Алекс Эллиотт - Соблазненная сенатором Страница 8

― Где тетя Бриджид? Я видела, как она поднималась наверх. Она в порядке? ― спрашиваю обеспокоенно бабушку, зная, что моя тетя находится внутри и наверняка достает кого-нибудь из обслуживающего персонала, как она всегда делает. Либидо тети Бриджид является проклятием жизни в Нантакете для моих бабушки и дедушки. Каждое лето они отваливают немалые суммы адвокатам, чтобы замять ситуацию с жалобами от персонала. Моя тетя любит сплетни ― я дам ей повод для них. Мы все слышали слова бабушки о том, что Стиллман никогда не раздувают скандалов. И конечно, они достаточно платят, чтобы поддерживать этот статус.

― О, ты знаешь, Бриджид не любит солнце и жару, ― отвечает бабушка, бросая встревоженный взгляд на верхний балкон.

― Принцесса, ― кричит старик, приближаясь к нам с любимым напитком в руке и приветствуя гостей вокруг. Лед позвякивает в стакане моего деда, и он подзывает официанта, чтобы наполнить его. Он обнимает меня и меня тут же окутывает аромат его лосьона после бритья, а его уложенные воском усы щекочут мою щеку. Я чувствую, что это уже не первый его стакан «Бурбона». Отстраняясь от меня, он смотрит на бабушку. ― Грей, Кеннеди и президент только что прибыли.

Я напрягаюсь при упоминании семьи моего отчима, но бабушкино лицо моментально просияло, она смеется. Ноль, вот, сколько бы я дала за то, что президент находится здесь, но это по крайней мере объясняет такое количество охраны.

― Стен, я пойду встречу их и покажу дорогу, присоединяйся к нам минуты через две, дорогой. ― Она снова смеется.

― Да, комендант. ― Старик салютует ей и подмигивает мне.

― Ксавия, чуть позже найди меня. Нам надо поговорить, ― говорит мне бабушка и смотрит немного сурово. Затем сжимает мою руку и уходит прочь.

Я обмениваюсь взглядами с Джоном, в то время как официант приносит ему пиво и закатываю глаза по мере того, как удаляется бабушка. Господи, что она задумала?

― Хорошо проводишь время? ― спрашивает старик, доставая платок и вытирая пот со лба и шеи. ― Сейчас жарче, чем в прошлом году. Эль Ниньо [ El Niño ― климатическое явление имеющее заметное влияние на климат. ― прим. ред. ]… Я прав?

― Да и да, ― отвечаю я.

― Мистер Стиллман, ― Джон улыбается и пожимает дедушке руку. ― Поймали что-нибудь на рыбалке в этом году?

Мой дед смотрит на Джона и хмурится.

― Ничего. Ничего запоминающегося.

― Будет следующий год, ― произносит Джон, поднося к губам пиво.

―Так и есть, ― соглашается он, поглаживая мою руку. ― Я лучше пойду, исполню свою миссию. Не красиво заставлять твою бабушку ждать. Кто-нибудь наверняка захочет остановиться и поговорить, пока я буду идти. ― Теперь я вижу недовольство в глазах деда. Или может это просто жара. Его кожа покраснела, и он весь покрылся потом.

― Ты себя хорошо чувствуешь? ― спрашиваю я.

― Словно под дождем. Если не считать этой жары. ― Он наклоняется и шепчет мне на ухо. ― Твои двоюродные сестры здесь. Иди, поговори с ними. Пусть они расскажу тебе о последних новостях. Ты уже выпускаешься и должна начать думать о карьере.

Мой желудок сжимается, когда я вижу своих двоюродных сестер на другой стороне бассейна. Те, кто работает в «Ситибанке». Те же, кто живет в Мидтауне, и Моника помолвлена с кем-то малоприятным, на ее пальце красуется обручальное кольцо с камнем величиной с гору.

Милая, обаятельная, хорошо упорядоченная жизнь.

Я бы послала все.

Я оглядываю толпу и натыкаюсь взглядом на двоюродного брата, о котором дедушка не упомянул. Он темная лошадка. Колин. Хотя, он больше похож на пиявку, чем на лошадь.

― Конечно. ― Я киваю головой, хотя сама думаю, что не сделаю этого. Вся искусственная сестра из Мидтауна или паразит-братец ― нет. Я могла бы раскачать лодку, но зачем? Я готова спрятаться за каменной дамбой. Я готова раздеться догола и уплыть так далеко, лишь бы быть свободной от всего этого, от этой жизни в клетке, которую ведет каждый, присутствующий здесь.

Дедушка скрывается в толпе, и я обращаюсь к Джону. Он опрокидывает банку пива и опустошает ее. Он красивый мужчина, шесть футов [ примерно 180см. прим. ред. ] роста, мускулистое тело, руки в татуировках, начинающихся от запястья и исчезающими под белым поло. Он красив и многие девушки вокруг строят ему глазки, несмотря на то, что он гей. Просто в постели он играет за другую команду.

― Что ты пьешь? ― Он заправляет прядь волос мне за ухо так, как умеет только он, в то время, как я вся горю и не от жары, а от нахождения в кругу моей семьи дольше шести минут.

― Не важно, ― отвечаю я, когда ловлю официанта. ― Прости.

Джон делает заказ.

– «Хайнекен», а она будет…

Я смотрю на поднос официанта, делая свой выбор. Какого черта? Я поднимаю бокал, чтобы понюхать его содежимое.

― Это подойдет.

Официант отходит, и Джон качает головой.

― Почему тебе так важно. Кто и что здесь подумает? Твои глаза смотрели на шампанское.

― Потому что, ― говорю я. ― Я не отношусь к ним! ― Тогда я поднимаю свой бокал и улыбаюсь. Я никогда раньше не пробовала «Скотч», но многие мужчины пьют его, так что я делаю глоток… На вкус похоже на жидкость для заправки зажигалок в моей сумке. Вот дерьмо! Я схватилась руками за губы. Что, черт возьми, я только что взяла в рот? Я дрожу, а спиртное уселось на моем языке и сложило руки.

― Что случилось? ― спрашивает Джон. Глядя на меня с беспокойством. ― Тебе плохо?

Хорошо, я могу выплюнуть эту дрянь или проглотить ее. Я окидываю взглядом людей, все очень красивые, ведут интеллигентные беседы. Одетые в летние костюмы и белые лодочки. Дерьмо, выплюнуть «Скотч» будет крайне бестактно, поэтому мне приходится заставить себя проглотить его. Черт! Лучше бы не глотала. Я задыхаюсь, а затем начинаю кашлять. Джон хлопает меня по спине.

― Нет, я уже пьяна и хочу чего-нибудь другого!

***

ДВУМЯ ЧАСАМИ ПОЗЖЕ, я роюсь в кошельке в поиске ключей. Я выполнила свой долг и продержалась столько времени, сколько просила мама и скользила между людьми, не глядя на них, пока мои босоножки не ступили на пол в патио, и я не увидела, как Джон разговаривает с каким-то высоким человеком, на одежде которого была эмблема команды «Нантакет Редс».

― Простите, ― обращается ко мне один их охранников.

― Да, ― отвечаю я, глядя через плечо. Джон и его собеседник смеются, на секунду наклонив головы друг к другу. Я узнаю в собеседнике Джона одного из руководителей из Манхэттена. Какой-то крупный адвокат, кажется, также в памяти всплывает, что у этого адвоката есть жена и дети.