Х. М. Уорд - Израненные - 2 (ЛП) Страница 8

– Ничего.

– Нет, ты определенно думала, что это было чем-то. Продолжай и скажи нам,– он дразнит меня.

Мое лицо горит, когда румянец проступает на щеках. К черту. Я говорю первое, что приходит в голову.

– Я уверена, что это прекрасный номер, и я не хочу, чтобы все кончилось, как в прошлый раз. У Питера проблемы с контролем. Он занимается любовью, как бешеная обезьяна, и ломает по привычке все вещи. Я не хочу разрушить вашу лучшую комнату. Вот и все.

Озорная улыбка Питера становится шире, словно это утверждение верное. Я хотела смутить его, но, похоже, это не работает.

Старушка хлопает меня по руке, притягивая мой взгляд от Питера. Она говорит:

– Я знаю, милая, – и смотрит на Питера и подмигивает. Девичий взгляд на ее лице говорит, что она лично знает, что я имею в виду.

Я дважды моргаю, неуверенная, что правильно ее расслышала. Это заставляет Питера смеяться. Он хватает ключ у женщины и говорит:

– Спасибо, Бетси. Я обещаю, что ничего не сломаю, пока буду заниматься безумной обезьяньей любовью с моей подругой.

Питер тянет меня за дверь. Мы оказываемся снаружи. Ночной воздух густой и теплый. Пахнет жимолостью и жасмином.

Мой рот открывается.

– Ты…

Питер не прекращает идти. Он направляется к машине, достает наши вещи.

– Я что, Коллели?

– Ты спал с ней?

– Я спал со многими, – Питер подносит наши чемоданы к номеру и вставляет ключ в отверстие. Это настоящий медный ключ со свисающим с конца ярлыком.

– Что, черт возьми, это за ответ?

– Это единственный ответ, который ты получишь, пока веришь тому, что читала в прессе, а не тому что я тебе говорил,– Питер заходит в темную комнату и резко останавливается. Я ударяюсь в его грудь, когда он роняет сумки. Его лицо так близко ко мне, что я могу почувствовать его дыхание, когда он говорит: – Я трахался с половиной восточного побережья, помнишь? Женщины в этих краях очень довольны. Я могу добавить тебя к списку, если хочешь.

Гнев наполняет меня. Мне не нравится, как он говорит со мной. Когда он говорит последнюю часть, меня охватывает злость. Моя рука взлетает, и ладонь ударяет его по лицу. Питер даже не уклоняется. Он ловит меня за руку и прижимает к себе, до того, как я успеваю вырваться. Он держит ее, а в его голубых глазах потерянное выражение.

Паника скользит через меня. Я все еще чувствую то, что испытывала к нему вчера и позавчера. Я все еще хочу прикасаться к нему, целовать его, пробовать его. Мое сердце бьется быстрее, когда Питер наклоняется, сокращая между нами расстояние. Его губы так близко к моим. Если сократить оставшееся пространство, мы поцелуемся. Я не дышу, мое тело напряжено. Его рука при малейшем прикосновении посылает заряд электричества через все мое тело. То, как он смотрит на меня, заставляет мой желудок сделать сальто. Мне не нравится то, как он заставляет меня себя чувствовать, и в тоже время мне это нравится Я в ловушке, не в состоянии двигаться. Этот момент длится вечность. Я думаю о том, чтобы сократить расстояние, о том, чтобы прижаться к его губам, и обнимать его. Мой взгляд прикован к его губам, и когда я склоняюсь, Питер отстраняется. Он отбрасывает мою руку и делает шаг назад.

– Я не похож на своего отца – больше нет. Поцелуй что-то да значит для меня, и я не разделяю их с такими женщинами, как ты.

Если он ударит меня, это будет также больно.

– С женщиной, как я? – он кивает. – Что, черт возьми, это значит?

Питер снова подходит ближе и приближает свое лицо к моему. Он говорит быстро и порывисто:

– С женщиной, ослепленной моим именем, женщиной, которая не видит во мне никого, кроме Ферро.

Я дерусь с ним. Спорю, потому что мне это необходимо. Я хочу кричать и бить его по груди, поэтому я и делаю это. Питер не двигается. Его глаза сужаются, словно он ненавидит меня.

– Ты лгал мне.

– Я все еще мужчина, каким был вчера и мужчина, каким был неделю назад.

– Нет, это не так. Ты скрывал большую часть своего прошлого и ни черта мне не говорил! Ты лжец, как и он! – такой же, как Дин. Он всем улыбался и льстил, пока не набросился на меня. Воспоминание о предательстве Дина настигает и душит меня спустя много лет, и это такая же чертова штука. Я бью его в грудь снова. В этот раз Питер хватает меня за запястья и отбрасывает их.

Он прижимается своим лбом к моему и шепчет.

– Я не такой, как он. Как ты можешь говорить такое? После проведенного вместе времени, как ты можешь…

Слезы жгут глаза, но не проливаются.

– После проведенного вместе времени, как ты мог не сказать мне, кто ты на самом деле?

Разочарованный Питер отпускает меня и кричит:

– Потому что когда люди узнают, кто я, случаются подобного рода вещи! – он тяжело дышит и пробегает руками по волосам, сильно дергая их. Самое печальное выражение, которое я когда-либо видела, появляется в его глазах, когда он садится на стул и зажимает голову руками. – Черт побери, Сидни, это не из-за тебя. Я просто хотел начать все сначала. Это не из-за тебя.

Я смотрю на него мгновение. Я вижу, как он сжимает свои темные волосы и затем проводит руками по шее. Знаю, ему больно, и я ненавижу себя за то, что заставляю его, но не могу оставить все так, как есть. – Скажи мне, почему ты не дрался прошлой ночью. Дин заслуживает быть избитым до полусмерти, но ты этого не сделал. Почему?

Питер смотрит на меня. Его глаза темно-синего оттенка, почти черного. Они приковывают меня к месту и пронизывают меня. Я чувствую себя уязвимой и ненавижу его, но не двигаюсь. Свет из открытой двери вливается в комнату. Он рисует тени на красивом лице Питера, что делает его жестче, чем он есть на самом деле.

– Почему я должен отвечать? Ты просто используешь это против меня.

Я не поддаюсь искушению потянуть себя за волосы и закричать на него. Сделав глубокий вдох, мне удается придерживаться спокойного тона.

– Есть две версии тебя, которые друг с другом не сочетаются. Я спрашиваю себя, была ли с ложной версией последние несколько месяцев. Я знаю, ты умеешь драться. Знаю, ты все время дрался, но вчера вечером нет. Это было специально, и я хочу знать почему.

Питер смеется так грустно, что это разбивает мое сердце. Он встает и идет ко мне. Глядя на мое лицо, он говорит:

– Я дал шанс тебе узнать меня, ты им не воспользовалась. Я не даю второго шанса, Коллели. Ты больше не имеешь права спрашивать у меня подобное. Хватай бумажник. Мы идем ужинать, и ты оплатишь все, что не входит в стоимость этого пропуска.

Кажется, он проник в мою грудную клетку и раздавил мое сердце, но я не показываю этого. Мое лицо совершенно неподвижно, словно мне все равно. Я киваю и говорю: