Агата Кристи - Месть Нофрет. Смерть приходит в конце Страница 7

Сатипи остановилась, но только чтобы перевести дух.

- Ты не права, Сатипи, - мягко сказал Яхмос. - Я начал было говорить, но нас перебили.

- Перебили? Кто?

- Нофрет.

- Нофрет! Эта женщина! Твой отец не должен позволять наложнице вмешиваться в деловой разговор со своим старшим сыном. Женщинам не положено вмешиваться в дела мужчин.

Возможно, Яхмосу хотелось посоветовать Сатипи придерживаться того правила, которое она так решительно провозглашала, но он не успел раскрыть и рта.

- Твой отец должен немедленно дать ей это понять, - продолжала Сатипи.

- Мой отец, - сухо отрезал Яхмос, - не выказал ни малейшего неудовольствия.

- Какой позор! - вскричала Сатипи. - Твой отец совсем потерял голову. Он позволяет ей говорить и делать все, что она хочет.

- Она очень красива… - задумчиво произнес Яхмос.

- Да, она недурна собой, - фыркнула Сатипи, - но не умеет себя вести. Плохо воспитана. Грубит нам и даже не извиняется.

- Может, это вы грубы с ней?

- Я сама вежливость. Мы с Кайт оказываем ей должное почтение. Во всяком случае, у нее нет оснований жаловаться на нас твоему отцу. Мы ждем своего часа.

Яхмос пристально взглянул на нее.

- Что значит "своего часа"?

Сатипи многозначительно рассмеялась.

- Это чисто женское понятие, тебе его не постичь. У нас есть свои возможности и свое оружие. Нофрет следовало бы держаться поскромнее. В конце концов, жизнь женщины проходит на женской половине, среди других женщин.

В ее голосе прозвучала угроза.

- Твой отец не всегда будет здесь, - добавила она. - Он снова уедет в свои северные владения. Вот тогда посмотрим!

- Сатипи…

Сатипи рассмеялась громко и весело и исчезла в глубине дома.

II

У водоема резвились дети: два сына Яхмоса, здоровые, красивые мальчики, больше похожие на мать, чем на отца; трое детишек Себека, включая младшую крошку, едва научившуюся ходить, и четырехлетняя Тети, хорошенькая девочка с печальными глазами.

Они смеялись, кричали, подбрасывали мячи, порой ссорились, и тогда раздавался пронзительный детский плач.

Сидя рядом с Нофрет и не спеша отхлебывая пиво, Имхотеп заметил:

- Как любят дети играть возле воды. Сколько я помню, всегда было так. Но, клянусь Хатор12, какой от них шум!

- Да, а здесь могло бы быть так покойно, - тотчас подхватила Нофрет. - Почему бы тебе не сказать, чтобы их сюда не пускали, пока ты здесь? В конце концов, следует быть почтительными к хозяину дома и дать возможность ему отдохнуть. Разве не так?

- Видишь ли… - не сразу нашелся что ответить Имхотеп. Мысль эта была новой для него, но приятной. - По правде говоря, они мне не мешают, - неуверенно закончил он. И добавил с сомнением в голосе: - Дети привыкли играть на берегу водоема.

- Когда ты уезжаешь, разумеется, - быстро согласилась Нофрет. - Но, по-моему, Имхотеп, принимая во внимание все, что ты делаешь для семьи, им полагалось бы проявлять к тебе больше почтительности, больше уважения. Ты слишком снисходителен, слишком терпелив.

- Я сам во всем виноват, - мирно проговорил Имхотеп со вздохом. - Я никогда не требовал особого почтения.

- И посему эти женщины, твои снохи, пользуются твоей добротой. Им следует дать понять - когда ты возвращаешься сюда на отдых, в доме должны быть тишина и покой. Я сейчас же пойду к Кайт и скажу ей, чтобы она увела отсюда своих детей, да и остальных тоже. Тогда сразу станет тихо.

- Ты очень заботлива, Нофрет, и добра. Ты всегда печешься о том, чтобы мне было хорошо.

- Раз хорошо тебе, значит, хорошо и мне, - отозвалась Нофрет.

Она поднялась и направилась к Кайт, которая стояла на коленях у воды, помогая своему младшему сыну, капризному, избалованному мальчишке, отправить в плавание игрушечную деревянную ладью.

- Уведи отсюда детей, Кайт, - требовательно сказала Нофрет.

Кайт непонимающе уставилась на нее.

- Увести? О чем ты говоришь? Они всегда здесь играют.

- Но не сегодня. Имхотепу нужен покой. А дети чересчур шумят.

Грубоватое, с крупными чертами лицо Кайт залилось краской.

- Не выдумывай, Нофрет! Имхотеп любит смотреть, как дети его сыновей здесь играют. Он сам говорил.

- Но не сегодня, - повторила Нофрет. - Он велел передать, чтобы ты увела всю эту свору в дом. Он хочет побыть в тишине… со мной.

