Влюбиться не предлагаю - Катя Маловски Страница 87

же и принадлежащего. Это он так решил себя увековечить. Сказал, когда вручал мне подарок: «Будешь пить из неё кофе и вспоминать, что я такой же горячий и бодрящий». На полочке в ванной стоят две зубные щётки, а на настенной вешалке висят два банных полотенца. В комнате в шкафу любезно выделено отдельное место для женского нижнего белья. И для пижамы, которую я надевала всего один раз, и которую с меня стянули через минуту. Так как, видите ли, кое-кому кайфово прижиматься ко мне ночью, когда я совсем без одежды.

А у меня тоже есть свои кайфовые пунктики. Например, так приятно готовиться к зачётам и экзаменам, когда, лёжа на кровати, отрываешь взгляд от заунывных текстов учебников и тетрадей и любуешься широкой спиной Артёма, сосредоточенно обрабатывающего фотографии на ноутбуке за рабочим столом.

Ночевать у Артёма мне тоже по кайфу. Я уже не стесняюсь, что с утра могу как-то не так выглядеть. Артём вон вообще не парится насчёт своего внешнего вида. Он может поднять голову с подушки, от которой на его лице остались следы. Потереть кулаком глаза. Поцеловать меня в нос, пожелав доброго утра. Сладко потянуться и пойти на кухню готовить завтрак. И за вид его голых ягодиц, которые через несколько секунд скрываются за боксерами, я готова ему простить всё на свете. И вообще я считаю, что сонный, только что проснувшийся Артём — это отдельный вид прекрасного. В такие моменты он даже пахнет как-то по-другому. Чем-то тёплым, уютным и родным.

В те редкие дни, когда мои родители отсутствуют дома, работая в ночную смену, мы засыпаем с Артёмом на моей кровати. И не важно, что она полуторка, а не двуспальная. Наши объятия ещё теснее и крепче. Да и присутствие Артёма в моей комнате стало для меня чем-то само собой разумеющимся, привычным.

А вот что было совсем непривычным, так это увидеть куртку и кроссовки Артёма у меня в прихожей в разгар рабочего дня, когда о встрече мы с ним не договаривались.

Возвращаюсь из универа. Замечаю его вещи. И подозрительно закрытую дверь на кухню. Такое бывает нечасто, в основном, когда отец тусит там с каким-нибудь «коллегой по работе», разделяющим с ним его пристрастия.

Захожу в комнату, и мама, протирающая пыль на стеллаже, тут же начинает загадочно улыбаться:

— А у нас в гостях Артём.

Молча туплю, лишь глаза стреляют в сторону выхода.

— Он с отцом на кухне разговаривает.

Продолжая молчать, в удивлении приподнимаю брови.

— У них мужской разговор. Просили не мешать.

— Опасность какая-то, — кидая сумку на кровать, остаюсь стоять посреди комнаты.

— Почему сразу опасность?

— А о чём они могут разговаривать, да ещё и за закрытыми дверями? Надеюсь, они там не того самого? — в характерном жесте постукиваю пальцем по шее.

— Вроде нет. Твой отец пришёл утром с работы, поспал, и пока вполне себе вменяемый. Да и Артём приехал на машине. Не думаю, что он подобным образом стал бы налаживать с ним контакт.

Не догоняю, что происходит. Мой отец и Артём? И вот же, конспиратор, ничего мне не сказал.

Мама улавливает мою напряженность, поэтому решает отвлечь меня разговором.

— Сегодня на работе подслушала беседу двух молоденьких девушек, которые остановились у нас в гостинице. Они так воодушевленно делились друг с другом впечатлениями о том, сколько на них подписывается незнакомых парней, ожидая ответных действий, с изрядным упорством лайкают их фотографии, ставят огоньки на истории, — складывает книги со стеллажа в стопку, а я присаживаюсь на край своего стола. — И я вот подумала, как у мальчиков сейчас всё просто. Понравилась девушка. Нашёл её в соцсети, подписался и давай заигрывать лайками и огоньками. Только порой дальше всего этого ничего не идёт. Ни живого общения, ни свиданий тет-а-тет. То ли дело в нашу молодость. Интернета не было, сотовых телефонов тоже. Только домашний. И то не у всех. И чтобы с девушкой связаться, на свидание пригласить, нужно было добыть её номерок. А это задание не из лёгких. Узнать адрес, как зовут, чтобы по справочнику пробить. Но получить заветные циферки — это полбеды. Ведь позвонив по указанному номеру, можно было нарваться не на девушку, а на её отца. И это тебе не под ником «Sexy Boy» и аватаркой с котиком сидеть, скрывая своё истинное лицо, тут диалог настраивать надо. С тяжёлой артиллерией.

— Зато сразу проверка на прочность, умеешь ты добиваться поставленных целей или нет.

— У тебя сейчас Артём проверку на прочность проходит.

— Да я вообще в шоке, чё творится в нашем доме.

— О, ты уже пришла, — лицо Артёма, улыбающегося во все тридцать два, показывается в приоткрытую дверь.

— Что без стука? Ты к девушкам в комнату входишь, между прочим, — скрещиваю руки на груди.

— Ой, я пойду, чайник поставлю, — мама суетливо подскакивает с места, забыв про книги и про пыль.

— Я опущу вопрос: «Что ты здесь делаешь?», — пытаюсь не подавать вида, что прикосновения подошедшего ко мне Артёма, сбивают весь мой враждебный настрой, — и сразу перейду к главному: «Зачем ты разговаривал с моим отцом?»

— Мне нужно было познакомиться с ним поближе, а ему со мной. А то пропадает его дочь с каким-то левым челом.

— Ты не левый чел.

— Для тебя нет. А он, кроме моего имени, ничего не знал, — управляет моими руками, закидывая их себе на плечи. И я поддаюсь, обнимая его ещё крепче.

— А теперь всё-всё узнал?

— Да, я рассказал ему, что собой представляю. Заодно описал всю серьёзность моих к тебе намерений.

— А ему так важно было всё это услышать?

— Мне было важно всё это рассказать. Насчёт остального не знаю. Хотя, одно могу сказать точно. Ему, как мужику, польстило, что его решили поставить в известность. И выслушать его точку зрения.

— И ты выслушал?

— Да. Но поступлю я так, как посчитаю нужным. Я тоже мужик. И как уже говорил, теперь я несу за тебя ответственность. И в обиду никому не дам. Даже твоему отцу.

— О, как.

— А ты как хотела? У нас с тобой отношения, а не просто шпили-вили, трали-вали.

— Трали-вали мы с тобой уже проходили.

— А какие были при этом шпили-вили, — загадочно качает головой.

— Что значит