Фридрих Фребель - Будем жить для своих детей (сборник) Страница 26

Однако, чтобы нам все-таки по возможности всесторонне сговориться с любезными и дорогими воспитателями, мы позволим себе, по крайней мере, одно замечание.

Как только у ребенка немножко разовьется способность речи, мы начинаем замечать, как он в движении и на самом процессе движения, которое обращает на себя его внимание, старается различить какой-нибудь звук и затем старается подражать ему звуком своего голоса… Так, мы должны обратить внимание на то, что ребенок начинает пользоваться языком в своих обозначениях: словами «тик, так» он улавливает, выражает и запечатлевает преимущественно телесную сторону движения; словами же «бим, бом» истолковывает у себя в душе, если можно так выразиться, движение со стороны возбуждаемого им чувства; появляющимися позже в его обиходе словами «туда, сюда» он запечатлевает движение преимущественно как объект сравнения, познания, и притом в начале своей мыслительной деятельности запечатлевает преимущественно духовно.

…Мы возвращаемся снова к нашей игре, предугадывая наперед глубокое значение ее.

Мяч, привязанный на шнурке, после легкого, но постоянного напряжения нити ускользает из руки ребенка, и мать произносит слова: «Бим, бом; бим, бом!» – «Тик, так!» – «Туда, сюда; туда, сюда!», – обозначающие движение мяча.

Уже эта совсем простая игра благодаря единению звука, слова и кое-чего другого допускает некоторое видоизменение: «Смотри, детка, вот мячик: туда, сюда; туда, сюда!» (См. рис. 1 и 2 на с.165.)

Мяч висит покойно: «Вот висит мячик!»

Мяч медленно поднимается и опускается на шнурке со словами: «Вверх, вниз; вверх, вниз!» (См. рис. 5, 6.)

Мяч заставляют качаться через какой-нибудь предмет, например, через подставленную поперек другую руку, и при этом говорят: «Там, здесь; там, здесь!», «По ту сторону, по эту сторону!» (См. рис. 3, 4.)

Или шнурок, на котором висит мяч, значительно удлиняют, так, что мяч начинает качаться медленно, то приближаясь к ребенку, то удаляясь от него. При этом говорят: «Близко, далеко; близко, далеко!», или «Вот мячик подходит к нам, а вот уходит от нас!», или же в совершенно общих выражениях: «Вот подходит, а вот уходит!»

Обозначая медленность движения, говорят по слогам: «Мед-лен-но, мед-лен-но!»

Придавая мячу вращательное движение в свободном пространстве, говорят: «Кругом, кругом!», «Направо кругом, направо кругом!», «Налево кругом, налево кругом!» (См. рис. 13, 14, 15.)

Или, играя с мячом на глазах у ребенка на какой-нибудь неподвижной поверхности, например на столе, и заставляя его падать постоянно на одно и то же место, говорят: «Тап, тап, тап!»

«Тап, тап, тап!» – говорят, заставляя мяч падать на разные места поверхности, в особенности по прямой линии. (См. рис. 7.)

«Скок, мячик, скок!»; «Вот теперь мячик прыгает!»; «Скок, скок, скок!» – так говорят, заставляя мячик быстро падать на стол и в силу своей упругости снова отскакивать от него. (См. рис. 9.) Или оказывают ему при обратном движении особую помощь, быстро и коротко оттягивая или отдергивая его за нитку, и при этом говорят: «Высоко прыгает мячик!»; «Мячик уже не может больше прыгать: он устал, ложится спать!»

Подбрасывая быстро мячик со стола на какой-нибудь предмет, например на его собственный ящичек (футлярчик), говорят: «Гоп, наверх!» – или, быстро перебрасывая его или заставляя его перепрыгнуть через ящичек, говорят: «Гоп, через (мимо)!» (См. рис. 8, 10.)

Далее мяч вращают на столе в горизонтальном кругу вокруг его собственной оси и, подражая более внешности такого движения, говорят: «рррр» – просто: «Кругом, кругом!» (См. рис. 20 на с. 166.)

…Далее с мячом можно проделывать те же вращательные движения в свободном пространстве, но только или суживая при этом круги по направлению к центру и приговаривая: «Уже, уже, уже!», – или же расширяя их по мере удаления от центра и приговаривая: «Шире, шире, шире!» (См. рис. 16, 17.)

… Далее мяч без шнурка можно катать по горизонтальной поверхности, приговаривая: «Катись, катись, катись!»; «Вот мячик катится». (См. рис. 11, 12.)

