Это была любовь (СИ) - Рамм Тина Страница 9

— Мне нужно бежать, Рита. Буду признательна, если ты закончишь этот набор.

— Без проблем.

Теплые руки низкой женщины накрывают мои плечи, Бетти коротко целует в лоб, и убегает накрывать стол для гостей. Когда мне остается дочистить одну ложку и один нож, в кухню входит причина всех моих проблем.

— Подрабатываешь прислугой, Белоснежка?

Я окидываю его высокую фигуру быстрым взглядом. Черная футболка, белые шорты и светлые кроссовки. Я заставляю себя отвернуться и сделать вид, что я ничего не слышала. Думаю, его забавляет поддевать меня и, если я не буду реагировать на его слова, возможно, он оставит меня в покое. Клайм подходит к холодильнику, достает оттуда мою любимую вишневую колу и залпом осушает бутылку.

— Вообще-то, я купила ее себе.

— Тут немного осталось, — Клайм ставит перед моим носом пустую стеклянную бутылку с коричневой жидкостью на донышке.

— Ты издеваешься? — я исподлобья смотрю на его довольную физиономию. — Боже, в кого ты превратился? Ты оказался большим мудаком, чем я ожидала.

Я ожидала, что он в очередной раз что-нибудь съязвит или попытается в ответ унизить меня, но к моему удивлению… Он молчит. Лишь смотрит на меня непроницаемым взглядом и даже не моргает. Не улыбается, не насмешливо хмыкает. Его губы сжаты в тонкую линию, а скулы напряжены. Он делает шаг ко мне, дергает рукой, но в этот момент раздается громкий звон дверного звонка, и Клайм замирает.

— Клайм, это Кайла, иди же сюда! — Сандра пробегает мимо кухни и окидывает нас быстрым взглядом.

Клайм медлит пару секунд, а затем, привычно засунув руки в карманы, покидает кухню.

***

— Сандра, Чилийский сибас просто невероятен! — мать Кайлы, имя которой я не смогла запомнить, аккуратно подносит к розовым губам белую салфетку и несколько раз мелкими движениями проводит по рту.

— Спасибо, дорогая.

Сандра начинает улыбаться и отпивает белое вино из хрусталя, словно это ей только что сделали комплимент.

— Кайла, у тебя новый цвет волос? Выглядишь, как всегда, безупречно.

— Спасибо, миссис Бейкер. Мой парикмахер называет этот цвет жемчужный блонд.

Я бы отдала сейчас все на свете, чтобы покинуть этот стол восхваления Кайлы Иви. Мало того, что Сандра настояла на том, чтобы я присутствовала на этом семейном ужине, так я еще и обязана слушать о том, какие цветы будут на свадьбе Кайлы и Клайма, и как они назовут своих будущих детей. С самой первой минуты начала застолья, Кайла и ее мать все время окидывают меня пренебрежительным взглядом, словно я бездомная оборванка. От этого даже самый маленький кусок сибаса не лезет в горло, и я сильно налегаю на белое вино, чтобы хоть как-то успокоить свои нервы.

— Вы с Клаймом решили, куда будете поступать? В Лигу плюща?

Мистер Бейкер всегда молчалив и серьезен, но когда дело касается работы или образования своего будущего наследника, он как никогда многословен.

— Мы выбрали Колумбийский университет в Нью-Йорке.

— Вообще-то, я подаю документ в Корнелл, — Клайм отправляет в рот рыбу и спокойным взглядом окидывает сначала Кайлу, затем всех присутствующих.

— Но… Дорогой… — Кайла прочищает горло и натянуто улыбается. — Мы же договорились поступать в Нью-Йорк. Знаешь ведь, в этом городе мое модельное агентство.

— Еще есть время подумать… — мама Кайлы, высокая и жилистая женщина, с заметными морщинками вокруг глаз, натянуто улыбается и пытается заранее потушить вспышку начинающейся ссоры.

— Рита, а ты куда хочешь поступать?

Сандра обращается ко мне и все присутствующие, за исключением Клайма, поворачиваются ко мне. Кайла и ее мать сразу же перестают улыбаться и вновь презрительно окидывают мою прическу, мистер Бейкер вновь окунает меня в море своей беспочвенной ненависти, Сандра натягивает свою голливудскую улыбку и, кажется, только мистеру Иви плевать на меня и он продолжает поедать уже вторую порцию чилийского сибаса.

