Хозяин пустыни - Ирина Гутовская Страница 88

В целом, как бы тяжело ни далось чтение книги, в моральном плане, эта история позволила взглянуть на себя со стороны и оценить. Более того, вселила надежду и веру в лучшее.

А, значит, всё у нас будет хорошо!

Главное, что я люблю её. Постоянно говорю об этом, забочусь о ней и всячески помогаю с детьми, которым, с недавних пор, уделяю достаточно внимания (если не занят). Делаю то, чего не умел прежде (или не видел смысла?). Заодно навёрстываю упущенное время – все дочери охотно тянутся ко мне. А получаю от этого в разы больше!

В моей семье многое изменилось за прошедший месяц.

***

Уже по сложившейся традиции, утро у меня начинается по-особенному.

Пока Диана и дети спят, я тихо пробираюсь к ним в комнату. И расставляю везде вазы с цветами, много цветов – ежедневно их доставляют из Дохи по моему заказу. Затем кладу на кровать небольшую коробочку с ювелирным украшением, но обязательно с жемчугом. Символично: жемчуг для Жемчужины – ничто другое так идеально не подчеркнёт её выразительные, насыщенно-голубые глаза, утончённую красоту, нежность, женственность и сексуальность.

А ещё всегда оставляю записку.

Каждый раз подбираю из творчества восточных поэтов что-то подходящее специально для неё. Знаю, как жене нравятся эти короткие послания-признания, она ценит мои ухаживания и благодарно принимает, а я люблю радовать свою женщину мелочами, лишь бы улыбка не сходила с её лица.

Да, я стал романтиком… А может, всегда им был?

Это влияние Дианы – вытащила наружу всех моих «демонов» и без труда приручила их, ловко подчинив своей абсолютной власти. Она – мой плен. В этом смысле всё по-прежнем и иначе не будет.

***

Сегодняшнее утро не исключение: я снова пришёл к ней в комнату. Оставил цветы и подарок. Затем пробежался взглядом по подготовленному четверостишью:

Красавица! Прими букет душистых роз!

За то, что свежестью и царственной красою

Осмелились они соперничать с тобою, –

Связав преступниц, я к ногам твоим принёс!..**

«Да, именно то, что нужно» – я положил листок на кровать, поближе к подушке, чтобы Диана увидела сразу, как только проснётся. Наверное, даже ждёт очередное послание от меня? И уже представил, как она откроет глаза, сладко потянется в постели, потом заметит записку, развернёт, прочитает и улыбнётся.

Баловать её – одно удовольствие, и приятнее вдвойне – видеть, что все мои старания не зря. А вот застать меня за этим занятием ей ни разу не удалось.

Залюбовавшись женой, опять подумал о том, как же она ко мне относится? Напрямую я пока не спрашивал у неё, счастлива ли со мной, комфортно ли ей живётся в моём доме, всё ли устраивает, ведь сама не говорила об этом. Но, если судить по тому, что успел отметить, наблюдая за её поведением, то можно сделать однозначные выводы.

***

Тихо покинув спальню, я продолжил размышлять…

Диана изменилась, точнее – стала вести себя естественно, свободно и непринуждённо.

Теперь больше не боится, выдохнула облегчённо и расслабилась, полностью погрузившись в заботы о малышах. К другой (лучшей ли?) жизни не стремится, не мечтает вернуться на Родину, не жалуется и вообще ничего не просит. Зато я готов дать ей всё! Причём, она не жертвует собой ради детей. Нет в ней фальши, искренне хочет простого и понятного семейного счастья – быть рядом, дарить тепло и ласку.

«Сокровище!».

Бывает, иногда ловлю на себе её пристальный изучающий взгляд, прожигающий и пронзающий насквозь как огненные стрелы. Признаться, порой смущаюсь такого внимания и столь явного интереса ко мне, как мужчине. Хотя всегда рассчитывал на это.

И тогда вновь задаюсь одним и тем же вопросом:

«Появились чувства — неужели, полюбила?» – надеюсь, что так.

***

Ближе к ночи, как это часто бывает со мной, накатило мечтательное настроение.

Пока стоял возле окна, подняв глаза к небу, не сразу заметил и совсем не слышал, как в спальню вошла жена и приблизилась ко мне. Лишь когда Диана обняла сзади, прижавшись к моей спине, я обратил на неё внимание. Впрочем, не удивился увидеть её здесь.

Все мысли только о ней. Ждал и знал, что придёт.

«Ладно, не знал, а догадывался».

– Привет… – шёпотом пролепетала она. Покрывает мою кожу порхающими поцелуями (на мне надеты одни пижамные штаны).

– Ты пришла… – я развернулся лицом, – сам хотел позвать тебя…

Диана игриво улыбнулась, хитро подмигнув. Прильнула к моей груди, трётся щекой об кожу, жадно и шумно вдыхая мой запах. Ластится, как кошка, жаждущая и требующая внимания хозяина.

– Хотел позвать, хотя почему-то не решился, – она посмотрела соблазнительным томным взглядом.

– Не знал, как отреагируешь после всех моих поступков в прошлом, – «да, стушевался, опасаясь услышать отказ», – ещё подумала бы, что принуждаю к близости, требуя супружеский долг.

– Долг… – она нахмурилась и недовольно скривилась, – звучит не очень… За последнее время ты так много сделал для меня… живу, как в сказке… – произнеся эти слова, жена тут же поникла.

Странно…

– Всё в порядке? – разумеется, я не мог не спросить. И выдвинул предположение: – Боишься? – «понятия не имею, как долго женщины восстанавливаются после родов, в первую очередь в моральном плане, ну и физическое здоровье тоже важно» – наверное, это нормально испытывать неловкость или даже страх перед сексом?

– Не боюсь, – Диана снова улыбнулась. Сняла с себя платок, развязала поясок халатика, в котором пришла, и, скинув тот на пол, показала, что под одеждой ничего нет.

– М-м… невыносимо прекрасна… – «как же сильно я хочу её, до одури, до дрожи…» – и подхватив мою искусительницу на руки, нетерпеливо понёс на кровать.

__________________

*прим. стих ав. Ирина Гутовская

**прим. стихи персидского поэта Хафиза Ширази

Глава 22

Диана заметно напряжена…

«Всё-таки мысли о первой после родов близости вызывают у неё волнение, причём основанное на опасениях, как это будет» – поэтому я решил расслабить её, предварительно сделав массаж.

Меньше всего хочу, чтобы она испытала дискомфорт или боль и, тем более, чтобы это испортило впечатление и надолго оттолкнуло от секса, а принуждать и чего-либо требовать от неё вовсе не стану. Хватило того, что когда-то уже отличился хуже некуда, применял насилие – чем бы сам ни называл свои поступки и ни оправдывал себя, для моей женщины всё