- С тобой… - Кайт не договорила, поднялась с колен и подошла к беседке, где полусидел, полувозлежал Имхотеп. Нофрет последовала за ней.

Кайт не стала деликатничать.

- Твоя наложница говорит, что детей надо увести. Почему? Что они делают плохого? За что их прогоняют отсюда?

- Потому что так желает господин, разве этого не достаточно, - ровным голосом произнесла Нофрет.

- Вот именно, - раздраженно подхватил Имхотеп, - Почему я должен объяснять? Кому принадлежит этот дом, в конце концов?

- Потому что она так захотела. - Кайт повернулась к Нофрет и смерила ее взглядом.

- Нофрет заботится о том, чтобы мне было удобно, хочет сделать мне приятное, - сказал Имхотеп. - Больше никому в доме нет до этого дела, кроме, пожалуй, Хенет.

- Значит, детям больше нельзя здесь играть?

- Когда я возвращаюсь домой на отдых, нет.

- Почему ты позволяешь этой женщине, - вдруг гневно вырвалось у Кейт, - настраивать тебя против твоей собственной плоти и крови? Почему она вмешивается в давно заведенные в доме порядки?

Имхотеп счел нужным показать свою власть и заорал:

- Порядки в доме завожу я, а не ты! Вы все тут заодно поступаете, как хотите, устраиваетесь, как вам удобно. И когда я, хозяин этого дома, возвращаюсь из странствий, никто не уделяет должного внимания моим желаниям! Позволь тебе напомнить, что здесь хозяин я! Я постоянно думаю о вас, забочусь о вашем будущем - и где благодарность, где уважение к моим нуждам? Их нет. Сначала Себек ведет себя нагло и непочтительно, а теперь ты, Кайт, пытаешься меня в чем-то упрекать. Почему я обязан вас содержать? Поостерегись так разговаривать со мной, иначе я перестану вас кормить. Себек заявляет, что он уйдет. Вот и скажи ему, пусть уходит и прихватит с собой тебя и детей.

На мгновенье Кайт застыла. Ее неподвижное лицо совсем окаменело.

Потом она сказала совершенно бесстрастным голосом:

- Я уведу детей в дом…

Сделав шаг-другой, она остановилась около Нофрет.

- Это дело твоих рук, Нофрет, - еле слышно проронила она. - Я этого не забуду. Я тебе этого не забуду…

ГЛАВА V

Совершив поминальный обряд, который надлежит исполнять жрецу - хранителю гробницы, Имхотеп вздохнул с облегчением. Все до мелочей было сделано, как подобает, ибо Имхотеп был человеком в высшей степени добросовестным. Он излил вино, воскурил благовония, совершил положенные приношения еды и питья душе умершего.

И вот теперь в примыкающем к гробнице прохладном гроте, где его ждал Хори, снова превратился в землевладельца и занялся делами. Они обсудили положение в хозяйстве, что и по какой обменной цене сейчас идет, какие доходы получены от сделок с зерном, скотом и лесом.

Спустя полчаса или около того Имхотеп с удовлетворением кивнул головой.

- У тебя отличная деловая хватка, Хори, - заметил он.

- Так и должно быть, Имхотеп, - улыбнулся Хори. - Недаром я уже много лет веду твои дела.

- И преданно мне служишь. Ладно, а сейчас мне хотелось бы с тобой посоветоваться. Речь пойдет об Ипи. Он жалуется, что все им командуют.

- Он еще очень молод.

- Но проявляет большие способности. Он считает, что братья не всегда к нему справедливы. Себек, по-видимому, груб и требует беспрекословного повиновения, а Яхмос чересчур робок и осторожен, что не может не раздражать. Ипи по натуре человек горячий. Он не любит, когда ему приказывают. Более того, он говорит, что только я, его отец, имею на это право.

- Верно, - согласился Хори. - По-моему, это и порождает все недоразумения, которые не идут на пользу твоему хозяйству. Ты позволишь мне говорить откровенно?

- Разумеется, мой дорогой Хори. Твои слова всегда разумны и хорошо обдуманны.

- Тогда вот что я скажу тебе, Имхотеп. Когда ты уезжаешь, тебе следует оставлять здесь за себя человека, наделенного законными полномочиями.

- Я доверяю вести дела тебе и Яхмосу…

- Я знаю, что в твое отсутствие мы имеем право действовать от твоего имени, но этого недостаточно. Почему бы тебе не взять в совладельцы одного из сыновей, письменно засвидетельствовав его право на ведение твоих дел?

Имхотеп, нахмурившись, зашагал по залу.

- И кого же из моих сыновей ты предлагаешь? Себек умеет распоряжаться, но не умеет слушаться. Ему я не доверяю, у него дурной характер.

- Я имел в виду Яхмоса. Он твой старший сын. Человек он добрый, отзывчивый. И предан тебе.

- Да, характер у него хороший, но он чересчур уж уступчив. Со всеми соглашается. Конечно, будь Ипи постарше…