Константин Журавлев - Находки остатков верхнеюрских рептилий в Савельевском сланцевом руднике Страница 2

Кроме описанного скелета, были найдены две серии позвонков ихтиозавров: одна из 10 туловищных и другая из 6 хвостовых. Обе серии найдены в различных местах, но условия их нахождения остались невыясненными.

Здесь же, в шахте № 2, в серой глине, разделяющей I и II горизонты горючего сланца, были найдены кости, принадлежавшие не особенно крупному представителю семейства Pliosauridae: оба humerus, из которых у одного не сохранился дистальный конец (полное плечо имеет длину 58 см), и 4 смятых позвонка без невральных дуг (1 шейный из самых задних и 3 грудных). По сообщению технического персонала шахты, тут были найдены и тонкие плоские кости (вероятно, плечевой пояс), но они были искрошены и не сохранились даже в обломках. Кроме перечисленного, имеется кусок породы с обломками ребер.

На эстакаде шахты № 2 мною был найден кусок сланца, заключавший несколько сплющенную невральную дугу шейного позвонка очень крупного плезиозавра (Pliosaurus?). Кусок сланца происходил, судя по характеру породы, из II горизонта этой шахты.

Находка скелета плезиозавра в шахте № 1. В начале марта 1933 г. в шахте № 1 был найден почти полный скелет плезиозавра из семейства Pliosauridae. Скелет залегал во II рабочем горизонте на самом контакте верхней пачки горючего сланца (мощностью 25 см) и подстилающего слоя темно-серой мергелистой глины мощностью 40 см. Эта глина в свою очередь покрывает нижнюю сланцевую пачку II горизонта.

Хотя и этот скелет сохранился далеко неполным, все же он оказался сравнительно лучше сохраненным благодаря тому, что значительная часть его (задняя часть черепа, шея к туловище) была заключена в твердую конкрецию. К моему приезду конкреция была уже поднята из шахты на поверхность; причем она была разбита на 9 крупных обломков, которые по изломам складывались в 4 более крупные части, разделенные пробелами, получившимися вследствие утраты промежуточных обломков и частей конкреции. Все выступавшие из конкреции части костей были отбиты и растеряны. От черепа сохранилась в конкреции только задняя область с соответствующей частью нижней челюсти, а у одного из рабочих получен плохо сохранившийся обломок, представляющий лишь самую переднюю оконечность черепа (конец морды) с сомкнутым с ним передним концом нижней челюсти. Средняя часть черепа между сохранившимися участками была разрушена.

При осмотре места находки в третьем восточном гезенке на поверхности темной мергелистой глины, подстилавшем верхнюю пачку сланца II горизонта, был обнаружен тонкий пропласток разбитых трещинами и частью осыпавшихся ребер и плоских костей. В результате раскопки этого костного гнезда, проведенной мною, получены: почти полное ischium правой стороны, обломок ilium, дистальная часть pubis, и полный скелет мощного правого заднего ласта длиной 1,85 м, из которых 35 см приходятся на долю массивного femur. Кости лежали в естественном порядке, если не считать небольших смещений fibula и fibulare, которые лежали у заднего края дистальноuо конца бедра (рис. 3, V).

Поиски других частей этого скелета, не представленных в конкреции, оказались безрезультатными. Очевидно, кости остальных ластов, а также хвостовые позвонки были разрушены, так как они, вероятно, как и полученный при раскопке скелет правого заднего ласта, не были заключены в конкрецию, а по характеру фоссилизации (хрупкость, темная окраска) могли остаться просто незамеченными в условиях подземной работы. Некоторые кости и обломки их (один из передних хвостовых позвонков, обломок из диафиза humerus или femur, обломок intermedium, II tarsale или carpale, I metatarsus или metacarpus и др.) были подобраны мною на полу штрека и среди обломков конкреции.

По данным, сообщенным участниками находки, конкреция со скелетом лежала поперек забоя, т. е. туловище, шея и голова были ориентированы в широтном направлении, черепом к западу. Расположение костей, вскрытых моей раскопкой, указывает на то, что задняя часть туловища изгибалась, приближаясь к меридиональному направлению, причем ласт был откинут под прямым углом к телу. Судя по тому, что в стенке штрека близ ischium не следовали хвостовые позвонки, хdост, если он залегал тут вообще, был изогнут круто влево (рис 3).

