Рыжее наказание в подарок (СИ) - Саша Кей Страница 9

А когда Демьян приносит чай и устраивается на другом краю дивана, становится совсем худо.

Это своего рода утонченная пытка.

Чинно пить чай с мужчиной, который не только прикидывает, как ему хочется тебя поиметь, но и твердо знает, что вот-вот он действительно окажется во мне.

Слишком предвкушающе горят его глаза. Его взгляд блуждает по моему лицу, шее… Есть ощущение, что любое сопротивление бесполезно. Слишком матерый зверь мне попался.

Чего стоит только то, как он меня подчинил, заставил ласкать себя у него на глазах. Просто приказав. Это было очень… волнительно. Сердце снова пропускает удар.

Этот мужчина знает, чего хочет.

Демьян Федорович.

«Понравился мой член?»

– О чем думаешь?

Застигнутая за непристойными мыслями, я вздрагиваю и обливаюсь чаем.

– Как любопытно, – широко улыбается Демьян.

Он поднимается со своего места, подхватывает кухонное полотенце, которое перекочевало в комнату вместе с подносом с чашками, и подходит ко мне.

Я, пытаясь одной рукой удержать тяжелую чашку, второй отлепляю намокшую ткань рубашки от тела.

– А знаешь, о чем думаю я?

Он медленно промокает полотенцем влажные пятна на груди. Его руки откровенно лапают меня под прикрытием первой помощи, а я почему-то не могу возмутиться. Слишком он близко. И как назло перед глазами встает член Демьяна. Этот самец будет во мне темные желания, в которых я и себе стесняюсь признаться.

– Нет, – выдыхаю я, когда он расстегивает две верхних пуговки, чтобы вытереть ключицы.

– Я, Женя, думаю о том, как часто ты себя удовлетворяешь, о чем ты при этом фантазируешь, всегда ли ты кусаешь губы, когда тебе хорошо…

Меня бросает в жар.

Еще одна пуговка расстается с петелькой.

Ненужное полотенце падает мне на колени, а горячая ладонь ныряет в ворот рубашки.

– А еще я радуюсь, что про последнее скоро узнаю, – Демьян сжимает соски, которые послушно собираются в напряженные горошины. – Узнаю, от чего ты течешь, в какой позе тебе нравится больше, как ты отсасываешь…

Предпоследняя пуговица лишается своего домика, и рука Демьяна поднимается к моему горлу, обманчиво ласково проходится по нему, поглаживает щеку, проводит большим пальцем по нижней губе, приоткрывая рот.

Пульс частит, воздуха в легких не остается.

– Может, не надо? – шепчу я.

– Женя, я предупредил, – строго напоминает Демьян и, наконец, забирает у меня чашку с остатками чая.

Пристроив ее куда-то справа, он медленно расстегивает молнию на джинсах, приспускает белье, и вот уже передо мной покачивается член.

Никаких полумер, он полностью готовый.

Облизнув губы, я в панике поднимаю глаза на Демьяна.

– Правильно, золотко, – в мои губы упирается теплая гладкая головка. – Пора порадовать гостеприимного хозяина.

Глава десятая

Причем слово «хозяин», похоже, относится не к коттеджу, а ко мне.

Я никогда не занималась оральным сексом. С первым разом все понятно, там все было неловко и с бестолковой возней, ставившей после себя лишь недоумение. Вадик же считал и минет, и куни чем-то грязным. Лешкин член я даже не видела, хотя мы провстречались пару месяцев.

Зато у Демьяна все разглядела в первую же минуту.

И вот сейчас.

– Женя, – голос Демьяна звучит требовательнее. – Я жду.

Его тон трогает что-то, запрятанное глубоко во мне, а еще немного задевает любопытство. Я знаю, что многие женщины любят это делать. Что в этом такого?

Немного поколебавшись, я решаюсь. В конце концов, мне не пятнадцать, и никто никогда не узнает, что происходило в этом коттедже. Я и так уже попалась на горячем.

Разомкнув губы, я осторожно трогаю кончиком языкам теплую гладкую головку.

– Вот так, сладкая, – одобряет Демьян, уже уверенно проникая в рот.

Вкус члена на языке, запах мужчины и чего-то первобытного слегка кружит голову. А еще то, что я позволяю себе что-то запретное.

Я вижу его впервые, даже фамилии его не знаю, и вот я, студентка-отличница, покорно беру у него в рот.

Хочу ограничить глубину погружения, перехватив основание органа, но меня одергивают:

– Без рук. В глаза смотри, – звучит холодный приказ, и я повинуюсь.

Вскинув глаза на Демьяна, я вижу, что как это ни странно он смотрит на меня с теплом. И до меня доходит, что он прекрасно понимает, что меня заводит подчинение.

Нет, что-то вроде жесткого доминирования – это для меня слишком, но демонстрирующий свою власть самец заставляет мою дырочку намокать.

И сейчас я отчетливо осознаю, что Демьян воспользуется всеми доступными ему инструментами, чтобы я превратилась в послушную исполнительницу его воли.

Позволив мне языком ощупать едва помещающийся во рту член и слизнуть солоноватую капельку эякулята, Демьян отбирает инициативу. Положив руку мне на макушку, пользует мой ротик.

Толстый и гладкий, он скользит по языку, упирается за щеку.

– Рыжая, я думал не дождусь уже. Блядь, охуенно, – хрипит Демьян, когда я подчиняясь непонятным инстинктам начинаю работать языком, поглаживая им выступающее на органе вены и стимулируя уздечку. – Золотко, расслабь горлышко.

Я не понимаю, о чем он, но когда Демьян задвигает почти двадцать сантиметров по самые яйца, я давлюсь и только стискиваю плотнее головку.

– Хрен тебе, Женя, я так быстро не сдамся. Я сказал, расслабь горло.

Я слушаюсь, стараюсь дышать носом, приноравливаюсь к скольжению поршня в глотке, ухватившись за бедра Демьяна. Самое удивительное, что у меня между ног разгорается пожар.

– Умница. Хорошая девочка. Хорошие и послушные девочки кончают лучше всех, – хвалит меня Демьян, вызывая смущение, круто замешанное на желании. Его мошонка мягко шлепает меня по подбородку, а я представляю, как яйца ударяются о половые губы.

Вдоволь насладившись моим покорным ртом, Демьян покидает горло и кончает мне на язык, заливая его горько-сладкой спермой.

Глядя ему в глаза, я глотаю семя.

Но если я думала, что он удовлетворился минетом, то ошибаюсь.

Демьян мягко толкает меня на спину и, навалившись, тискает, сминает довольную этим грудь и жарко меня целует, покусывая натруженные губы. Оглушенная произошедшим и напором Демьяна, я не сразу чувствую, как он расстегивает молнию на моих джинсах. Зато когда сильные пальцы добираются до киски, я ощущаю сразу.

Игнорируя клитор, два пальца без прелюдий погружаются в меня.

– Блядь, ты мокрая. Кто-то шлюшка, которая завелась от минета, – шепчет мне на ухо Демьян, продолжая разминать