За порогом вражды - Вадим Иванович Назаров Страница 27

отличие от лоцманов прилипала сам не плавает, а присасывается с помощью огромной присоски к телу акулы, кита или крупной черепахи (у каждого вида прилипал свой «вкус» в выборе хозяина). Присоска, закрывающая снизу всю голову рыбы, удерживает ее на теле другого животного так прочно, что рыбу легче разорвать, чем отделить от своего «патрона». Говорят, что на присоске прилипалы средней величины (50–60 см) можно поднять груз массой до 50 кг. Этим свойством прилипалы и его склонностью быстро находить достойного хозяина и присасываться к нему пользуются местные рыбаки. Они постоянно держат несколько прилипал. Выходя на промысел в море, рыбаки спускают прилипал в воду на длинной бечевке, а затем подтягивают к лодке вместе с их жертвами. Прилипалы широко распространены в Мировом океане. Встречаются они и в Средиземном, и в Черном море.

Еще не так давно считали, что прилипалы паразитируют на своих хозяевах, высасывая их соки, или по крайней мере ведут себя как нахлебники, урывая остатки их пищи. Теперь установлено, что питаются они в основном зоопланктоном, а акула или черепаха им нужны только как удобное средство передвижения. Действительно, если бы прилипалы кормились за счет своих хозяев, то чего ради стали бы они присасываться к днищам лодок и кораблей, где им явно нечем поживиться?

Редкая акула не несет на себе прилипал. Случается иногда, что их присосется сразу добрый десяток. Пользы от этих бесцеремонных наездников акуле нет никакой. Напротив, они только мешают ей плыть, сковывая движения. Но избавиться от них акула не в состоянии. Вот вам еще один классический пример форезии, когда один симбионт использует другого как средство передвижения.

Акула с рыбами-прилипалами

В давние времена люди охотно верили, что присосавшиеся прилипалы способны остановить корабль. Среди древних римлян существовало даже мнение, будто эти рыбы не раз бывали причиной опозданий военных судов и трагического исхода морских сражений. В наше время никто, конечно, не верит этим сказкам. Трудно найти человека, который стал бы утверждать, что небольшая рыбка в состоянии остановить хотя бы лодку.

«Санитарные станции» на рифах

Мы знаем, что постоянная очистка — первейшая жизненная потребность сидячих организмов. Избавлены ли от этой заботы остальные животные? Достаточно вспомнить, как старательно занимаются своим туалетом птицы, перебирающие клювом каждое перышко, кошки, вылизывающие свою шерсть с ног до самой шеи, обезьяны, выискивающие друг у друга насекомых, — достаточно представить себе все это, чтобы можно было с уверенностью сказать, что в чистоте и гигиене в той или иной степени нуждается все живое.

Рыбы в этом отношении тоже не исключение. Казалось бы, они так быстро двигаются, одеты в такой гладкий, блестящий панцирь, что к ним никакая нечисть пристать не может. Но это только кажется. На самом деле чистота их туалета — следствие вовсе не его неуязвимости для паразитов, а плод усилий «профессиональных» чистильщиков, посвящающих свою жизнь заботе о надлежащем санитарном состоянии других рыб. Не будь чистильщиков, многие виды рыб давно прекратили бы свое существование. Во время процедуры чистки, которая периодически повторяется, между чистильщиками и их клиентами как раз и устанавливаются временные симбиотические отношения.

Обычно рыба, желающая привести в порядок свой туалет, подплывает к коралловому кусту и замирает над ним в вертикальном поле жегши. Это служит сигналом для живущих здесь маленьких рыбок-чистильщиков, которые быстро подплывают к своему клиенту и принимаются его чистить. При этом одни склевывают все лишнее с его боков, другие забираются под оттопыренные жаберные крышки, а третьи залезают прямо в пасть. Случается, что, если рыба, прибывшая на санобработку, сама не раскрывает пасть, один из чистильщиков начинает тыкаться в края ее рта и быстро добивается своего.

Работают чистильщики на совесть. Они не только склевывают паразитов, присосавшихся к небу, краям глотки, лепесткам жабер или застрявших между зубами, но и «врачуют раны», тщательно удаляя с кожи любой нарост, любую неровность. Обрабатывая поверхность тела рыбы, чистильщик все время касается ее брюшными плавниками и этим как бы сигнализирует о своем местонахождении. В ответ рыба помогает ему в работе — то плотнее прижимает плавники, то, наоборот, распускает их веером, оттопыривает жаберные крышки и т. д. Иными словами, между обеими рыбами устанавливается полное взаимопонимание. Некоторые рыбы на время чистки даже изменяют цвет. Например, темные единороги становятся светло-голубыми. И это не случайно: на светлом фоне паразит гораздо заметнее.

Когда клиент сочтет, что его наряд стал достаточно опрятным, он энергично захлопывает пасть и тут же ее снова открывает. Это сигнал, по которому чистильщики должны ее покинуть. Затем характерным встряхиванием тела подается приказ и санитарам, работающем снаружи: пора, мол, и вам кончать.

Часто крупным рыбам, нуждающимся в санитарной обработке, даже не приходится просить чистильщиков об этой услуге. Те бывают настолько предупредительны, что, еще издали заметив своих клиентов, сами спешат им навстречу. Приглашая новых и особо «важных особ» почиститься, санитары затевают перед ними характерный ритуальный «танец»: ритмично покачиваются из стороны в сторону, грациозно распускают плавники, приподнимают и опускают хвост (перед старыми знакомыми они не танцуют). Основное назначение такого танца — парализовать хищнический инстинкт опасных посетителей. Загипнотизированные подобной обходительностью, хищники застывают в самых необычных позах — вверх или вниз головой, лежа на боку, иногда даже вверх брюхом — и позволяют начать себя чистить.

Энбль-Эйбесфельдт рассказывает, что в неволе между чистильщиками и клиентами завязывается иногда нечто вроде личной дружбы. У него была, например, рыба-бабочка, имевшая своего постоянного «лейб-саннтара». Когда однажды к ней подсадили другого чистильщика и он прогнал своего предшественника, то бабочка попросту не подпустила к себе этого самозванца. Как только вместо новоявленного санитара вернули прежнего, она сразу изъявила желание почиститься.

Надо заметить, что чистильщики трудятся не бескорыстно. Все, что удаляется с клиентов, тут же ими поедается. Ради этого они, собственно, и трудятся. Но паразиты не только не единственная, но даже и не главная их пища. Без нее они могли бы совершенно безболезненно обойтись. Одни виды чистильщиков — мелкие хищники, другие растительноядны. Что побуждает их столь безотказно заботиться о пользе чужих видов? Вот загадка, пожалуй достойная интересов всей биологии.

Явление санитарной чистки у рыб открыл в 1949 году американский исследователь Конрад Лимбо. Он же установил, что на рифах чистильщики держатся обычно на постоянных местах, где и ведут «прием» посетителей. Дорогу к этим «стационарным» пунктам санобработки — «санитарным станциям» — хорошо знают местные рыбы. Поблизости от «станций» можно встретить большие косяки рыбы, в том числе промысловой. Нередко сюда наведываются и обитатели открытых вод, например кефаль.