Юлия Фаусек - Детский сад Монтессори (сборник) Страница 25

Иногда бывает, что ребенок берет материал; даже как будто хватается за него с живым интересом, но через несколько минут откладывает в сторону, не обнаруживши никакой реакции. Нужно просто подождать терпеливо, и через некоторый более или менее длительный промежуток времени этот интерес является, и тогда ребенок сам возьмет отвергнутые им конвертик или коробочку и использует их сполна. Бывает, что материал, предназначенный для одного ребенка, приходится по душе другому, а иногда и нескольким. В подобной обстановке дети совершенно определенно предъявляют свои требования: один просит материала для письма, другой – для чтения, третий – для счета или геометрических упражнений, четвертый – для рисования, пятый – для наблюдения природы и проч. Учителю приходится только отвечать. Это, конечно, относится к детям более старшим: шести, семи, и даже иногда восьмилеткам, которые за границей, где признается система воспитания Монтессори, идут уже в школу по ее системе, а у нас, за неимением таковой, засиживаются в детском саду. Маленькие, до шести лет, вполне довольствуются дидактическим материалом для воспитания чувств и обучения грамоте и счету, да и старшие пользуются им постоянно, то проделывая старые упражнения, извлекая из него новые для себя приобретения.

В нормальном детском саду Монтессори не должно быть больше тридцати детей на двух руководительниц, в возрасте от трех, даже от двух с половиной лет до шести с половиной включительно. Двухлетки принимаются только в том случае, если они твердо держатся на ногах и умеют более или менее определенно заявлять о своих естественных нуждах. Старше пяти лет детей не следует принимать в детский сад Монтессори; в особенности, если детский сад открывается вновь и руководительницы не обладают достаточным опытом. Это можно делать только в виде исключения, если ребенок физически слаб или несколько запоздал в своем развитии (но не дефективен). Старше шести с половиной, семилетки могут оставаться еще год в детском саду, – только те, которые пробыли здесь не менее двух, трех лет; эти настолько уже приобрели навыки самостоятельной работы и привычки к умственному труду, что они не представляют помехи и часто даже являются помощниками. Конечно, было бы гораздо рациональнее, если бы они к семи годам переходили в школу Монтессори, в виду тех же интересов. Дети старше пяти, пяти с половиной лет, пришедшие в детский сад Монтессори, где нет групповых занятий, большею частью не имеют никаких навыков; привыкшие или к полному бездействию, или избалованные пассивными восприятиями (слушанием чтения, рассказывания, преподавания и проч.), они являются тормозом, внося часто беспорядок в организовывающуюся работу с маленькими. Это мы знаем хорошо из нашего длительного опыта. Эти дети подолгу не могут войти в работу, но после некоторого, часто длительного, промежутка блужданий, исканий и скуки, они все же находят для себя интерес и начинают работать. В большинстве случаев они начинают с высших ступеней материала: рисования, письма, чтения, счета, но, чувствуя все свое несовершенство и присматриваясь к работе других, они постепенно перебирают материал в обратном порядке, доходя до самых простых предметов, как цилиндрические вкладки и рамки для гимнастики пальцев (застегивания, зашнуровывания и проч.). Это явление отмечает Монтессори из наблюдений итальянских и английских руководительниц, это видим часто и мы в нашей практике.

