Борьба за обед: Ещё 50 баек из грота - Станислав Владимирович Дробышевский Страница 19

и имеют возраст около 20 тысяч лет. Это был очень большой зверь, один из самых крупных плейстоценовых носорогов, и при этом довольно холодолюбивый: его не было в тёплой Испании, зато находки известны до полярного круга в Якутии (где, кстати, его останки часто принимают за родственного шерстистого носорога). Впрочем, носорог Мерка не мог соревноваться с шерстистым, во времена самых суровых похолоданий ареал и численность всё же сокращались. Судя по строению черепа и зубов, жил он в закрытых лесах и перелесках, в диете, кроме травы, присутствовали листья дуба, берёзы, ивы и прочих деревьев. Из современных носорогу Мерка родственен суматранский носорог. Про суматранских известно не так уж много, но мы знаем, что в сезон дождей они поднимаются в горы, по которым хорошо бегают, в холодное время года возвращаются в низменности; очень любят соль, зависят от солонцов, между которыми протаптывают глубокие тропы.

От самих людей в Нанкине сохранились фрагменты двух черепов. Особенное внимание привлекает женский череп Таншань I. На его своде имеется обширнейшая повреждённая зона со следами длительного и не очень благополучного заживления. К сожалению, кость на самые разные проблемы реагирует достаточно однообразно, так что вариантов случившегося с женщиной Таншань I довольно много. Это мог быть сифилис (и тогда он древнейший в мире), но при сифилисе обычно поражается и лицо, а в Нанкине с лицом всё в порядке. Посему более вероятна какая-то травма: широкая давящая, частичное скальпирование или мощный ожог.

Совмещая информацию, мы можем набраться смелости и предположить, что ужасная травма на всю голову была получена, когда питекантропы охотились на детёнышей носорогов. А ведь к носорожку прилагается трепетная мама-носорожиха, а она весит несколько тонн…

Красный волк Cuon alpinus

؂

Литература

Хантер Дж. Охотник. – М.: Государственное издательство географической литературы, 1960.

Dong W., Jin Ch., Xu Q., Liu J., Tong H. et Zheng L. A comparative analysis on the faunas associated with Homo erectus in China // Acta Anthropologica Sinica, 2000, Supplement to V. 19, pp. 246–256.

Schepartz L. A., Stoutamire S. et Bakken D. A. Taphonomy of Stegodon orientalis at Panxian Dadong, a Middle Pleistocene site in Guizhou, South China // The World of Elephants – International Congress, Rome 2001, pp. 243–246.

Shang H. et Trinkaus E. An ectocranial lesion on the Middle Pleistocene human cranium from Hulu Cave, Nanjing, China // American Journal of Physical Anthropology, 2008, V. 135, pp. 431–437.

Tong H. Les rhinocéros des sites à fossiles humains de Chine // L'Anthropologie, 2000, V. 104, № 4, pp. 523–529.

Tong H. Age profiles of Rhino fauna from the Middle Pleistocene Nanjing Man site, south China – explained by the Rhino specimens of living species // International Journal of Osteoarchaeology, 2003, V. 11, № 3, pp. 231–237.

Zhu Ch. et Zhang Yu. Paleo-environmental reconstruction during the period of Nanjing Homo erectus // Chinese Geographical Science, 2000, V. 10, № 3, pp. 209–217.

17. БИЛЬЦИНГСЛЕБЕН

СУМРАЧНЫЙ ТЕВТОНСКИЙ ГЕНИЙ

(ГЕРМАНИЯ; 370 ТЫС. Л.Н.)

Стояла тишина. Над озером тянулись полосы тумана, сливаясь с белой водой. Человек проснулся и поёжился. Утро выдалось прохладным. Человек встал с медвежьей шкуры и выглянул наружу. Костёр перед хижиной за ночь потух, теперь над ним даже не поднимался дым. Человек запахнул бобровую накидку и вышел. Он поворошил пепел и нашёл в глубине кострища полено, в котором ещё теплился слабенький уголёк. Человек нахмурил свой низкий лоб и принялся терпеливо и очень осторожно раздувать огонь. Конечно, можно было зажечь его заново, но возиться с отсыревшими за ночь палочками не хотелось. Через некоторое время перед хижиной уже запылал небольшой костерок.

Человек поднял оставшийся с вечера шмат закопчённого носорожьего мяса, зажал его край зубами и кремнем отрезал кусочек. В окрестностях водились две разновидности носорогов: большие лесные и мелкие степные. Это были мощные животные, но каждая разновидность имела своё уязвимое место, если знать к ним подход. Человек подход знал.

