Великие открытия (илл.) - Аугуста Йозеф Страница 23

С безумным криком Маха кинулась на жестокого охотника, кусала его и колотила, вцепилась в волосы, рвала редкую бородку. Но тот легко справился с ней. Он схватил Маху за кисть и вывернул ей руку. От все усиливающейся боли яростный крик женщины перешел в стоны, заглушаемые грубым смехом охотника.

Нор стоял на берегу озера, когда из пещеры раздался пронзительный крик Махи. Он спрятался в кустарнике и стал напряженно ждать. Вот крики ярости перешли в полные боли стоны. Нор крадучись подобрался к входу в пещеру, откуда они раздавались.

Он еще не знал, что произошло. Но вот из темноты пещеры показался чужой охотник, который тащил за собой женщину. Нор напряженно всматривался в ее лицо — все пережитое до неузнаваемости исказило его черты. Внезапно Нор узнал Маху. На какой-то момент он онемел от изумления, не понимая, как она могла здесь оказаться и что с ней случилось, потом резко выкрикнул ее имя.

Маха вздрогнула, взгляд ее метнулся в ту сторону, откуда раздался звук знакомого голоса. Узнав соплеменника, она закричала: «Нор! Нор!»

Охотник тут же грубо толкнул ее обратно в пещеру. Маха замолчала и прижалась к стене, ожидая, что будет дальше.

Нор уже все понял. Какой-то мужчина из чужого племени вторгся в их охотничий район и напал на Маху, желая похитить ее и лишить племя Нора сильной молодой женщины, которая могла бы принести много здоровых крепких детей — будущих охотников и бойцов. Этого нельзя было допустить.

Нора охватила бешеная ярость. Казалось, мышцы его могучих плеч лопнут от напряжения, глаза метали молнии смертельной ненависти. Нор был готов защитить женщину своего племени и биться за нее насмерть. Но и чужой охотник не хотел лишаться добычи. И вот двое первобытных мужчин начали борьбу за женщину.

Нор размахнулся, чтобы нанести противнику мощный удар, но тот отскочил и дубина Нора обрушилась на скалу. Увидев, что враг ловко увернулся, Нор бросился за ним, чтобы следующим ударом размозжить ему голову. Но и на этот раз его атака не удалась. Прежде чем он снова успел размахнуться, ему самому пришлось защищаться.

Борьба шла с переменным успехом. Противники напоминали двух разъяренных быков: грудные клетки вздымались и опускались в бешеном ритме, растрепавшиеся волосы развевались вокруг голов, пот стекал по телам и искаженным лицам.

Но силы Нора были на исходе, теперь он уже только защищался. Когда испуганная Маха увидела, что Нор слабеет, она схватила острый камень и сзади набросилась на чужака. Но тот, почуя опасность, отскочил к скале, увернулся от Нора, одним огромным прыжком оказался возле Махи, вырвал у нее из рук камень и сильным ударом в висок поверг на землю, успев избежать новой атаки.

Вид лежащей без движения Махи на время придал Нору сил, и он снова стал наступать. Но все было напрасно.

Противник, отбросив дубину, с пронзительным криком кинулся на него и так крепко обхватил руками, что у Нора затрещали ребра, а глаза вылезли из орбит. Задохнувшись, он без сил рухнул на землю. Победитель в неудержимой ярости наступил ногой на поверженного Нора, поднял дубину и сильным ударом раздробил ему череп.

Залитый потом, задыхаясь, стоял он над побежденным врагом. Затем поднял его, оттащил в пещеру и завалил камнями, как бы опасаясь, что дикие звери отнимут у него мертвеца. Покончив с этим, он подошел к потрясенной Махе и хриплым голосом приказал ей идти за собой. Женщина медленно поднялась и без возражений пошла за победителем; она знала, что сопротивление бесполезно.

Победитель Нора покинул пещеру. Маха послушно последовала за ним. Они направились по узкой тропинке, которая, извиваясь между деревьями и густым кустарником, вела на юг.

Вот и край леса. Глазам Махи открылась долина с речкой; в мелкой воде плескались дети. Они были так увлечены игрой, что даже не заметили охотника из своего племени и незнакомую женщину.

Перейдя через речку, охотник и Маха оказались у подножия холма, который как бы ограничивал долину; на склоне, в скале песчаника, не очень высоко над руслом реки была просторная пещера. Вокруг горящего костра сидело много охотников, а за ними — несколько женщин, которые с помощью каменных ножей и скребков обрабатывали шкуры убитых животных, чтобы они стали мягкими и гибкими.