Так как коллективные уроки в детском саду Монтессори отсутствуют, то дети не делятся на группы: трех-, четырехлетки работают бок о бок с семилетками. Воспитание здесь индивидуальное, а потому и уроки строго индивидуальны. Индивидуальные уроки очень коротки (от одной, двух до пяти минут максимум), но они гораздо продуктивнее и дают несравненно более ощутимые результаты, чем групповые занятия, хотя часто проходит целый ряд дней, а один ребенок не получает ни одного урока, предоставленный собственным силам и его же желанию, а другой, наоборот, получает его каждый день. Эти уроки исходят от самого ребенка, а не от руководительницы. В основу уроков Монтессори кладет три периода по Сегену: 1) ассоциация сенсорного восприятия с названием; 2) распознавание предмета, соответствующего названию и 3) запоминание слова, соответствующего предмету. Возьмем пример. Положим, что руководительница дает ребенку урок на цилиндрических вкладках; она вынимает из ячеек бруска только два крайних цилиндрика: самый толстый и самый тонкий (если это брусок на толщину) и, повернувши основаниями, держит их несколько мгновений перед глазами ребенка и, указывая на толстый, говорит: «Это толстый»; указывая на тонкий: «Это тонкий». Слово «толстый» и «тонкий» она произносит ясно и отчетливо. Иногда, особенно если это ребенок с дурным произношением, она повторяет эти слова два и три раза. Эта часть урока и есть первый период по Сегену. Подождавши несколько мгновений, руководительница ставит цилиндрики перед ребенком и обращается к нему с вопросом: «Покажи толстый». Если ребенок указывает верно, она идет дальше: «Покажи тонкий». Это – второй период. Сделавши коротенькую паузу, руководительница приступает к третьему периоду: указывая на толстый цилиндрик, она спрашивает ребенка: «Это какой?». Если ребенок отвечает верно, она, указывая на тонкий, спрашивает: «Это какой?». Часто случается, что ребенок вместо тонкий говорит «маленький». Руководительница не должна поправлять ребенка ни в коем случае. Она должна твердо помнить, что цель ее урока состоит не в том, чтобы добиться от ребенка во что бы то ни стало усвоения этих слов, а в том, чтобы проверить, насколько данный ребенок способен ассоциировать речь с восприятиями, помнить, что она и здесь, в уроке, гораздо больше наблюдательница, чем учительница. Если ребенок отвечает неверно, значит он еще недостаточно подготовлен к восприятию данного понятия, или его внимание недостаточно сосредоточено на данном предмете. Для ведения индивидуальных уроков руководительница должна усвоить твердо несколько правил: во-первых, она должна брать для урока только два, и притом резко контрастирующих, предмета по качествам: два цилиндрика – самый толстый и самый тонкий или самый высокий и самый низкий, два куба – самый большой и самый маленький, две палки – самую длинную и самую короткую, две цветные таблички – красную и синюю, или одного и того же цвета – самую темную и самую светлую, если нужно указать ребенку степень насыщенности тона, две дощечки различного веса – самую тяжелую и самую легкую, две различные формы: круг и квадрат и т. д. Два, а не несколько предметов берутся только для того, чтобы сосредоточить внимание ребенка только на данном качестве предмета (весь материал Монтессори построен так, что в каждом отдельном предмете одной серии подчеркнуто одно какое-нибудь качество). Нужно, как говорит Монтессори, «ограничить поле сознания ребенка». Два резко контрастирующие, а не один, берутся потому, что по сравнению легче запоминаются качества и самые слова. Во-вторых, руководительница должна соблюдать точность и простоту, т. е. называть качества предметов и сами предметы своими именами, не прибегая ни к каким ухищрениям; в-третьих, она должна быть краткой и тратить минимум слов – и слов простых и ясных: «Пусть твои слова будут ясны», – дает Монтессори совет руководительницам словами Данте. И, наконец, она должна быть объективной: свою личность она должна стушевать до возможных пределов, выдвигая на первый план предмет, на котором она хочет сосредоточить внимание ребенка. Руководительница сама должна хорошо познакомиться с материалом и совершенно правильно употреблять слова, не путая понятий, как, например, толстый и маленький, высокий и маленький, большой и тонкий, что случается часто с нами, взрослыми, не привыкшими точно выражаться; не путать эллипса с овалом, квадрата с прямоугольником и проч. От руководительницы требуется большое терпение, т. е. умение выжидать каждое действие до конца, уважая медленный темп детской жизни. Никогда не следует спешить с уроками, стремясь поскорее чему-нибудь научить ребенка. Работая самостоятельно и получая уроки только тогда, когда он этого хочет, или когда это необходимо, для того, чтобы не дать ребенку даром истощать свою энергию, он приобретает посильные ему знания, простые и точные, сам, без ненужного вмешательства. Эти знания – его собственное и прочное завоевание. Мы знаем хорошо лишь то, что приобретем сами, а не то, что было вложено в нашу голову другими. Наступит момент, и ребенок вступит на путь самостоятельных открытий; с этого момента он прогрессирует, что выражается в его индивидуальных успехах и неожиданных взрывах развития. Открытия эти делаются не случайно: они плод накопленного опыта путем сенсорных упражнений на дидактическом материале. Простое чувственное восприятие, возбуждая внимание, переходит в методическое и планомерное наблюдение, которое толкает ребенка на путь эксперимента и открытия. Открытия эти весьма просты по форме, но очень глубоки и ценны по содержанию, ибо они возникают в детском сознании самостоятельно, на основании их собственных, часто длительных, повторных наблюдений. Их легко пропустить воспитателям, привыкшим слышать лишь детскую болтовню, которая является, большею частью, лишь повторением слов взрослых, а не простые, ясные детские слова, выражающие истинную работу мысли.