Положение костей таза и заднего правого ласта, наблюдавшееся при раскопке, позволяет полагать, что труп животного опустился на дно моря вентральной стороной вниз. Это же подтверждает и исследование поверхностей кусков конкреции (сопоставление сохранившихся на них остатков пород с геологическим разрезом места находки).

Собранные остатки препарированы и монтированы в Пугачевском музее. Кости оказались ожелезненными. Большая часть их пропитана бурым железняком, в отдельных случаях кости пиритизированы. Местами пирит выполняет трещины костей или их поры. На некоторых участках костей пирит образовывал тонкие корочки и наросты, плотно облегавшие поверхность кости. Скульптура костей, а также костная структура сохранились у большинства костей хорошо. Некоторые кости оказались деформированными.

При препарировке обломков конкреции, в самом переднем обломке, кроме деформированной задней части черепа, заключались несколько смещенные в бок atlas, axis и шесть передних шейных позвонков, задний из которых сохранился только частью. В следующей части конкреции содержалось семь задних шейных позвонков, отделявшихся, вероятно, двумя — тремя позвонками от заключавшихся в переднем обломке. Все шейные позвонки лежали в близком к естественному положении и сохранили невральные дуги, не приросшие к центрам. От некоторых шейных ребер сохранились лишь головки.

Рис. 3. Предполагаемое положение скелета. (см. [1])

/, //, ///, IV — сохранившиеся части конкреции (сплошные контуры), V — кости, полученные раскопкой (зачернены). Пунктирные контуры — несохранившиеся кости.

Третий обломок конкреции содержал десять передних спинных позвонков с приросшими неврапофизами, сохранившими боковые отростки. Все остистые отростки оказались обломанными на различных высотах от основания. От спинных ребер сохранились лишь головки и только некоторые ребра сохранились полнее, не превышая, впрочем, 30 см сохранившейся длины. На нижней стороне этой части конкреции находился почти полный правый коракоид с небольшим сохранившимся фрагментом левого коракоида, причлененным к правому. Массивная передняя часть правого коракоида сохранила половину сочленовной площадки. Спереди обломка конкреции сохранился лежавший в одной плоскости с coracoideum тонкий фрагмент scapula.

В четвертой части конкреции была заключена серия из восьми задних туловищных позвонков. Передний из них оказался вмятым в следующий позвонок. Справа лежали два грудных позвонка, занесенные сюда. Остистые отростки и все левые боковые обломаны. От спинных ребер сохранились лишь головки. Слева кусок конкреции ограничивал обломок плоского щита левого pubis, поставленный почти перпендикулярно к щиту правого, одевавшего конкрецию снизу. На передней части этого щита и спереди от него сохранились обломки брюшных ребер. Наружный край pubis был обломан.

Таким образом, скелет был собран далеко неполным. Он монтирован мною односторонним, а именно правой, полнее сохранившейся стороной (рис. 4).

При монтировке его были реставрированы недостающие кости части их. Отсюда и общую длину скелета, равную 6,4 м, нужно считать приблизительной и, скорее всего, преуменьшенной.

При определении находки я не смог отнести нашего плезиозавра ни к одному из известных в настоящее время родов юрских Pliosauridae.

Рис. 4. Скелет плиозавра, найденный в шахте № 1 Савельевского сланцевого рудника. (см [2])

Наш плезиозавр имеет много признаков семейства Pliosauridae, но одноголовчатые шейные ребра могут служить указанием на принадлежность его к группе Polycotylidae, представители которой были известны только из меловых отложений. Однако на передних шейных позвонках описываемого скелета сохранились еще следы двуголовчатых ребер, плеврапофизиальные фасетки их разделены слабым валиком па две неравные части, подобно шейным позвонкам плиозавра Peloneustes Lyd. Поэтому наш плезиозавр может еще принадлежать семейству Pliosauridae. Сросшиеся со спинными позвонками неврапофизы при неприросших шейных невральных дугах и ребрах — явление, не свойственное ни одному из европейских Pliosauridae — вместе с другими признаками сближают нашего плиозавра с североамериканским плиозавром Megalneusaurus — из верхней юры Скалистых гор, но от этого рода наш плиозавр отличается целым рядом признаков.

Точное определение возможно только в результате монографического изучения. Вероятно, мы имеем здесь нового представителя плиозаврид, переходного к меловым длинноголовым плезиозаврам, имевшим одноголовчатые ребра на всех шейных позвонках.