Необузданные Желания (ЛП) - Джессинжер Джей Ти Страница 8

Посреди улицы валяются трупы.

Кроме заходящего на посадку реактивного самолета и отдаленных звуков уличного движения, я ничего не слышу. Никаких голосов. Никаких шагов. Никаких криков о помощи. Это чертовски жутко.

— Куда-то собралась?

Пораженная, я втягиваю воздух. Выглядывая из-за двери, я вижу там Деклана, прислонившегося к борту лимузина, скрестившего руки на груди. Он смотрит на меня сверху-вниз из-под полуприкрытых век.

Я оглядываю его с головы до ног. К сожалению, похоже, что на нем нет кровоточащих ран.

— Ты жив.

— Похоже, ты разочарована.

— Почти так же разочарована, как был ты, когда я пришла в себя в самолете.

Деклан наклоняется и вытаскивает меня из машины. Поставив меня на ноги, он забирает пистолет у меня из рук, наклоняется, чтобы засунуть его обратно в кобуру на лодыжке, затем выпрямляется и смотрит на меня.

— Я не был разочарован. Я был подавлен.

— Ну и дела, спасибо. Ты добряк.

Ладно, речь не совсем о сердце. У него есть еще один орган значительных размеров, но я не думаю о нем.

Деклан ведет меня через улицу, обхватив рукой за плечо и таща за собой, как будто я — ручная кладь. Когда начинаю хромать, он резко останавливается и смотрит на меня.

— У меня ноги болят. Так, пустяки...

Он снова поднимает меня на руки и продолжает идти, как будто проделывает нечто подобное каждый день. Что, возможно, и делает. Понятия не имею, как часто этот человек похищает людей и перевозит их по дождливым улицам, усеянным трупами.

Деклан ставит меня рядом с черным «шевроле камаро», открывает пассажирскую дверь и вталкивает внутрь. Захлопывает дверцу и трусцой обходит машину со стороны водителя, с удивительной грацией опуская крупное тело на сиденье. Затем заводит двигатель.

— Пристегни ремень.

— Мы угоняем эту тачку?

— У тебя настоящий талант замечать очевидные вещи.

— Хорошо, что парень оставил ключи в замке зажигания.

— Даже если бы он этого не сделал, мы бы все равно ее угнали. Я знаю, как заводить ретро тачки без ключа.

— Без сомнения, этому навыку ты научился в тюрьме. Ты дашь мне порулить? — Когда Деклан бросает на меня убийственный взгляд, я говорю: — У парня, с которым я водила дружбу в колледже, был потрясающий красный «камаро», который он обычно позволял мне...

— Пристегни ремень безопасности!

— Нет необходимости так орать.

Деклан перегибается через меня, хватает ремень безопасности, дергает его вниз и защелкивает. Затем хватает руль и сжимает его так сильно, как будто хочет, чтобы это был не руль, а моя шея. Мы буквально взлетаем, а двигатель ревет.

Когда мы мчимся по улице, из-за угла выезжают два черных внедорожника и направляются нам наперерез.

— Это твои люди? — поинтересовалась я.

— Ага.

— Значит, против всех тех парней были только вы с Шоном? Как это возможно? Их было около дюжины. У тебя в пистолете было недостаточно патронов. Если только у Шона не было в запасе большего магазина или чего-то в этом роде. Но все равно, вы оба должны быть действительно хорошими стрелками. Или везунчиками. И вообще, куда он делся?

— Иисус, Мария и Иосиф, — бормочет Деклан.

— Вообще-то я здесь пытаюсь сделать тебе комплимент.

— Нет, ты пытаешься свести меня с ума.

— Хорошо, хорошо. Я заткнусь. — Он фыркает. — Серьезно. С этого момента я буду вести себя тихо. Но предупреждаю тебя, тебе не понравится.

Нахожу рычаг сбоку от сиденья, который опускает сидение назад. Откинувшись, я пытаюсь устроиться поудобнее и закрываю глаза.

Машина замедляет ход. Деклан опускает стекло и обменивается несколькими короткими фразами на гэльском с одним из своих людей из внедорожников. Затем мы продолжаем ехать быстро, но четко в неизвестном направлении.

