Больше чем шеф (СИ) - Лэйн Лиза Страница 9

— Не по телефону. Приезжай через тридцать минут к Зимнему дворцу.

Ровно через полчаса майбах стоит на парковке в назначенном месте. Мирон точный как часы садится в машину. Мы пожимаем друг другу руки. Он выглядит озабоченным, даже несколько испуганным. Непривычно видеть угрюмого, всегда уверенного в себе человека, в таком состоянии.

Мирон расправляет полы пиджака, явно оттягивая начало разговора.

— Не тяни, — поднимаю бровь я.

— Знал бы ты как меня прессанули вчера, — мотает головой Мирон. — Тобой интересуются очень серьезные люди. И интерес их весьма платонический.

— Семенов? — спрашиваю я.

— Давай обойдемся без фамилий, — кивает головой он. Ох, уж эта конспирация. — Тебя пробивают по полной.

— Это они организовали тюфяка с его походом к Агате?

— Ну не сам же он организовался, — усмехается Мирон. — Я же говорю, под тебя копают со всех сторон. Личная жизнь, бизнес, друзья, семья — все. Это кончится очень-очень плохо.

— Какие у меня варианты?

— У меня нет идей на этот счет, — хмуро произносит Мирон. — Все что я могу — это предупредить. И поверь, даже так, я очень рискую. А там сам решай, что тебе делать. К сожалению, на этом наши дорожки расходятся.

— Как-то ты быстро сдаешься, — хмыкаю я.

— Нет, Марк. Я не сдаюсь. Я отхожу в сторону, чтобы меня не задело, когда поезд под названием Марк Михельсон пойдет под откос. Ты можешь остановить падение поезда? Нет? Вот и я нет. Это не мой уровень.

— Мог бы свои эвфемизмы и по телефону сказать.

— Не мог. Я же не со зла. Это опасно для меня в первую очередь. Я очень хорошо к тебе отношусь. Даже слишком хорошо. Поэтому вот, — Мирон достает из внутреннего кармана пиджака флешку черного цвета. — Держи. Возможно, это хоть как-то поможет тебе в дальнейшем. Только смотри один, без свидетелей. И лучше завтра утром, чтобы я был уже достаточно далеко от тебя.

Мирон уходит, а я сижу и смотрю в одну точку. Пальцы перекатывают флешку то слева направо, то справа налево. Семенов крепко за меня взялся. Как и обещал. Сначала отбирает у меня Агату подставив ей тюфяка, затем Мирона. Что дальше? А дальше все. Как и сказал Мирон. Друзья, семья, бизнес. Нужно с ним поговорить. Расставить точки над «и». В конце концов, к кончине его сына я имею самое посредственное отношение. Все равно что обвинять дерево, с которого от урагана улетела ветка и убила человека. Но видимо его это мало заботит.

На смартфон приходит сообщение. От Кристиана.

«Нужно поговорить»

«Когда?» — спрашиваю я.

«Сейчас. Сможешь приехать в «Есенин»?»

«Буду через пятнадцать минут»

Олег доезжает до места за тринадцать с половиной. Я быстро выхожу из машины и твердым шагом иду в ресторан через главный вход. На глаза снова попадается пресловутый билборд, от чего непроизвольно сжимаются кулаки. В свой кабинет я захожу уже достаточно накрученный.

Кристиан сидит на привычном месте на диване.

— Что-то срочное? — игнорируя приветствие, спрашиваю я и пожимаю ему руку. Тот слегка привстает, протягивая ладонь.

Я так и остаюсь стоять. Кристиан возбужден, его, обычно тщательно уложенные, волосы взъерошены и торчат в разные стороны.

— Ресторан терпит убытки, — констатирует он очевидное.

— Это временное явление, — хмуро произношу я.

— Нет, Марк. Ты видел что стоит напротив ресторана?

— Не мог не заметить, — цежу я. — Поверь вся эта ситуация приносит мне гораздо больше беспокойства чем тебе.

— Не-е-ет, — нервно смеется Кристиан. — Ты похоже совершенно не понимаешь, что происходит. Ни о какой звезде теперь и речи быть не может. На «Есенине» можно поставить крест. А это значит, что и на ресторане в Китае тоже. Понимаешь? Нам теперь заказан туда путь. Никто не будет связываться с людьми, у которых в ресторане погибают клиенты. Это не тот уровень.

— Что ты предлагаешь? — хмуро спрашиваю я.

