе ничего не знал. Зато бабуля с дедом у меня были замечательными! Жаль только, внук им достался непутевый. Сколько слез пролили, одному небу ведомо. А потом не стало и их.

Еще я знал о детях, что они часто бывают жестоки. Будто не хватает какого-то переключателя в голове в момент, когда надо сказать «хватит» или отделить хорошее от дурного. Я сам таким был! Скольким рожи разбил? Да и чего уж таить, не всегда поступал праведно с окружающими. Они со мной – тоже. Квиты.

Были какие-то смазанные воспоминания о школьных драках, потом – о таких же драках в интернате, в котором, к счастью, пробыл всего год, взрослым стал. И то, не отловили бы после смерти опекунов, не попал бы. Зато могу похвастаться, что рано или поздно всегда побеждал врагов. Вот и сейчас победа будет за мной. И над нанимателем, и над этой четверкой подростков, глядевшей на меня волчатами и пытавшейся лишить необходимой работы.

Утром я долго стоял перед зеркалом, репетируя самую милую улыбку. Получалось похоже на оскал. Волосы топорщились – отросли, надо опять подстричь. Всегда тяготел к коротким стрижкам, а тут вот упустил момент, когда стоило обновить длину. Пришлось снова зачесывать, а с такой прической напоминал себе сутенера из старых бандитских фильмов.

Часики тикают. Поспешно оделся, еще раз на ходу взглянул в зеркало, поправил костюм и поехал к месту службы. В кои-то веки вызвал такси. Когда-то наниматель предоставил мне автомобиль, но за время сотрудничества в его черных боках засело несколько пуль, и последняя заварушка оставила меня без средства передвижения. Вот и говори после этого, что риск – дело благородное. В чемоданчике под двойным дном находился набор отмычек, пара флешек с полезными программами и разная мелочевка. Сверху же лежали мои почти официальные документы. Уверен, пойди я с ними в полицию, и то посчитали бы настоящими. Но у Арсения Большакова не может быть поддельных документов и темного прошлого. Все это было только у Арсения Вернера. Странно… Моя мать, исконно русская, уехала за границу. А отец, в предках которого затесались то ли немцы, то ли австрийцы, так и осел в России.

Наконец таксист остановил авто у ворот особняка Шведовых.

– Красивый дом, – заметил, отсчитывая сдачу.

– Да уж.

Я тоже оценил. Красивый! Пожить бы в таком. Но все еще впереди, надо только раздобыть двести тысяч и одну маленькую флешку. Флешку, флешечку. Это уже нервное. Вдохнул прохладный утренний воздух и пошел к воротам. Почти на пороге столкнулся с хозяйкой. Марина Викторовна, видимо, спешила на работу.

– Доброе утро, Арсений Дмитриевич, – сказала на ходу. – Позволите взять ваши документы, чтобы их проверил наш адвокат?

– Почему нет? – Достал из чемоданчика папку и протянул Марине. – Удачного дня.

– Спасибо! И вам тоже. Будут проблемы – обращайтесь к Тамаре.

Тамаре? Кажется, так звали местную прислугу. Красивое имя. Мою бабушку тоже звали Тамара Арсеньевна. И – да, меня назвали в честь прадеда, известного летчика. Такие вот жи-ши, как любила говаривать бабуля.

В доме меня ждали. Та самая Тамара замерла в холле грозным изваянием.

– Арсений Дмитриевич? – взглянула на меня исподлобья.

– Он самый, Тамара…

– Можно просто Тамара. На каникулах дети завтракают в восемь. Позавтракаете с ними?

– Не стоит, я не голоден.

– Соглашайтесь, обед только в три.

– Хорошо, – пожал плечами. Почему бы не есть, когда кормят? – Они еще спят?

– Вряд ли. Данил бегает по утрам. Марк и Юлия обычно просыпаются рано. Только Анечка у нас – лежебока.

– Ей положено, она маленькая. Где мне можно подождать, пока все проснутся и соберутся?

– В гостиной. Идите за мной. Я передам детям, что вы их ждете.

Плохо, что не спят. Иначе можно было бы начать поиски прямо сейчас. Не будет же Тамара следить за мной? Или будет? Осмотрелся по сторонам. Вроде бы камер внутреннего наблюдения не видно. Зато какой дом! Какие лестницы! Прямо как в областном дворце культуры. Надо сделать фото на память. Про фото я, конечно, шутил. Вообще старался не светить лишний раз физиономией, а то мало ли. Легко запомнить человека в лицо, потом неприятностей не оберешься. А мне не нужны были неприятности.

Пришлось чинно сидеть в гостиной. Ну, как чинно? Я успел рассмотреть статуэтки на каминной полке, даже перевернул каждую и изучил. Конечно, вряд ли