Охотники узнали соплеменника, ведущего чужую женщину, еще когда он вышел из леса, и неотрывно следили за ним. Снизу раздался дружеский призыв; они вскочили и, подбежав к краю скалы, с нетерпением ожидали его. Сзади теснились женщины, вытягиваясь, насколько позволял небольшой рост, и с любопытством разглядывая Маху.

Добравшись до пещеры, охотник взял Маху за руку и подвел к костру. Подождав, пока соберутся все, он стал хвастливо, криками и жестами, описывать свою борьбу и победу, благодаря которой привел молодую, здоровую женщину. Когда отзвучали грубые выкрики соплеменников, выражавших радость по поводу столь редкой добычи, он толкнул Маху к женщинам.

Так Маха была принята в племя победителя Нора.

Женщины окружили Маху и засыпали ее градом вопросов, а охотник-победитель сидел с товарищами у огня и продолжал с жаром говорить. Все напряженно слушали, часто прерывая его речь криками и возгласами восхищения.

Закончив наконец свой рассказ, охотник вскочил на ноги, вместе с ним — еще трое. Вооружившись мощными дубинами, они сбежали вниз по склону, перешли через речку и исчезли в темном лесу. Оставшихся охватило странное возбуждение. Они бегали по пещере, тащили к костру большие плоские камни, раздували огонь так, что языки пламени поднимались высоко к потолку. Женщины тоже бросили работу, выбежали и через некоторое время вернулись с охапками дров.

Одна только Маха сидела, сжавшись, в углу пещеры и безучастно смотрела на суету вокруг.

Солнце уже начинало клониться к западу, когда охотник, стоящий на страже у входа в пещеру, издал радостный крик. Он заметил на краю леса возвращающихся товарищей. Один из них приветственно замахал руками, второй нес что-то под мышкой, а двое медленно шли к речке, сгибаясь под тяжелой ношей. Прежде чем они успели перейти вброд, их окружили несколько соплеменников, вышедших на помощь. Все быстро двинулись к пещере.

Они поднимались, окруженные радостно галдящими детьми, а у входа в диком возбуждении шумели женщины. Лишь Маха не участвовала в общем волнении. Она тихо сидела в углу, ничего не понимая и испуганно глядя вокруг.

Но вот стена человеческих тел у входа расступилась, пропуская охотников. Двое, размахнувшись, бросили к костру принесенную добычу, потом в воздухе мелькнуло маленькое окровавленное тельце. Страшные трофеи с глухим стуком упали на землю.

В тот же момент раздался душераздирающий крик Махи: она увидела в свете костра мертвые тела Нора и Рима. Охваченная беспредельным ужасом, сознавая свое бессилие, она закрыла лицо руками и, сделав несколько шагов, свалилась на груду мха и травы.

А племя, не обращая особого внимания на Маху, с шумом толпилось вокруг двух человеческих трупов и готовилось к трапезе. Маха с ужасом смотрела, как они бросали куски мяса на раскаленные камни или прямо в пылающие угли, жадно следя за ними и переворачивая, чтобы они не подгорели. Когда мясо хоть чуть поджаривалось со всех сторон, они набрасывались на него и глотали целыми кусками. Теперь в пещере слышалось лишь чавканье мужчин, женщин и детей.

Охотник, убивший Нора, напрасно искал Маху среди сидевших у костра женщин. Увидев, что она, съежившись, одиноко сидит в дальнем углу пещеры, он взял кусок жареного мяса и, подойдя, протянул ей. Маха с отвращением вырвала мясо и отбросила подальше. Мужчина усмехнулся, пожал плечами и вернулся к костру.

Маленький мальчик, видевший, как Маха отшвырнула предложенный ей кусок, поспешно бросился за ним. Попробовав и убедившись, что мясо вкусное и сочное, мальчик спрятался за выступом стены от глаз завистников, которые могли бы отнять у него лакомый кусок. Потрясенная женщина смотрела на ребенка. В ее взгляде было не только отвращение. Маха не могла понять, как вообще можно есть человеческое мясо. Она никогда не видела и не слыхала, чтобы ее племя употребляло в пищу мясо людей из других племен, даже когда была самая страшная нужда и самый жестокий голод.