Или можно заставить мяч отпрыгивать от какой-нибудь поверхности, например от поверхности его ящичка или книги. При этом можно говорить: «Вернись к нам, мячик!» – «Вот мячик возвращается!» – «Лови мячик!» – «Мячик упал!» – «Достань мячик!» – «Ищи мячик!» При этом мать поднимает ребенка и подносит туда, где лежит мяч, чтобы он сам мог поднять его. Вообще, при наличности у ребенка некоторого развития, как физического, так и духовного, а также некоторой силы следует постоянно заставлять его самого поднимать мяч, если тот упадет на пол; а если ребенок еще слишком мал и беспомощен, чтобы самому передвинуться за мячом, то его следует подносить туда, где упал мяч, а особенно когда он сам его туда забросил, чтобы он с ранних пор понимал последствия своих поступков и мог убедиться на опыте, что он может и должен выполнить определенные требования и исправить последствия своими собственными силами…

«Где мячик?» – «Он снова здесь!» – «Мячик, оставайся теперь у малютки (у нас)!»

Или взять мяч в руки и спросить: «Где мячик?» Потом снова раскрыть руку и сказать: «Вот он». (См. рис. 25, 26.)

Каждое из этих упражнений само по себе можно повторять сколько угодно, пока это доставляет удовольствие ребенку. Благодаря повторениям эти упражнения приобретают важность как в смысле расширения круга опытов ребенка, так особенно для уяснения их и для достижения в них определенности и раздельности. Впрочем, для разумных и внимательных матерей и воспитателей все это само собой вытекает из самой игры и упражнений.

Затем мяч опускают во что-нибудь со всех сторон замкнутое, например в футлярчик для мяча, и говорят: «Мячик спрятался!» (См. рис. 29.) Запирают футлярчик и говорят: «Мячик ушел!»; «Он хочет спать!»; «Малютка устал, он тоже хочет спать!»

Уже эти и многие другие наблюдения и упражнения в их соединениях могут дать бесконечное множество разновидностей для детских занятий, для пробуждения и поддержки в ребенке телесной и духовной деятельности, в особенности когда его члены укрепятся и разовьются настолько, что ему уже можно будет, по крайней мере отчасти, давать в распоряжение мяч, и когда он благодаря достаточному развитию способности речи в состоянии будет вступить в разговор со своими воспитателями. Однако здесь, в применении к мячу, мы должны вспомнить еще об одной черте детской натуры, составляющей целую область в детских играх и занятиях, а именно о том свойстве ребенка, благодаря которому он так охотно видит все в каждом предмете и делает все из каждого предмета.

Нельзя упускать из виду, что вблизи ребенка, кругом на глазах у него находятся всевозможные предметы, как неодушевленные, так и одушевленные; на последние благодаря их естественному появлению и исчезновению особенно направляется внимание ребенка, частью непроизвольно, само собой, частью же намеренно его воспитателями: жизнь вообще привлекает и будит жизнь. Внимание ребенка привлекается появлением собаки или кошки, он замечает птичку в клетке, воробья в окне, голубя, петуха и наседку, курочку и цыпленка на дворе, он видит экипаж и лошадь и т. д.

Сообразно с упомянутым свойством и потребностью ребенка качающийся мяч может превратиться для него в птичку. Стоит только сказать ему: «Смотри, как летает птичка: то туда, то сюда!»

Прыгающий мяч может напомнить ему кошку, если сказать: «Вот кошечка прыгает на скамейку!»

Или собаку, если сказать: «Гоп, вот собака прыгает через забор!»

Или же мяч обращается в цыпленка при словах: «Цып, цып, цып, к нам бежит цыпленочек!»

Или в петушка при словах: «Цып, цып, цып, петушок зернышки клюет!»

Или в белочку, которая будто бы карабкается на дерево или сползает с него…

Мяч без шнурка может обратиться то в овцу, которую нужно стеречь; то в лошадку или прыгающего жеребенка; то в собаку, которая бежит к нему, если сказать: «Гав, гав, гав!» Мяч на шнурке может изображать запряженный экипаж-тележку или, если зима, санки и сотни других предметов.

…Ребенку в игре можно изображать такие предметы, которые он еще никогда не видел. Насколько излишне предусмотрительно было бы избегать этого, настолько же необдуманно и излишнее расширение этих опытов; они найдут себе оправдание в умеренном применении, ограниченном простым здравым смыслом. Жизнь с ее законами и естественным ходом человеческого развития точно так же поступает и со взрослыми, развитыми людьми; ведь если человек предназначен для постоянного роста в нем элементов сознания, то он должен также запасаться и обладать способностью к умозаключению и суждению. Точно так же как взрослый человек, обладает совершенно своеобразной способностью предчувствующего представления и новорожденный ребенок. Никогда не следует забывать, а, наоборот, необходимо постоянно иметь в виду в качестве важного руководящего положения то, что не впоследствии только ребенок становится человеком, но он уже человек со всеми его основными свойствами и единством его существа.