Чашка кофе на двоих - Юлия Бузакина Страница 9

– Что ты! Не только имя! – как на сумасшедшую, покосилась на нее Юля. – Оказывается, он профессиональный каратист. Представляешь? Да, и отныне все свои дела дядюшка отдает в руки племянничка! Он не нищий, Лиза! Он теперь очень даже состоятельный! О, Боже, как я хочу его заполучить! Он должен быть моим, Лиза!

Лиза отхлебнула кофе и поперхнулась.

– Твоим? – откашлявшись, переспросила она.

– Ну, конечно! А разве может быть иначе? Есть ли в этом городе девушка прекраснее меня? – любуясь своим ярким маникюром, отозвалась Юлька. – И знаешь, что? Папа оплатил мне участие в конкурсе «Краса Анапы»! Я обязательно выйду на призовое место!

– Думаю, тебе посчастливится стать победительницей. Севастопольские швеи ждут свою новую модель, – подмигнула Лиза подруге.

– А ты откуда знаешь? – насупилась Юлька. – Неужели тоже участвовать хочешь? Но для этого тебе надо сбросить килограмм семь-восемь. За две недели это нереально, если ты жуешь сдобу!

Лиза даже икнула от неожиданности.

– Да я и не собиралась участвовать, – сглотнув кусок булки, начала оправдываться она. – За меня же никто ничего не оплатит. А здесь, в магазине, я столько денег не заработаю.

– Конечно, не оплатит! Кому нужны толстушки на конкурсе красоты? – продолжала напирать Юлька. – Вот я тебе сколько твержу одно и то же: худей, худей! Иначе кроме рубахи-парня Славы ты никому не приглянешься! Где он, кстати?

– Не знаю, – буркнула Лиза. Слова подруги задели и обидели ее. Она не считала себя полной. Да, конечно, тощей ее тоже было сложно назвать, но «толстушка» – это уже перебор!

– Что-то я не заметила, чтобы ты, такая стройная и миниатюрная, была кому-то очень нужна, – фыркнула она мгновение спустя.

– Так это потому, что меня никто не видит! – тут же нашлась Юлька. – А после конкурса я обязательно обрету свое счастье! И Миша сделает мне предложение, от которого будет сложно отказаться!

– А если не сделает? – усмехнулась Лиза. – Что тогда?

– Быть такого не может! – снисходительно заулыбалась Юля.

– Ну, ладно, там видно будет, – согласно закивала Лиза. – Ты не посидишь в магазинчике десять минут вместо меня?

– Меньше кофе глуши, тогда и выходить так часто не понадобится, – покачала головой Юля. – Слушай, я тебе денег дам, купи мне на обратном пути сигареты «Вог», розовые.

– Куплю, – пообещала Лиза и быстро вышла из магазина. Ей было неприятно общаться с Юлей. С утра она так нравилась себе в этих синих джинсах и клетчатой рубашке, а сейчас ее самооценка упала ниже некуда. Украдкой взглянув в зеркало общественной уборной, девушка показалась себе неуклюжим тюленем. Завтра надо будет надеть платье миди и как-нибудь купить туфли на высоком каблуке. Так она будет выглядеть стройнее.

К счастью, Юлька быстро попрощалась. Окрыленная новыми идеями, она растворилась в прибрежной зоне.

Лиза так расстроилась едким замечаниям подруги в свой адрес, что с этого дня решила сесть на строгую диету. Отныне она будет готовить только для малыша Захара, когда тот будет оставаться у нее ночевать. И еще она начнет бегать по утрам перед работой. Даже если ради этого придется вставать в пять часов утра. Тогда у Юли не будет шансов насмехаться над ней.

Глава 7

Удар, еще удар. Каратэ – это искусство. Вот уже третий день Миша делал упор на удары руками. Но совладать с отчаянием было очень сложно. Он бил изо всех сил и так часто, что содрал кожу на костяшках пальцев. Кто-то из команды, проходя мимо него в душевую, насмешливо хмыкнул. Миша не отреагировал.

Он почти не общался со своим новым спортивным коллективом. Он не любил болтовню и гогот в раздевалке. Ему не очень нравилось пустое бахвальство. Особенно, если хвалились победами над противоположным полом. Сколько раз и как успели заполучить женщин его товарищи по каратистской кухне, Мише было не интересно. Ему был нужен черный пояс. Но здесь он никак не мог получить допуск к экзамену. Ему легко давались технические комплексы, но в спортивном поединке он уступил сопернику. И не потому, что оказался слабее. В какой-то момент Миша пропустил удар огромного Константина. Ловкость тела позволила ему увернуться от нокаута, но поздно сработавший механизм защиты дал шанс сопернику одолеть его в свободном спарринге. Это произошло накануне, и теперь Миша, злой и отчаявшийся, изнурял себя тренировками.

В Питере было намного легче заниматься и побеждать соперников. Там был его родной дом, а здесь все казалось чуждым. И эти гогочущие восемь каратистов не были его командой. Так же, как и вычурный дом дядюшки не был его домом.

Вспоминая родные края, Миша бил по настенной макиваре особенно отчаянно. Три месяца назад умерла его мать. Сейчас против воли у Миши перед глазами всплывали воспоминания. У него ныли мышцы, с него градом тек пот, но он и не думал останавливаться.

Тот день начинался, как обычно. Мама встала пораньше, чтобы приготовить оладьи ему на завтрак. Он так торопился, что не съел ни кусочка. Мама огорчилась. Миша отмахнулся и убежал. А вечером ему сообщили, что она умерла. Сердечный приступ случился прямо на работе. Ее доставили в больницу уже без сознания, и спустя два часа сердце остановилось. Миша кинулся в больницу, но было поздно. В морг его не пустили. Он разбил стекло в приемном отделении, поранил руки… А на кухонном столе так и стояли остывшие оладьи с медом. Те, которые он не удосужился попробовать, убегая утром. Он разбил тарелку. Разломал два стула. Вдребезги разлетелись стеклянные дверцы на старинном буфете. Потом он долго молотил по стене кулаками. А когда выбился из сил, скорчился на полу и выл. Ему хотелось что-нибудь с собой сделать, лишь бы не чувствовать этого дикого, всепожирающего горя. Хорошо, что товарищи по команде узнали о случившемся и вместо тренировки поехали к нему домой. Только они и спасли его в тот день. Миша ни разу не признался себе, что смерть мамы была огромной потерей. Все померкло после ее похорон.

Сейчас он притворялся, что выполняет правило плюс один – если ты устал настолько, что вот-вот упадешь, будь готов сделать упражнение еще один раз. Сходя с ума от усталости, перешагни через себя и дотянись до этой планки плюс один. Только душевная боль не утихала от этих правил.

Когда зал почти опустел, к нему подошел тренер.

– Ты изводишь себя жестокими тренировками. Есть ли причина для такого отчаяния? – посмотрев на содранную кожу его рук, поинтересовался мастер.

– Я не могу получить допуск. Это сводит меня с ума, – выдохнул Миша и остановился. – Потому