Джэсмин Крейг - Браки заключаются на небесах Страница 8

Он говорил насмешливо и свысока, однако у Лауры имелось достаточно опыта, чтобы понимать, что вся его надменность — обычный механизм самозащиты. Он болезненно переживал за дочь и мучился от своей неспособности контролировать то, что с ней может случиться. Впервые Лаура посмотрела именно на Беннета Логана и увидела в нем не теле звезду и не символ мужской сексуальности, а всего лишь отчаявшегося и несчастного отца.

— Я не собираюсь тащить вашу дочь в полицию, — поспешно объяснила она. — Я хочу отвезти ее к себе домой. Не беспокойтесь, мистер Логан, она может переночевать у меня. Завтра у меня свободный день, так что я смогу побыть с ней дома, а вы мне позвоните, как только свяжетесь со своими адвокатами. И если вы сможете показать мне эти документы в течение двадцати четырех часов, тогда не будет никакой необходимости регистрировать Кристи в полицейском управлении.

Она увидела, как его фигура внезапно обмякла от нахлынувшего облегчения, но когда он заговорил вновь, голос его все еще звучал напряженно:

— Я признателен за ваше великодушное предложение, сержант, но моя дочь, вероятно, уже заснула. Она так устала и перенервничала в пути, зачем нам ее будить? Какая разница, если она проведет ночь здесь, а не в вашей квартире?

— С точки зрения закона — большая разница, мистер Логан. Если она будет под моим присмотром, я несу за нее ответственность. Если же я оставлю ее тут с вами, получится, что я передала ее вам без соблюдения необходимых формальностей. Мне жаль, но я никак не могу оставить здесь Кристи.

Беннет отвернулся, сжал кулаки и засунул их глубоко в карманы, явно пытаясь сдержать свой гнев. К ее удивлению, когда он наконец резко повернулся и снова посмотрел на нее, вся его злость пропала. Обаятельная, полная раскаяния улыбка заиграла на лице, а в темно-синих глазах мерцала ирония.

Если бы от его улыбки все не перемешалось в ее мозгах, Лаура могла бы припомнить, что именно так всегда выглядел на телеэкране Гаррисон Бранд за пять минут до того, как вовлекал какую-нибудь ничего не подозревающую особу женского пола в свои коварные сети, и за десять минут до того, как соблазнял ее в своей постели. Как бы то ни было, размягченные клетки мозга Лауры выдали ей лишь слабый сигнал тревоги, когда она заглянула в глубину глаз Беннета и ошалело улыбнулась в ответ.

— Послушайте, Лаура, — вы не возражаете, если я буду вас так называть, — давайте поищем вместе какой-нибудь приемлемый выход из создавшейся ситуации. — Его голос был низким и невыразимо ласковым, как бы намекавшим на существовавшую между ними особую интимность. — Поверьте мне, Лаура, я хочу лишь добра для Кристи и думаю, что и вы хотите того же.

— Конечно же, это так, однако…

— Никаких однако, — быстро перебил он. — По крайней мере, не раньше того, как я изложу вам свой план. Просто мне подумалось, что существует весьма простой выход из нашей проблемы. Вы должны провести ночь здесь, в моем доме, с моей дочерью. Таким образом вы не оставите ее без надзора за ней и закон не будет нарушен.

Лаура задумалась над его предложением.

— Это могло бы стать выходом, — осторожно признала она.

— Это и есть выход, — настаивал Беннет. — Подумайте о всех его преимуществах. Кристи не придется будить, я побуду вместе с дочерью, сотрудникам из управления не понадобится заполнять формуляры, а вы не нарушите ваших инструкций. — Он усмехнулся с явным нетерпением и стал похож на Гаррисона Бранда еще больше прежнего. — Прошу вас, Лаура, скажите, что вы так и сделаете. Останьтесь здесь на ночь.

Его лукавая усмешка была бы неотразимой, даже если бы ее способность мыслить разумно не потонула давным-давно в потоке гормонов. Инстинктивная осторожность все же заставила ее заколебаться, однако предложение Беннета показалось ей неплохим выходом из нелегкой ситуации. Два следующих дня были выходными, и она не могла привести никаких веских причин, которые мешали ей остаться здесь до тех пор, пока отсутствующие документы об опеке не прибудут из Нью-Йорка, Лос-Анджелеса либо откуда-нибудь еще. Да и вообще, ей не хотелось ради простой формальности снова вырывать Кристи из домашней обстановки. Однако в работе полицейского не бывает мелочей, и ей требовалось удостовериться, что Беннет Логан ясно понимал себе ее положение.

— Если я соглашусь здесь остаться, мистер Логан, вам придется терпеть мое присутствие не только одну эту ночь, Я должна буду находиться с Кристи до тех пор, пока копия решения суда не прибудет в Денвер.

Брови его чуть-чуть нахмурились, но морщинка между ними исчезла еще до того, как она ее заметила.

— Мои друзья называют меня Беном, — произнес он. — Я хочу, чтобы вы называли меня так же. А что касается того, что вы останетесь здесь завтра, то это просто будет удовольствием для меня, Лаура.

Он произнес это с такой обаятельной искренностью, что лишь одна клеточка ее мозга поинтересовалась, почему знаменитый актер может быть так доволен перспективой провести под одной крышей день с сержантом денверской полиции. Она без труда отогнала эту мысль и робко улыбнулась.

— Мне потребуются кое-какие вещи из своей квартиры…

— Никаких проблем. Я сам отвезу вас туда. Вы можете подождать до завтрашнего утра, чтобы нам не беспокоить Кристи? Я уверен, что мы сумеем найти новую зубную щетку и все необходимое, что вам может понадобиться для ночлега. У меня есть множество рубашек из хлопка, любая из которых может заменить вам пижаму.

Лаура только подумала о том, что наденет рубашку Беннета Логана, и дрожь удовольствия пробежала по ее телу. К счастью, на помощь к ней подоспело чувство юмора, прежде чем она окончательно растаяла в его обществе, и Лаура издала тихий смешок. Бен поднял бровь в молчаливом вопросе, но она покачала головой, отказываясь объяснить причину своего веселья.

— Давайте наведаемся к Кристи, хорошо? — предложила она. — Если девочка еще не спит, то, возможно, беспокоится, почему вы не идете к ней.

Однако Кристи крепко спала. Всю косметику с лица она смыла, и теперь оно казалось по-детски щемяще беззащитным. Торчащие в разные стороны волосы выглядели скорее трогательно, чем экстравагантно, и каким-то образом подчеркивали нежную хрупкость ее лица и глубокие тени под глазами. На одной щеке виднелся синяк, который прежде не был заметен под слоем пудры, и Бен нахмурился, когда протянул руку и легко коснулся багрового пятна. Кристи пошевелилась, прижалась к его руке, и глаза его потемнели, когда он погладил ее худые плечи. Глядя на них обоих, Лаура испытала огромное чувство облегчения оттого, что не настояла на своем и что не нужно было тащить Кристи в мрачные комнаты полицейского управления. В этот миг она была уверена, что поступила правильно, пусть немного и нарушив служебные инструкции.