Джанис Мейнард - Поддаться искушению Страница 5

Она умудрилась произнести все это спокойно, пока на последнем слове ее голос не сорвался. Прикусив губу, Эмма сглотнула и глубоко вздохнула, чтобы перебороть слабость.

Эйдан что-то невнятно пробормотал и выскочил из машины, громко хлопнув дверцей. Прежде чем она успела понять, что происходит, он распахнул дверцу с ее стороны и склонился, собираясь взять Эмму на руки.

Она инстинктивно отпрянула.

– Обхвати меня за шею, пока я не уронил тебя. – Раздражение сквозило в каждом слоге.

– Ты всегда такой угрюмый? – поинтересовалась молодая женщина.

– Не зли меня.

Слева от магазинной витрины находилась маленькая дверь, за которой скрывалась крутая лестница. Здание было построено в те времена, когда Силвер-Глен только зарождался. Эмме стало интересно, поместится ли там его крупная фигура, тем более с ней на руках. Но Эйдан был прирожденным атлетом. Он легко поднялся на второй этаж, в ее необычную квартиру. Его грудь и руки были твердыми, и нес он Эмму очень бережно. Если бы это было возможно, она допьяна напилась бы его ароматом.

Эйдан уже должен был бы запыхаться, ведь Эмма была высокой и не слишком худой. Но он отпер дверь в квартиру, вошел и одной рукой включил свет.

И тут Эйдан увидел ее кушетку. Обитая красным бархатом, принадлежащая к Викторианской эпохе, она предназначалась скорее для украшения комнаты, чем для удобства. И уж точно не подходила для сна. У Эммы еще были кресло и оттоманка, стоявшие у камина. Если он собирается провести здесь ночь, у него не должно быть никаких иллюзий относительно условий, в которых ему придется спать. К счастью, в квартире было тепло, потому что вчера, уходя всего на полчаса, она не отключила отопление. Если бы тут стоял ледяной холод, как порой случалось, это стало бы последней каплей в море ее отчаяния.

Эйдан поставил Эмму на ноги в спальне, даже не взглянув на большую кованую кровать, покрытую типично женскими отделанными кружевом простынями.

– Сможешь сама раздеться? – Его руки оставались на ее плечах, хотя было очевидно, что он просто страхует ее.

– Конечно.

Ее правая нога болела так, словно кто-то вонзил в нее топор, а голова готова была взорваться от боли, но она скорее умерла бы, чем призналась в этом.

Эйдан пристально посмотрел на Эмму. И впервые она поняла по его глазам, что прошлое не забыто. У нее чуть не остановилось сердце, она даже уловила нежность в его взгляде, но все мгновенно исчезло. Он расстегнул ее испачканное пальто.

– Где твоя пижама?

Эмма обхватила себя руками:

– Я сама достану. Сделай себе пока чашечку кофе.

Ответом ей была приподнятая бровь.

– У тебя есть кофе?

В Англии она прилагала все усилия, чтобы отучить Эйдана от этого варварского напитка.

– Для гостей, – бросила Эмма.

Он кивнул и вышел. Почти упав на кровать, она приказала себе встать, умыться и переодеться. Это был вопрос гордости и самосохранения. Эмма даже думать не желала о помощи Эйдана. Она и без того слишком остро ощущала его присутствие, а ее квартирка казалась крошечной из-за его огромной фигуры.

В ванной Эмма наконец-то осмелилась взглянуть на себя в зеркало и застонала. Ну почему никто не догадался дать ей расческу? Двигаясь очень осторожно, словно древняя старушка, она сняла мятую и грязную блузку, юбку, нижнее белье. Ей строго-настрого запретили мочить швы, так что душ отпадал.

Эмма взяла мягкое полотенце и свое любимое лавандовое мыло и протерла тело, как могла.

Поняв, что забыла ночную рубашку в комнате, она завернулась в полотенце и вышла в спальню. И обнаружила там Эйдана, который ставил чашку с дымящимся чаем на прикроватную тумбочку.

Глава 4

Эйдан замер. Если глаза Эммы станут хоть немного больше, то они займут все ее лицо. Однако он заставил себя посмотреть на нее бесстрастно.

– Пей чай, пока он горячий, – сказал он. – Я посмотрю, что можно сообразить на ужин.

В ее крошечной кухне Эйдан сел, положил руки на стол и уронил на них голову. Так много чувств, так много воспоминаний…

Эмма смеялась, ее кожа казалась пестрой из-за тени ивы, которая служила шатром для их незапланированного пикника.

– Почему такой серьезный взгляд? – спросила она.

Она лежала на спине, закинув руки за голову, глаза ее светились счастьем. Они одолжили старое стеганое одеяло у ее соседа. Его выцветший рисунок подчеркивал красоту Эммы.

– Скоро мне придется вернуться домой, – сказал Эйдан, будучи не в состоянии смириться с предстоящей разлукой. – Что я буду делать без тебя?

