Борьба за обед: Ещё 50 баек из грота - Станислав Владимирович Дробышевский Страница 11

Dart R. The osteodontoceratic culture of Australopithecus prometheus // Transvaal Museum Memoir, Pretoria, 1957, № 10.

Dart R. The waterworn Australopithecine pebble of many faces from Makapansgat // South African Journal of Science, 1974, V. 70, pp. 167–169.

8. KNM-ER 1805

СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ

(КЕНИЯ; 1,75 МЛН Л.Н.)

Полоса густых кустов протянулась вдоль берега озера. По одну их сторону простирались полузатопленные заросли камышей с редкими деревьями, по другую – открытая саванна. С одной стороны мир бегемотов, буйволов, водяных козлов, выдр и крокодилов, с другой – жирафов, ориксов, газелей, гну, бубалов, зебр, павианов, шакалов, гиен, львов и гепардов. Лишь огромные слоны не обращали внимания на подобные условности и беспрепятственно гуляли, где им вздумается. Посреди же, между водой и саванной, расположился свой особый мир густых приречных джунглей. Это было самое тихое место, где трудно было кого-то увидеть. Лишь изредка ветки шевелились, когда там скрытно проходили носороги, кистеухие свиньи и винторогие куду. Одни мартышки и колобусы не стеснялись показываться на ветвях, но и они вели себя обычно тихо, распевая только по утрам.

В этом-то скрытом мире и жили парантропы. Они очень хорошо устроились в богатых зарослях. Можно было выходить к воде, чтобы попить и пожевать осоку, можно было залезать на деревья, чтобы собирать там фрукты и спать в уютных гнёздах. А чаще всего они просто отдыхали в прохладной тени, подолгу переваривая стебли и листья в своих круглых животах.

Лишь одному самцу было тут неуютно. Он был большой и умный, так что мог бы занять высокое место в иерархии своей группы. Но он резко выделялся среди сородичей: его лицо было намного меньше и сильно выдавалось вперёд, а маленькие зубы не позволяли наедаться так же быстро, как это делали родственники. Он чаще ловил мелких зверей и ел их – ему нравился вкус мяса.

А ещё иногда его тянуло в саванну. Там было опасно, там ходили страшные незнакомые звери. Но иногда на равнине появлялись чем-то похожие на него двуногие. Они были не такие коренастые и мускулистые, как жители зарослей, у них были аккуратные лица, и они вели себя совсем иначе – кричали, суетились, постоянно общались и были заняты чем-то загадочным и таким интересным.

Самец смотрел на них, но не решался покинуть родные заросли. Лишь смутная тоска по проходящей мимо столь богатой жизни порой одолевала его душу…

Улики

Систематика ископаемых существ – поиск определённости и порядка в туманном океане неопределённости и хаоса. В теории построенная система должна отражать эволюцию и родство, а также быть удобной в использовании. На практике всё делается через пень-колоду, так как разные учёные придерживаются отличающихся концепций, которые стремятся отразить в системе. Да и ископаемых материалов для работы бывает не то чтобы много. А отдельные находки надолго остаются загадками, которые никто не знает, куда бы приткнуть.

Именно такой «вещью в себе» стал разбитый череп KNM-ER 1805 из Кооби-Фора на севере Кении. Недаром другое его название – «загадочный череп». Датировка находки – 1,75 млн л.н. – время существования в Восточной Африке нескольких видов гоминид. Как минимум их было два: массивные австралопитеки-парантропы Paranthropus boisei и эогоминины, они же «ранние Homo», они же преархантропы, чаще всего обозначаемые как Homo habilis. Однако некоторые исследователи считают, что в это время ещё доживали свой век последние Homo rudolfensis, а притом уже появились первые Homo ergaster, а может быть, даже и куда более продвинутые Homo erectus. Некоторые же антропологи умудряются выделять и ещё пару-другую видов. И при всём этом великолепии «загадочный череп» остаётся абсолютно уникальным.