Я пытаюсь не обращать внимания на стук в голове. Мне больше удается игнорировать пульсирующее плечо и ноющие ноги, но голова у меня и правда болит. Надеюсь, что это последствия приема кетамина, а не сотрясение мозга, потому что я серьезно сомневаюсь, что Деклан согласился бы отвезти меня в больницу, чтобы проверить мой череп на наличие в нем трещин.

— Убери ноги с приборной панели. — Я прикусываю язык и спускаю ноги с приборной панели на пол. — Спасибо.

Ничего не отвечаю. Уверена, что всему виной мое воображение, которое заставляет думать, что я чувствую, как он смотрит на меня. Меня и мои ноги.

Спустя мучительно долгое время Деклан тихо говорит:

— В чем-то ты была права. — Мне требуется вся сила воли, которая есть в моем распоряжении, чтобы не ответить. Когда я не отвечаю, он тяжело выдыхает. — Я не причиню тебе вреда. Даю тебе слово.

Я сопротивляюсь желанию выпрямиться на своем сиденье и закричать: «Ха!», вместо этого притворяюсь, что меня сморил сон.

Его низкий смешок — почему-то самая сексуальная вещь, которую я когда-либо слышала.

Должно быть, я провалилась в сон, потому что следующее, что помню, это как Деклан опускает меня из хватки своих сильных рук на кровать.

6

ДЕКЛАН

Как этот болтливый, самоуверенный маленький демонёнок может выглядеть таким милым и невинным, но ей это удается.

Когда я опускаю Слоан на кровать в хозяйской спальне, она сонно моргает, глядя на меня. Ее веки отяжелели. Щеки раскраснелись. Волосы рассыпались по подушке, беспорядок шелковистых темных локонов, которые я хотел бы расчесать пальцами — нет. Господи иисусе. О чем я только думаю?

Она бы откусила мне пальцы.

Пристально глядя на меня, Слоан бормочет:

— Хочу тебе кое-что сказать, но я разговариваю не с тобой. Спокойной ночи, гангстер. — Затем переворачивается на бок и снова засыпает.

Я стою у края кровати и изумленно смотрю на нее сверху-вниз. Она даже не поинтересовалась, где мы находимся. Или куда мы направляемся. Она также и глазом не моргнула при виде той горы трупов, которую мы оставили после себя.

Я никогда не встречал никого более жизнерадостного. Такой бесстрашной. Такой чертовски…

Раздражающей.

Или такой подтянутой. У нее ноги, как у танцовщицы, длинные и гибкие, и задница, от которой я мог бы отскочить на четверть дюйма. А эти ее сиськи...

Прекрати.

Разочарованный в том, как реагирую на нее, я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Обычно я так не отвлекаюсь. Даже рядом с миниатюрной женщиной с таким подтянутым телом, как у нее. Особенно рядом с женщиной, страдающей таким крайне тяжелым случаем словесного поноса.

Мне нравятся тихони. Покорные и покладистые. Те, от кого мне не хочется рвать на себе волосы и поджечь себя. С каждым часом, который я провожу в обществе Слоан, моя симпатия к ее бывшему парню Ставросу растет.

Бывший любовник. Бывший - неважно. Начинаю думать, что этот человек - святой.

Я сбрасываю туфли и направляюсь на кухню, чтобы налить себе виски. Я выпиваю его и наливаю еще. Затем подхожу к стене с окнами в гостиной и стою, глядя на невероятный сверкающий вид ночного Бостона, еле сдерживаясь, чтобы не закричать.

Я никогда не хотел этого. Такой ответственности. Такой жизни. Я всегда был человеком в тени. Тот, что за кулисами, убирает учиненный беспорядок и прикрывает тылы.

Я не тщеславен. Предпочитаю действовать в тени. Теперь у меня перед носом будут все до единого главы организованной преступности по всему миру. Мне придется вести с ними переговоры. Заключать с ними сделки. Работать с ними, когда все, чего хочу, — это сжечь их жестокие империи дотла.

Но, как давным-давно сказал мне один мудрый человек, лучший способ уничтожить змеиное логово – сделать это изнутри. Держи своих друзей близко, а врагов еще ближе и все в таком духе.

Русские. Китайцы. Итальянцы. Армяне. Мексиканцы... список можно продолжать. Когда я ввязался в это так давно, что уже и не вспомню, когда именно, я наивно полагал, что сделаю мир лучше. Думал, что подарю невинным людям чувство защищенности, обеспечу им безопасность.