Перекусив, человек замер у костра. Было хорошо. Недалеко, в окружении кустов сирени, тихо журчал мелкий ручеёк. Светало: за тёмным дубово-самшитовым лесом начинало всходить солнце. Но пока все в лагере ещё спали. Скоро они поднимутся, женщины пойдут собирать валежник, кто-нибудь обязательно начнёт стучать на каменной наковальне, раскалывая кремень. Еды хватало, так что сегодня на охоту можно не ходить, олени могут сегодня не бояться. И человек пока мог насладиться утренним спокойствием.

Скучая, человек поднял с земли осколок слоновьей кости, положил на колено и стал царапать его острым кремнём. Раз, два, три, четыре… Параллельные насечки завораживали, руке так удобно было проводить одинаковые линии одну за другой. Дойдя до руки, которой он придерживал кость, человек перехватил её в другом месте и продолжил. Вжик-вжик-вжик… Когда места на кости не осталось, человек бросил её на землю и повернулся к хижине. Разбуженный ритмичным скрипом, внутри кто-то проснулся и заворочался. На стоянке начиналась жизнь…

Улики

Открытое местонахождение Бильцингслебен расположено на востоке Германии. Это один из самых богатых памятников среднего плейстоцена Европы. Более того, это одна из самых древних стоянок в узком смысле этого слова. До этого времени люди долго не оставались на одном месте, постоянно перекочёвывая с место на место, а потому следы их деятельности зыбки и эфемерны; потому и находок древнейших людей крайне мало. Со времени же около 400 тысяч лет назад люди начали регулярно возвращаться на одни и те же пятачки земли. Видимо, в это время у людей возникло первое более-менее оформленное представление о «своём месте», хотя территориальность, конечно, характерна и для шимпанзе, и для горилл. Но если у обезьян территория – это просто огромный участок, то у людей внутри него появились любимые и наиболее удобные места, где можно было изготавливать орудия, разделывать добычу, жечь костры и строить жилища. Конечно, при охотничьем быте слишком долго задерживаться на одной делянке не приходилось: через пару недель вся дичь в окрестностях в пределах пешей доступности (а это круг около 30 км в поперечнике) была выбита или перепугана, так что приходилось переходить на другие участки. Но в определённый сезон люди возвращались обратно, зная, где жить лучше. Доселе понятия «дом» не существовало. А в Бильцингслебене оно уже появилось.

Люди поселились тут на ступеньке-террасе над древним озером, рядом с источником. Наклонные берега были изрезаны овражками, по которым вниз скатывались водопадики, о чём мы знаем по сильной окатанности многих костей и камней. Благодаря минеральной насыщенности воды на дне и берегах откладывались белёсые травертиновые отложения, запечатавшие много всего интересного. Не удивительно обилие водной фауны: тут водились щуки Esox lucius (в том числе нашлась одна больше метра длиной), сомы Silurus glanis, лини Tinca tinca (их тут было больше всего), гольяны Phoxinus phoxinus, налимы Lota lota, подкаменщики Cottus gobio, карпы, краснопёрки Scardinus erythrophthalmus; тритоны Triturus vulgaris, чесночницы Pelobates, жабы Bufo bufo, лягушки Rana temporaria; ужи Natrix natrix, болотные черепахи Emys orbicularis; кряквы Anas platyrhynchos и гоголи Bucephala clangula, лебеди-шипуны Cygnus olor, орланы-белохвосты Haliaeetus albicilla. Впрочем, судя по окатанности костей и отсутствию следов орудий и готовки, люди игнорировали всё это богатство. Другое дело – бобры обыкновенные Castor fiber и гигантские Trogontherium cuvieri. Их останки составляют 16–19 % от всех костей и зубов, они принадлежали почти сотне особей. Судьба бобров точно неизвестна. С одной стороны, возрастное распределение (в основном молодые и подростки) типично для естественных местонахождений Мосбах и Телеген, не связанных с людьми. Звери просто могли жить в озере. С другой стороны, бобриные кости сконцентрированы в центре стоянки рядом с орудиями, причём это в основном зубы и длинные кости ног, тогда как хвостов практически нет, и от нижней части стопы тоже мало чего осталось. Такое распределение может намекать на то, что древние люди снимали и использовали шкурки, а вкусные хвосты ели.

Бизон Bison priscus

Сухопутная фауна