— Я думала о колледже искусств и технологий Дельта… В Батон-Руж.

Я могла бы рассказать о замечательной программе графического дизайнера — именно на эту специально я собиралась поступать, но по тому, как Кайла морщиться, а Сандра подавившись слюной, начинает кашлять, я принимаю решения помолчать.

— А, колледж… — миссис Иви отворачивается и машет рукой. Подносит к губам бокал белого вина и делает глоток. — Диплом Прэптори Скул мог бы открыть двери в более престижные колледжи, но, видимо, провинция так и тянет обратно…

— А еще ты работаешь в какой-то забегаловке, верно?

Кайла отбрасывает назад длинные светлые волосы, кладет на стол пальцы, покрытые розовым маникюром. В этом платье тошнотворного персикового цвета она больше всего похожа на куклу барби. Да, она красива. Я бы сказала очень красива. Не удивительно, что она модель. Я бы могла назвать ее глупой куклой — как подобает обыкновенному клише, но, видимо, она образована и умна. Раз ее средний балл позволяет ей думать об университетах Лиги Плюща. Ее отец богатый бизнесмен, красавица-мать лишь красивое дополнение богатого мужчины, и она всю жизнь сидела дома и занималась воспитанием дочери. У таких, как Кайла жизнь уже распланирована: она обязана быть главой команды чирлидерш, должна окончить с отличием элитную школу, поступить в престижный университет, выйти замуж за будущего миллионера, в частности Клайма, которого богатый папенька посадит на свое место, родить ему троих детей и до конца жизни посещать светские мероприятия.

— Мне говорили, это заведение находится в не самом лучшем районе Лос-Анджелеса.

После своих слов Кайла поворачивается и смотрит на реакцию других. Я замечаю движение справа: Клайм, будто вновь заинтересовался мной, внимательно изучает мое лицо. Я тоже смотрю на него: желтоватые глаза, прямой нос и родинка над губой. Вопреки своей ненависти к нему, не могу не признать, что он чертовски красив.

— Это правда? — тихий голос Сандры разрывает наш зрительный контакт. Я смотрю на ее ошарашенное лицо, и замечаю, как мистер Бейкер буквально побагровел.

— Да, я работаю в кафе «У Вэнди». Там неплохая рабочая ставка и регулируемый график.

Всеми рецепторами кожи я чувствую исходящее пренебрежение от сидящих. Знаю, что прямо сейчас мать Кайлы не желает, чтобы я сидела с ними за одним столом. Клайм наверняка будет дразнить меня за эту работу, а мистер Бейкер буквально готов взорваться от гнева. Воздух стал тяжелым. Мне трудно дышать. Я чувствую, как кожа лица горит, ладони потеют.

— Знаете, колледж в Батон-Руж — хорошее учебное заведение с многолетней историей. А в «У Вэнди» пекут замечательные пончики с корицей. Думаю, вам всем стоит как-нибудь попробовать, — я с шумом отодвигают стул и встаю. Окидываю быстрым взглядом лица богатых снобов и медленным шагом начинаю идти к лестнице, зная, что после моего ухода меня начнут обсуждать.

Глава 8

Уже целый час в моих наушниках играет Лана Дель Рей, а на прямоугольном холсте вырисовывается набросок будущей картины. Когда в голове хаос — приятная музыка и масляные краски помогут разложить все по полочкам. Когда мама умерла, я рисовала сутками, скупала краски тоннами, а холсты пачками. Все потому что картины — единственное, что тогда спасло мою душу. Все, что творится у меня на душе, через пару часов отразиться изящной картиной на холсте. Изливать свои эмоции красками — одно из немногих вещей, что я делаю очень хорошо. Мои картины многие хвалили, но я, как и любой творец, не считаю их идеалом.

Коже плеч и ног становится прохладно, а вдоль позвоночника пробегают мурашки. Рецепторы начинают улавливать знакомые нотки мускуса и мужской кожи. Я резко оборачиваюсь и вздрагиваю от неожиданности, ранняя палитру на пол. В дверях моего балкона стоит Клайм и молча наблюдает за мной.

— Что ты здесь делаешь? — я нехотя убираю наушники и окидываю его недовольным взглядом. — Будь добр закрой ставни с той стороны. Холодно.

— Что ты забыла в той забегаловке?

— Что ты забыл в моей комнате? В следующий раз буду закрывать балкон на замок, — я опускаюсь на колени и начинаю вытирать с пола размазанные краски.