Человек в животном. Почему животные так часто походят на нас в своем мышлении, чувствах и поведении - Норберт Заксер Страница 23

Классические этологи и бихевиористы десятки лет вели ожесточенные споры о том, сколько в поведении инстинктивного, а сколько — выученного. Крайние позиции в обоих случаях были категоричны — практически всё! Полярные расхождения в направлении исследований вполне объясняли эту категоричность. Однако сегодня обе точки зрения кажутся сильным преувеличением — этологи придавали слишком большое значение инстинктам, а бихевиористы недооценивали врожденные задатки.

Так, инстинкты могут быть модифицированы через обучение. К примеру, на желтом клюве взрослой серебристой чайки есть красное пятно. Этот сигнал вызывает врожденную реакцию клевания у птенцов, как только родители подлетают к гнезду, и потомство получает корм. Если птенцам, не имеющим опыта, показывать модель клюва из бумаги или дерева с пятнами различных цветов, то они инстинктивно предпочитают красный и избегают синего. Однако если у них поощрять реакцию на синий цвет, а на красный — нет, то предпочтение быстро изменится.

Вместе с тем выучить можно только то, к чему есть врожденные задатки. Серебристые чайки знакомятся со своим потомством в первые дни после того, как птенцы вылупляются из яиц, и уже не путают их с птенцами других пар. Близкие им обыкновенные моевки, напротив, даже через четыре недели не могут отличить собственных птенцов от других малышей. Однако удивляться этой разнице не стоит. Серебристые чайки гнездятся обычно большими колониями, гнезда устраивают на земле, и дистанция между ними составляет всего несколько метров. Птенцы часто бегают по всей колонии, и давление естественного отбора направлено на то, чтобы родители умели отличать собственных птенцов от других. Моевки, напротив, гнездятся на узких скальных карнизах, где может поместиться лишь одно гнездо с парой птенцов. В таких экологических условиях птенцы, которых находят в гнезде родители, никому иному принадлежать не могут, и нет необходимости знать собственное потомство «в лицо». Разница в способности к обучению у этих видов, таким образом, вполне объясняется образом жизни. Под влиянием естественного отбора сформировались определенные задатки, которые определяют возможности и границы обучения.

Со временем обе научные школы сблизились, и пришло понимание того, что целостное поведение животных осуществляется благодаря взаимодействию инстинкта и обучения. Так, хорьки инстинктивно знают, как охотиться на крысу, опрокинуть ее, схватить и, хорошенько тряхнув, убить. Однако характерной целенаправленной хватке в область затылка им приходится учиться на опыте. Молодые утки и гуси инстинктивно знают, что вскоре после выхода из яйца им нужно в течение нескольких дней следовать за объектом, который движется и издает звуки. Однако за кем именно следовать — матерью или Конрадом Лоренцем — им нужно учиться. Взрослые самцы морских свинок обладают врожденным знанием, как ухаживать за самкой и спариваться с ней. Однако к какой из самок в своем социальном окружении можно подойти с брачными намерениями, а к какой — нет, им приходится учиться.

Наиболее яркий пример, иллюстрирующий переплетение инстинкта и обучения, приведен в работе американских приматологов Дороти Чейни и Роберта Сейфарта о сигналах тревоги одного из видов африканских обезьян. Мартышки верветки не только предупреждают своих сородичей о приближении хищника, но с помощью врожденных криков передают и информацию о его виде. Один характерный тревожный крик указывает на опасное млекопитающее, прежде всего леопарда. Услышав такой сигнал, сородичи тут же забираются на ближайшее дерево. Совсем другой сигнал мартышка издает, если видит орла. В ответ все члены стаи смотрят вверх или прячутся в кусты. Третий сигнал сообщает исключительно о змеях. Мартышки в таком случае обыскивают почву. Интересно, что тому, когда какой крик использовать и как на него реагировать, животные учатся в процессе развития. Если взрослая мартышка кричит «змея», «леопард», или «орел», то вся стая незамедлительно отвечает правильным поведением. Но если, например, о леопарде предупреждает детеныш, то взрослые не забираются немедленно на дерево, а смотрят сначала на его мать и ведут себя так, как реагирует она, потому что дети нередко начинают с ошибок.

Пусковые механизмы у животного и человека

Как мы уже видели в первой главе, классические этологи предложили свои гипотезы о том, как запускаются определенные поведенческие механизмы. Они полагали, что ключевые стимулы в умвельте (окружении)[4] активируют так называемые врожденные пусковые механизмы, которые запускают выполнение инстинктивного поведения. Пусковой механизм они рассматривали как нечто вроде замка, которому, как ключ, соответствует ключевой стимул, так что подходящий ключ вызывает поведенческую реакцию. Какие именно стимулы в умвельте животного способны запускать определенное поведение, можно выяснить в ходе экспериментов с использованием макетов.

Так, у самцов трехиглой колюшки сородич с окрашенным в ярко-красный цвет брюхом вызывает сильнейшую агрессию. На сородича скромной серой окраски, напротив, никакой враждебной реакции не отмечается. Однако сравнимую по силе агрессию у самца вызывает сигарообразная деревяшка с окрашенным в красный цвет низом. То есть самец реагирует не на общий вид соперника, а лишь на ярко окрашенное брюхо. Подобным же образом запускается агрессивное поведение у зарянки, защищающей свою территорию, — агрессию вызывает не общий вид соперника, а исключительно красное оперение на груди. Красный пучок перьев, прикрепленный на дерево в пределах участка, также вызывает у самца зарянки ярко выраженную угрозу. Действие ключевых стимулов настолько сильно, что певчие птицы, реагирующие на широко открытые клювы своих птенцов, пытаются кормить даже подложенные в гнездо стаканчики для реагентов, если вложить в них фильтровальную бумагу, раскрашенную как зевы их птенцов.

Если животное, впервые столкнувшись с таким ключевым стимулом, отвечает на него правильным образом, это действительно означает, что перед нами — врожденная инстинктивная реакция, закодированная в генах всех представителей данного вида и передающаяся из поколения в поколение. Однако исходный ответ на ключевой стимул может быть изменен через обучение, как мы уже видели у птенцов серебристой чайки, у которых красное пятно на клюве родителей вызывает реакцию клевания. На примере того же вида можно наблюдать, что ответ на ключевой стимул можно развернуть даже в прямо противоположную сторону. Подводные взрывы, когда чайки сталкиваются с этим явлением впервые, вызывают у них врожденное поведение бегства. Однако они быстро учатся, что после взрыва на поверхности воды появляются мертвые или оглушенные рыбы, представляющие собой легкую добычу.