Морин Мартелла - Девушка хочет повеселиться Страница 82

— Женщина, которая не делает пасту, не делает и детей, — вкрадчиво сказал Пино, заставив густо покраснеть всех присутствовавших на свадьбе матрон.

— Детей?! — одними губами произнесла я, глядя на Фиону.

Подруга нахально подмигнула мне в ответ. Она была бессовестной. Бессовестной, но счастливой. Такой уж сегодня был день.

— Девушка может передумать, правда? — сказала она, когда я задала ей вопрос в лоб. — Сейчас я не прочь произвести на свет парочку маленьких Пино.

Сандра позвала всех незамужних женщин на церемонию бросания свадебного букета. Когда все собрались, она нарочно бросила букет в мою сторону. Я оцепенела. Букет пролетел мимо моей головы и попал в лицо Джейми. Когда он схватил цветы, женщины пришли в ужас и начали роптать. Но Джерри призвал всех к спокойствию и заявил, что в эпоху равных возможностей Джейми имеет полное право оставить букет себе.

Джейми готов был расцеловать его, но вовремя увидел мой грозный взгляд. После этого он покачал головой и быстро ретировался.

— Букет должны были поймать вы, сага, — недовольно сказал Пино и поцеловал Фиону в шею.

— Ну разве это не самая романтичная свадьба на свете? — спросила пожилая соседка Сандры, когда мы с ней хватили еще по бокалу шампанского.

— Самая. Джейми, не смей смотреть на него! — Я погрозила пальцем проходившему мимо брату.

— Милочка, вы не обидитесь, если я спрошу, чья вы родня? — спросила любопытная соседка.

— О, Энни родня всем и каждому, — ответил Джерри и бесстыдно погладил мою обнаженную спину. Я пнула его в лодыжку, но Джерри продолжал улыбаться. Пытаясь заставить его вести себя прилично, я заметила, что Деклан и Франческа садятся в ее «Лендровер».

Барни и его подружка весь день провели в обнимку и даже ни разу не поссорились. Моя мать часто говорила, что одна свадьба вызывает другую. Глядя на Барни и Хейзл, я была готова держать пари, что так и будет. Несмотря на то, что букет поймал Джейми.

Когда в шатре расчистили место для танцев, за дело взялась местная рок-группа «Рэйв О'Рама». Уровень производимого ими шума превышал все мыслимые пределы. Но соседи не жаловались.

— А в нашем районе нас давно забросали бы камнями, — сказал шафер Джейми, зажигая сигару.

Я невольно вспомнила миссис Бичем. Как бы она отнеслась к происходящему? Впрочем, при ее жизни нам бы не удалось устроить здесь свадьбу. Однако после этого вечера мое мнение об остальных Бичемах сильно улучшилось. Они ни разу не нарушили слово и даже не жаловались на то, что свадьба затянулась до четырех часов утра, намного превысив срок, предусмотренный договором.

Прибывшие такси развезли гостей по домам. В том числе жениха и невесту, которым утром предстояло отправиться в свадебное путешествие.

Все говорили, что этот день запомнится им надолго. Но день, который пришел ему на смену, я буду помнить до конца моих дней. В этот день я наконец получила ответы на вопросы, которые напрасно задавала мистеру Дидди, сидя в его душном кабинете.

38. ДВА ПАРТНЕРА

Рано утром раздался телефонный звонок. Слишком рано для человека, который лег спать в пять часов. Я сдерживалась изо всех сил, когда наконец сняла трубку.

— Пенелопа? Ты соображаешь, что делаешь?

— Энни, ты не могла бы приехать к нам?

— Что? Который час?

— Половина девятого.

О боже! Она что, с ума сошла? Я спала всего три часа.

— Пенелопа, ты не могла бы позвонить позже? Я совершенно разбита.

— Нет, не вешай трубку. У нас есть то, что тебе необходимо срочно увидеть.

— Пожалуйста… У меня двоится в глазах.

— Это дневник. — Голос Пенелопы звучал странно.

— Дневник? — переспросила я, еще ничего не понимая.

— Его обнаружили среди книг, которые мы передали на благотворительные цели, когда убирали мамину комнату. Они решили, что дневник нужно вернуть. И прислали с утренней почтой.

С утренней почтой? Неужели эти люди никогда не спят?

— Это старый мамин дневник. Я и не подозревала, что она ведет его. Хотя это не дневник в полном смысле слова. Он не слишком вразумителен. Некоторые записи неразборчивы, а подавляющее большинство страниц не заполнено. Он не представлял бы никакого интереса, если бы не относился к семидесятому году.

Сон моментально слетел с меня.

— Сейчас буду.

— Позволь мне поехать с тобой. — Джерри сидел в кровати и следил за тем, как я одевалась.

— Нет. Не стоит.

— Что она тебе сказала? — Джерри выглядел так, словно побывал в автокатастрофе.

— Почти ничего. Только то, что они нашли дневник. Может быть, там нет ничего важного. Она сказала, что большинство страниц не заполнено.

— Разреши хотя бы довезти тебя. Я подожду в машине.

— Я поеду одна.

— Энни…

— Одна! — Я была непреклонна.

— Позвони мне, как только… как только что-нибудь узнаешь. — Он залез под простыню.

Дверь открыла Рози. Ее маленькое личико было обтянуто кожей, как барабан.

— Они в библиотеке. Энни, принести вам чаю? Я покачала головой.

Пенелопа и Джим, с которым я была едва знакома, сидели рядом на маленьком диване. Когда Рози привела меня в комнату, они выпрямились и слегка отодвинулись друг от друга.

— Доброе утро, Энни.

— Где он?

— Его трудно читать, — предупредил Джим.

— Можно взглянуть? — Я говорила более резко, чем следовало.

Джим протянул мне дневник.

Он выглядел неказисто. Обычная маленькая книжечка в дешевом коленкоровом переплете. Сильно потрепанная.

Слегка отдающая плесенью. И сыростью.

Я начала нервно листать ее. Похоже, первая страница была залита кофе. Или крепким чаем. Некоторые страницы слиплись и стали напоминать картон. Разделить их было невозможно. Так же, как разобрать слова; почерк у миссис Бичем был не из лучших.

Некоторые фразы были написаны по спирали и заканчивались в середине страницы. Как будто какой-то подросток пытался помешать другим прочитать плоды его раздумий.

— Я… я не могу читать это. — Пенелопа неловко заерзала.

— Я тоже. Разбираю только отдельные слова.

— О, дело не в почерке, — принялась защищаться Пенелопа. — Я не могу читать это, потому что ощущаю себя… соглядатаем. Как будто я подслушиваю ее сокровенные мысли.

Что означают эти дурацкие каракули? В строчку было написано: «Мосси. Майкла. Мэтти. Миндаль».

— Но некоторые фразы, имеющие отношение к делу, достаточно разборчивы, — тихо сказал Джим.

— Имеющие отношение к делу? — Мое сердце сделало скачок.

— К ее беременности.

— О боже… — Руки у меня затряслись так, что пришлось положить книжечку.

— Энни, сначала я почувствовала то же самое. Я не могла читать дневник. Передала его Джиму.