— Ну… тут два варианта.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 7. Агата

Папка лежит на столе, и я ощущаю себя ее пленницей. А еще я чувствую себя преданной и обманутой. И, несмотря на все высокие мотивы Марка, мне не легче от его лжи. Он манипулировал Темой, мной и все это довольно низко.

Я хочу взять папку со стола, но чувствую как в кармане вибрирует телефон. Номер неизвестен.

— Алло, — настороженно отвечаю я.

— Агата Александровна, это Василий из сервиса. Ваш Порше готов и вы можете его забрать.

— Отлично, — я испытываю огромное облегчение. — Сегодня можно будет?

— Да, до десяти вечера выдача возможна.

— Спасибо, тогда сейчас приеду.

— Ждем вас.

Я стремительно собираюсь и снова открываю приложение для аренды машины. Сервис, в который Марк отгонял Порш, находится примерно в двадцати километрах от моего дома. Я спокойно успею к ним и заберу свою машину. Чувство потерянности немного отступает. У меня есть план на ближайший вечер, а поэтому думать о поступке Марка я буду позже. Когда немного успокоюсь.

Выбор машин в нашем районе оказывается невелик, и я арендую совсем потрепанное Поло. Машина дребезжит, подскакивает на всех кочках, и я начинаю волноваться о том, доеду ли до места назначения. Но, вопреки ожиданиям, Фольксваген меня не подводит, и, спустя час, я добираюсь до сервиса.

Когда все формальности улажены, я сажусь в Порш и с наслаждением нажимаю на кнопку запуска двигателя. Ремонт машины полностью оплатил Марк, моя рука тянется к телефону, чтобы написать ему сообщение с благодарностью, но перед глазами встает это чертова папка на кухонном столе, и ладонь так и зависает над сумкой.

Обида гложет меня. А самое главное, во мне горечью разливается чувство от которого потом слишком сложно избавиться — недоверие. Я не знаю как теперь доверять Марку и надо ли это мне. Больше всего я ненавижу ложь. А наши отношения начались именно с нее.

За этими размышлениями, я, практически, на автопилоте веду Порш в сторону дома. Вечерний Питер полон туристов, которых с наступлением темноты становится только больше. Город предлагает огромное количество развлечений на любой вкус: бары, дискотеки, ночные экскурсии, разводные мосты. С теплоходов плавающих по Неве доносятся музыка и крики радостной толпы. Внутри меня острым когтем что-то царапается, и я с удивлением понимаю, что это зависть. Я все-таки достаю телефон и ищу в контактах знакомый номер.

— Пойдем смотреть как разводят мосты?

— Подруга, ты пьяная? — удивленно спрашивает Вера.

— Я серьезно. Когда ты в последний раз видела как разводят Дворцовый мост? А по Неве на теплоходе когда каталась? Давай поедем, а?

— Агат, ты с Марком поругалась?

Я замолкаю, но через минуту все-таки отвечаю.

— Не хочу об этом.

— Я-я-ясно, — тянет Верка. — Через сколько тебя ждать?

Я смотрю на часы на приборной панели и мысленно подсчитываю время на дорогу.

— В девять буду у твоей парадной.

— Хорошо, — Вера ненадолго замолкает. — Машину не бери.

Я смеюсь, сбрасываю звонок и нажимаю на педаль газа. Стрелка спидометра подбирается к восьмидесяти, и точно так же мое настроение медленно ползет вверх.

Мы плывем на теплоходе по Неве, перед нами на столике стоит бутылка шампанского Ruinart, тарелка с закусками из рыбы и мяса и блюдо с устрицами. Скоро начнется развод мостов и экскурсовод надрывается в микрофон об истории города, для людей, которые его почти не слушают. На верхней палубе ветер треплет волосы туристов и заставляет их зябко ежиться в тоненьких маечках. Но лето в Питере обманчиво.

Мы говорим с Верой о чем угодно, но только не о Марке. Подруга не спрашивает, а я не начинаю этот разговор. С того момента, как он ушел из моей квартиры, мы с ним не общались, если не считать двух смс. Он порадовался, что я забрала Порш из ремонта, а я поблагодарила за помощь. Вот и весь разговор. После второго бокала шампанского, мысли о Марке уходят на второй план. Мы вспоминаем нашу прогулку на теплоходе на выпускном вечере и заливисто смеемся. Я восторженно наблюдаю как подсвеченные яркими огнями величественные мосты медленно распадаются на две половины, в окружение грузовых судов, теплоходов и маленьких катеров. Баржи проплывают по Неве, преодолевая мост за мостом, туристы бесконечно фотографируются на фоне реки, а экскурсовод с ловкостью дирижирует этой толпой.