Татьяна Истомина - Сладкая боль Страница 8

— Вот холодильник купим, тогда о пальто подумаем…

«Боже, и стоило для этого рождаться, — думала девушка. — И что они смогут дать своим детям? Такую же серенькую, беспросветно-однообразную жизнь… Нет, надо вырываться из этого тихого ада!»

С титулом «Королева красоты» Светлана смело отправилась в первый город своей мечты — Ростов. О, сколько лет она грезила о нем! Как она хотела жить в этом большом, шумном центре области, гулять по его широким бульварам, ходить на концерты и, вообще, гордо называться ростовчанкой. Девушка воображала, что ее сразу возьмут работать в ростовский Дом моды, у нее будет большая зарплата, и тогда она сможет подготовиться к покорению второго города своей мечты — сверкающей огнями славы Москвы.

Пятнадцатилетняя Света вошла в просторный вестибюль Дома моды. Спросив у вахтера, где набирают манекенщиц, поднялась на третий этаж и замерла в немом восторге. Первый раз в жизни она увидела настоящий подиум.

— Девушка, вы что здесь делаете? — обратилась к ней появившаяся из соседнего зала высокая девица.

От резкого тона Света замялась и, опустив глаза, тихо ответила:

— Я хотела бы стать манекенщицей.

— А! Понятно! Ну что ж! — Девица, отойдя на шаг, внимательно оглядела ее. — Вам надо к Людмиле, она старшая манекенщица. — И громко крикнула: — Люда, это к тебе!

Старшая манекенщица Людмила внимательно рассмотрела Светлану и, пробормотав: «Неплохо», — спросила, сколько ей лет.

— Да! С этим осложнения. Но ты можешь работать как почасовик. Мы будем вызывать тебя на показы. Сейчас нам не хватает одной девушки. Послезавтра демонстрация, а эта бесстыжая укатила в Италию.

— Да ладно, Мила, не злись! На ее месте ты сделала бы то же самое, — сказала ей шикарно одетая девица.

— Нет, не сделала бы. Или ты работаешь, или нет. Это что, шарашкина контора?

Девица чуть презрительно усмехнулась.

— Не знаю, но контора — она и есть контора. И какие перспективы, Мила, никаких. А тут… — она мечтательно закрыла глаза. — Неделя с таким мужчиной…

Людмила хмыкнула, тряхнув головой.

— Знаешь, эта неделя через семь дней пройдет, и останется от нее только контора. А если она еще раз выкинет подобный номер, то я ее просто уволю. Понятно?! Посмотри, какая красотка, — и Людмила указала на Свету. — Вот она и подменит ее!

— Ты с ума сошла, она ведь и ходить-то не умеет…

— Ничего страшного, — безапелляционно заявила та. — Я ею займусь, и через два дня никто не поверит, что это ее первый выход.

Светлана слушала этот разговор и не понимала только одного: как можно оставить подиум, даже на неделю, ради какого-то мужчины?

— Света тебя зовут, правильно? — обратилась к ней Мила.

— Да! — кивнула девушка.

— Ну-ка, пройдись.

Светлана в нерешительности замерла перед подиумом. Для нее это была ступень в другой мир, переход из жизни в серых тонах в пространство, залитое солнечным светом, наполненное свежим воздухом и мечтами.

— Что же ты, давай! — услышала она подбадривающий голос.

Девушка глубоко вздохнула и ступила на подиум. Теперь в его магической власти возвеличить или уничтожить ее. Отбросив все страхи, она уверенно прошлась перед манекенщицами.

— Ну-ка, пойдем, примеришь кое-что из гардероба нашей беглянки, — сказала ей Людмила.

Они вошли в комнату, сплошь увешанную нарядами.

— Для начала надень вот это… — и молодая женщина протянула Свете воздушное нежно-голубое вечернее платье.

Надев его, девушка почувствовала себя, по меньшей мере, женой миллионера. Людмила ловко подобрала ей волосы и закрепила их шпильками.

— Запомни, — продолжала она, — каждый раз, демонстрируя наряд, ты должна найти все его выигрышные детали. Смотри, здесь — это разрезные рукава. Ты должна обратить внимание зрителей на их необычный покрой; затем — широкая, воздушная юбка. Приподними ее за край, вот так… а теперь пройдись. Только не делай слишком больших шагов. Замри! Повернись!

Света старалась ничего не упустить.

— Руки, руки! — воскликнула Людмила. — Если начала движение, не комкай, доведи его до конца. Смотри, я демонстрирую рукава или накидку. Руки должны быть летящими, продолжающими линию твоего тела.

Светлана завороженно смотрела на Милу.

«Как красиво она двигается… Я должна этому научиться», — решительно подумала девушка.

— А вот продемонстрировать простое, так сказать, повседневное платье, — продолжала Мила, — значительно труднее.

Она подошла к вешалке и сняла темно-коричневый костюм.

— Посмотри, здесь нет никаких особых деталей, которые могут выигрышно смотреться. Значит, ты должна обратить внимание зрителей на его элегантный покрой, строгие линии, на то, как он подчеркивает достоинства фигуры. Поняла?

Света кивнула головой, переоделась в костюм и старательно повторила движения, показанные Людмилой.

— Неплохо, неплохо, — отозвалась та.

Их неожиданное занятие затянулось до самого вечера.

— Завтра приходи с утра, — сказала молодая женщина.

Света замялась.

— Ты что, не можешь? — сурово воскликнула Мила.

— Нет, могу, но дело в том… что я живу не в Ростове…

— Да, это не очень хорошо… — задумчиво протянула Людмила. — Но не смертельно. Денька на два ты можешь остаться у меня. Позвони домой и предупреди!

Глаза Светланы вспыхнули от радости.

— Слушай! А как же школа? — спохватилась Людмила.

— Я все улажу, все улажу, — взволнованно затараторила Света. — Все равно скоро каникулы.

— Ну смотри…

«Еще чего не хватало, — думала девушка, — чтобы эта дурацкая школа помешала моей карьере. Мне уже пятнадцать лет. Надо спешить. Какая там, к черту, школа… если на Западе шестнадцатилетние девчонки — уже профессиональные манекенщицы».

Для Светланы слово «Запад» было загадочно и недоступно. Однако юношеская вера в чудо не оставляла ее. Девушка надеялась, что вдруг произойдет что-то необычное, и она, по мановению волшебной палочки, окажется в центре мировой моды — в Париже.

Светлана безумно волновалась перед своим первым показом. Ей казалось, что сразу после него должно все решиться. К ней подойдет какой-нибудь случайно зашедший на это дефиле иностранный менеджер и, покоренный ее необыкновенной красотой, предложит подписать контракт. Но реальность «превзошла» все ее ожидания. Громкое и красивое слово дефиле на самом деле оказалось хождением между столиками по грязноватому полу кафе, арендованного на вечер работниками какого-то кооператива, пригласившими для поднятия настроения манекенщиц. Гримерной был огороженный скатертями угол в пропахшей жиром и газом кухне. Девушки, чертыхаясь, задирая длинные юбки вечерних платьев; чтобы их не испачкать, пробирались между огромными кастрюлями к выходу.