Он сел, опершись спиной о ствол дерева, стараясь не думать о том, как сильно ему хочется заняться с ней любовью. Но идеально подстриженный английский парк был заполнен взрослыми и детьми, наслаждающимися теплом осеннего солнца.

Эмма переплела свои пальцы с его и притянула ладонь Эйдана к губам.

– Не порти этот момент, – прошептала она, и ему показалось, что она в таком же отчаянии, в каком и он. Но оптимизм моментально вернулся к ней. – Не забудь, что весной ты заканчиваешь учебу, и тогда мы сможем делать все, что хотим.

Для Эйдана не существовало будущего без Эммы. Он постарался придать своему лицу выражение уверенности, чтобы успокоить ее, но Эмма, похоже, видела его насквозь. И так было с самой первой встречи.

Эйдан вытянулся рядом с ней, не заботясь о том, что подумают окружающие. Опираясь на локоть, он провел тыльной стороной ладони по ее щеке.

– Я не могу уехать от тебя, Эмма, просто не могу…

Но в конце концов он именно так и сделал.

Эйдан захлопнул дверь в прошлое, от которого не было никакого толку. Тот день был так давно, что пора сдать его в архив. И при этом поместить в раздел «Глупости моей молодости».

Переключив внимание на практические вопросы, он изучил содержимое холодильника Эммы. Судя по всему, она питалась только йогуртом, мюсли и изысканными сырами. Желудок Эйдана заурчал, выражая протест. Но ему придется довольствоваться сэндвичем с жареным сыром.

Эйдан нашел сковороду и налил на нее масло, одновременно прислушиваясь к звукам из спальни Эммы. Ее полуобнаженное тело отпечаталось в его памяти. Кремовая кожа. Длинные ноги. Волосы – как весеннее солнце.

Он положил сыр на сковороду и постарался снять ее с конфорки до того, как сработает пожарная сигнализация. Конечно, все выглядело не слишком аппетитно, но эти сэндвичи по крайней мере не дадут им умереть от голода.

Оставив свою порцию на столе, Эйдан взял тарелку для Эммы и постучал в дверь спальни. Она наверняка уже оделась, но ему не нужны были сюрпризы. Потом он постучал еще раз и приоткрыл дверь.

– Эмма!

Свет был включен. Эмма лежала на кровати. Свернувшись калачиком, она крепко спала, как ребенок, положив ладошку под щеку. Аккуратный шов возле уха напоминал о том, насколько близка она была от гибели. Эйдан посмотрел на часы. Не хотелось ее будить, но, если она проснется позже – от боли, – будет гораздо хуже. Он поставил тарелку на тумбочку и присел на кровать, с трудом подавляя желание прикоснуться к ней.

– Эмма, – сказал Эйдан тихо. Она беспокойно задвигалась, но глаза не открыла. – Эмма.

Ее веки дрогнули, слабая улыбка изогнула губы, прежде чем она поняла, где находится и с кем. И тут же лицо Эммы изменилось.

– Эйдан, почему ты не ушел? Я буду спать до утра.

Вытащив баночку с лекарством из кармана, он вытряхнул пару пилюль на руку.

– Врач дала тебе с собой достаточно обезболивающих. Этого хватит до открытия аптеки. Ты уже час назад должна была принять их, так что не тяни. Ну, и поешь немного.

Эмма с видимой неохотой взяла пилюли и запила их парой глотков чая. Когда Эйдан предложил ей сэндвич с сыром, она недоверчиво уставилась на него.

– Ты готовил для меня?

Он почувствовал, что покраснел. Его неумение готовить давно стало притчей во языцех.

– Это всего лишь сэндвич, – проворчал Эйдан. – Ничего особенного. Сейчас принесу стакан молока. Надеюсь, оно поможет тебе побыстрее уснуть.

Эмма, удивляясь, почему вчера она решила, что молоко закончилось, съела половину сэндвича. Эйдан вернулся, протянул ей стакан и дождался, когда она выпьет молоко. Весь этот процесс отнял у Эммы последние силы. Она побледнела, как простыня, и он заметил, как дрожат ее руки, прежде чем она спрятала их под одеяло.

– Выключить свет?

– Думаю, да. Пожалуйста, Эйдан, иди домой.

Он выключил свет везде, кроме ванной. Оставив дверь слегка приоткрытой, посмотрел на свою подопечную:

– Спи. Завтра утром тебе будет лучше.

Кресло и оттоманка оказались удобнее, чем ожидал Эйдан. Включив газовый камин и укрывшись парой шерстяных пледов, он умудрился уснуть. Его сны были смесью хорошего и плохого, прошлого и настоящего.

Посреди ночи раздался грохот, от которого Эйдан буквально подскочил на месте. Он ринулся в комнату Эммы, уверенный, что шум донесся именно оттуда, и обнаружил ее в ванной. На полу лежали осколки стакана.