Его особенность – в сочетании совершенно разных черт от разных видов. Мозг – 582 см3 – очень большой для австралопитеков, но невелик для людей, а к тому же ещё и примитивен: с огромным «лобным клювом» и короткой затылочной долей, едва закрывающей мозжечок. Сам череп вытянут и приплюснут, с резко выступающим затылком, из-за рельефа даже крупнее, чем у Homo habilis, так что немало похож на черепа Homo ergaster. Однако на его макушке имеется сагиттальный гребень для крепления мощнейших жевательных мышц, а ведь это – черта австралопитеков и парантропов; у людей сагиттальный гребень не встречается и не встречался никогда, это один из надёжнейших родоспецифических признаков. На височных костях рельеф тоже очень силён, а боковые стенки черепной коробки вертикальны, как у людей. Лицо KNM-ER 1805 не уплощено в поперечном направлении, в отличие от парантропов, да к тому же резко выступает вперёд, тогда как у парантропов оно было вертикальным; одновременно челюсти огромные, вогнутые в вертикальной плоскости. Альвеолярный отросток, несущий передние зубы, сильно выступает вперёд, выпуклый во всех направлениях, он плавно переходит в дно носовой полости, что очень примитивно. А вот зубы – весьма скромные. Сочетание больших челюстей и сильных мышц с маленькими зубами противоречиво. Форма носовых костей у KNM-ER 1805 такая же, как у других «ранних Homo», но отступает от австралопитековых стандартов. И уж совсем ни к селу, ни к городу на лобной кости имеется метопический шов. Этот шов у детей расположен между двумя половинами лобной кости, но и у людей, и у обезьян обычно зарастает годам к двум или около того. В принципе, у современных людей он не так уж редко остаётся незаращённым на всю жизнь, однако у обезьян и австралопитеков зарастал всегда, и гиперразвитие жевательной мускулатуры тем более должно было бы способствовать его закрытию.

Разбитый череп KNM-ER 1805

Не странно, что разные исследователи относили KNM-ER 1805 ко всем возможным видам: Paranthropus boisei, Homo rudolfensis, H. habilis, H. ergaster и неопределённому Homo sp. indet.

Как объяснить подобную кашу признаков? В теории «загадочный череп» мог бы принадлежать особому виду. Однако в этом случае закономерен простой вопрос: где же останки других его представителей? В Кооби-Фора найдены зубы и кости десятков парантропов и древних людей, в большинстве своём они хорошо классифицируются, так что на малочисленность находок списать отсутствие других представителей гипотетического вида не получится. Кстати, даже удивительно, но ещё ни один антрополог не предложил особого видового названия для KNM-ER 1805. Далее, череп мог принадлежать патологическому индивиду со специфическими отклонениями. Но результаты болезней обычно хорошо видны, тут же череп в целом гармоничен, нет асимметрии, деформаций, уродливых выростов и искажений костей. Наконец, самая интригующая версия: череп мог принадлежать метису двух видов – парантропа и «раннего Homo».

Казалось бы, как такое может быть? Ведь парантропы и люди относятся к разным родам! Но, во-первых, это мы их называем по-разному, так как видим большие внешние различия. В генетике отличия могли быть гораздо скромнее; даже небольшие мутации могут вызывать существенные внешние изменения, но никак не мешать скрещиваться. Во-вторых, из практики известно множество случаев скрещивания разных видов и родов приматов, например разных видов тонкотелов, павианов, макак, мартышек или даже мандрилов с мангобеями – тоже представителей разных родов. И для человекообразных гиббонов метисация видов – обычное дело. В-третьих, на момент жизни KNM-ER 1805 парантропы с людьми разошлись ещё не так уж сильно, прошёл лишь один миллион лет, так что способность к созданию общего потомства могла быть не утеряна, хотя и затруднена. Миллиона лет хватило на возникновение заметных отличий во внешности и поведении: парантропы были мордастыми вегетарианцами густых прибрежных зарослей, а люди – головастыми собирателями сухих открытых пространств. Надо думать, гибрид чувствовал себя не на своём месте и там, и там.

Череп KNM-ER 1813 – Homo microcranous

Косвенным подтверждением метисности «загадочного черепа» являются другие столь же одинокие находки с мозаичным сочетанием черт: нижняя челюсть Ураха из Малави с древностью 2,3–2,5 млн л.н.; череп SK 80/846/847 из Южной Африки, обладатель которого жил 1,65 млн л.н.; KNM-ER 1813 из той же Кооби-Фора с возрастом около 1,8 млн л.н. Как и KNM-ER 1805, их определяли всеми возможными способами, а KNM-ER 1813 даже удостоился собственного названия – Homo microcranous. Важно, что сочетание признаков на этих находках не повторяется: размеры и форма зубов, челюстей и мозговых коробок у них разные, что логично именно при метисации.

Литература

Bromage T. G.,