Солнце над облаками - Алина Егорова Страница 9

дочери приходится торчать в торговой точке и общаться с не всегда вменяемой публикой. Что молодая девушка вынуждена приползать домой к полуночи, околев на остановке в ожидании рейсового автобуса, ходить темными дворами их не самого благополучного района. И что после учебы, когда сокурсники идут развлекаться, Катя должна бежать на унылую работу. При всем этом она не имеет возможности купить себе грошовую футболку!

– Как ты, расскажи? – защебетала Алиса. Ей не терпелось вывалить подруге новости, но правила общения предполагали сначала выказать интерес к собеседнику.

– Вот, работаю, – не стала вдаваться в подробности Катя. Она могла бы рассказать подруге о том, что из-за работы пропустила лабораторные по информатике, которые перенесли на вечер. И чтобы получить допуск к зачету, она должна была принести справку о болезни, для чего врала с три короба врачу в межвузовской поликлинике. Рассудив, что Свешникова теперь от всего этого далека, Катя промолчала. – А ты как?

– Я летала в Египет! В Хургаде я и раньше бывала, но теперь без предков! И отель крутой! Нас ниже чем в пять звезд не селят! А потом еще во Владик летали! Ой, что там было! – глаза Алисы блестели как свечки. – Ты сейчас упадешь!

Неделю назад. Владивосток

Самолет провалился в седой морок облаков. Облачность близка к минимуму, состояние ВПП удовлетворительное: коэффициент сцепления ноль целых, три десятых – самый край. Если в точке принятия решения не покажется полоса, придется уходить на запасной. Такие мысли роились в голове Андрея Морозова, сидевшего в пилотской кабине аэробуса триста двадцать. Сегодня утром они с напарником Володей сменили экипаж в Иркутске, чтобы лететь во Владивосток.

– Высота двести пятьдесят, – сказал второй пилот и добавил: – Ни х… не видно.

– Хреново, – отозвался командир.

Уход на запасной вообще редко бывает в радость, разве что в какой-нибудь Амстердам или Ниццу, Ибица тоже неплохо. Особенно если с отстоем. Но не с их счастьем. Они в эту Ибицу отродясь не летали, все помойки долбят.

Нынешний рейс во Владик был отнюдь не помойным (не «прыжком», как Пулково – Домодедово), а вполне себе шоколадным – в прямом и переносном смысле. В прямом – потому что в гостиничном ресторане вместо питания можно было набрать шоколада, что считалось весьма кстати: экипажу, поужинавшему на борту, ужин в гостинице ни к чему. Но он полагается и оплачен. В переносном – потому что рейс дальний, соответственно, налет большой, а налет прямо пропорционален заработку. Точнее, наоборот. К тому же продолжительный эшелон позволяет все делать неспешно и даже поспать, а не как в коротком рейсе: только набрали высоту, уже надо готовиться к снижению.

По расписанию прибытие в Кневичи в двадцать три десять по Москве, по местному – в шесть десять утра. Андрей всегда считал время по домашнему часовому поясу, иначе можно запутаться. Если все пойдет по плану, то в гостинице они будут в полночь (опять же, по Москве). Отдых двое суток – и назад в Пулково через Новосибирск.

Запасной у них Хабаровск. Если придется уходить, то отдых экипажа сильно сократится, но не настолько, чтобы не пройти по саннормам. То есть прилетели, сразу баиньки (еще бы уснуть) и снова к станку.

– Двести пятьдесят, – объявил второй пилот.

Прошли минимум. Секунда на принятие решения. Острый взгляд Морозова различил в тумане посадочные огни.

– Идем на посадку!

Самолет вынырнул из-под густых, как сметана, облаков. Они неслись навстречу сходящейся конусом взлетно-посадочной полосе.

– Fifty, forty, thirty, twenty. Retard, retard, retard, – урчал своим механическим голосом аэрбас.

Еще миг – и удар шасси. Тряска на стыках бетонных плит, отворот на стоянку. Приехали! Пилоты сняли гарнитуру, у обоих рубашки прилипли к спине. Пришлось попотеть в прямом смысле.

Сильные ветры со стороны Тихого океана обдували город, поэтому, несмотря на июнь, во Владивостоке было прохладно. Ежась на холодном ночном ветру, сонные пассажиры покидали лайнер. Они были недовольны, что самолет не подогнали к телетрапу и теперь приходится мерзнуть и ждать, когда переполненный автобус отвезет их в здание аэровокзала. Никому из пассажиров не пришло в голову, что их путешествие могло затянуться на неопределенное время. И только благодаря летному экипажу каждый из них сейчас следовал согласно расписанию, в аэропорт Кневичи, а не летел в какой-нибудь Хабаровск, чтобы переночевать там на жестких креслах накопителя.

Когда Алиса вышла из гостиницы, дождик едва накрапывал. По уму надо было вернуться за зонтом. Алиса поколебалась: ждать лифта и крюк по коридору – не охота. Ну а как дождь усилится и сделает из ее прически сосульки? Она ругала себя за то, что не вышла на балкон проверить погоду. Сколько раз такое было! Склероз, чтоб его! Лень победила, и, решив, что обойдется, в крайнем случае можно укрыться от дождя под каким-нибудь навесом, Алиса двинула в город.

В аэропорт Кневичи они прилетели ночью, и никто из экипажа, кроме Свешниковой, не пожелал вставать «в такую рань» ради того, чтобы посмотреть город. «Рань» сейчас была в европейской части страны, а по местному времени с учетом часовых поясов день уверенно клонился к вечеру. Рассудив, что так можно проспать все на свете, борясь со сном, Алиса отправилась осматривать местные достопримечательности. Ее планы включали посещение бухты Золотой Рог и острова Русский. Но сначала в центр. Надо посмотреть многоуровневые улицы с их вычурной неровностью, старинные постройки, архитектуру. Следуя по навигатору, Алиса вышла к дороге, по которой курсировал автобус до Владивостока. Не успела она пройти десятка метров, как откуда-то сверху ее окатили потоком воды.

– Что за херня?! – ругнулась девушка. Она подняла голову вверх, чтобы посмотреть на источник потопа, но через секунду увидела перед собой сплошную стену воды. Одежда мгновенно вымокла и прилипла к телу.

Алиса растеряно огляделась в поисках укрытия. До остановки метров сто, но ее короткий козырек при таком дожде не спасет.

Девушка развернулась и обреченно поспешила назад, в гостиницу. Вода разливалась рекой, в кроссовках хлюпало и стало уже все равно, куда наступать – лужи, не лужи.

Выбросив веер брызг, сзади подъехала машина и резко остановилась.

– Садись, подвезу! – раздался бархатный баритон.

– Ага, щас! – буркнула Свешникова, не оборачиваясь, и ускорила шаг.

– Садись, простудишься! Где мне потом замену искать?

– Чего?! – опешила девушка. Она обернулась и увидела белую Mazda, с опущенным стеклом правой водительской двери. Со смешной каплей на остром носу за рулем сидел КВС.

– Давай быстрее! – заорал Морозов.

Долго уговаривать Алису не пришлось. Девушка мигом уселась на пассажирское место слева.

– Машину арендовал, думал на остров Русский сгонять, а тут тайфун, –