Август Форель - Половой вопрос Страница 29

Из всего этого многое заключается и в мощном и сложном головном мозгу человека, но с большими индивидуальными видоизменениями. Чувства симпатии и долга у человека в своем развитии носят, главным образом, семейный характер или, иными словами, интенсивность этих чувств в достаточно сильной степени проявляется по отношению к прямым участникам половой жизни, супругу или супруге и потомству, что вообще имеет место и у млекопитающих. Если же мы коснемся чувств симпатии, имеющих объектом более значительное общество, понимая последнее в смысле всей родни, общины, говорящих на одном языке, нации — то эти чувства будут гораздо слабее, и природное отсутствие прирожденности их может быть возмещено воспитанием и привычкой. Всеобщее человеческое чувство, долженствующее в каждом человеке видеть брата и соплеменника, а также и связанные с ним чувства социального долга, еще в весьма слабой степени развиты. Можно ли было ожидать других результатов, считаясь с тем, что тысячи, а может быть и миллионы лет, представители этого вида раздроблены на мелкие группы и народности, всегда враждующие друг с другом? Чувство человечности и представление о единстве человеческого рода настолько было чуждо — и таковым осталось и по настоящее время во взаимной ненависти как примитивных, так и современных диких племен, — что они не ограничивались только порабощением и убийствами, но также истязали побежденных, подвергали мучительным пыткам, а то и съедали, что, впрочем, во всем этом объеме имеет место кое-где и теперь. Индивидуальное чувство симпатии может, однако, в зависимости от привычки и благодаря совместной жизни, распространяться и на членов других рас и народов, если это касается особенно представителей противоположного пола. При этом, например, победители и плененные после совместной жизни, начинают дружить, вступают между собою в брак и т. д. Но, в противоположность вышесказанному, наблюдаются случаи, когда не только у одного и того же рода, но в тесном семейном кругу обнаруживаются несогласие и антипатии. Усиливаясь, они могут завершиться и убийством родителей, детоубийством, братоубийством и т. д.

Мы приходим к многочисленным поучительным сравнениям из наблюдений инстинктивной общественной жизни муравьев. Помощью привычки после многочисленных схваток и убийств, можно достигнуть заключения прочных союзов между прежними врагами, даже различными видами, — не считаясь с проявлением исключительной взаимной ненависти между различными муравьиными колониями. И в первое время функционирования такого союза, как это наблюдается, долго еще имеют место враждебные столкновения между отдельными индивидуумами, причем замечается, что преследованию, дурному обращению, а иногда и замучиванию на смерть подвергаются единичные представители слабейшей колонии со стороны единичных же представителей сильнейшей. Но очень редко можно видеть проявление ненависти и вражды между индивидуумами одной и той же колонии муравьев.

Нет основания сомневаться, опираясь на вышеизложенное и принимая во внимание многочисленные естественно-исторические исследования, что чувство полового побуждения представляет собою первоначальный источник почти всех, если не всех, дальнейших чувств симпатии и долга в среде животных индивидуумов. Эти чувства, одновременно с возникновением определенных рядов представлений, преследующих общественные цели, отпали от полового побуждения и видоизменились в чувство дружбы; однако, замечается еще более или менее крепкая, более или менее сознательная связь некоторых из них с половым чувством. Приняв в соображение этот краткий обзор происхождения любви и ее производных, мы в состоянии будем определить силу воздействия половой жизни на всю эволюцию человеческой души. Современное значение этого воздействия необходимо не подвергать и переоценке. Не только чувства симпатии и антипатии, и довольно сильные, а также гнев и ревность, но и сострадание, в качестве скорби, обусловленной страданиями любимых существ, чувств долга, готовность принести себя в жертву, — все это в достаточной степени свойственно и маленьким детям, которым чужды еще как половая впечатлительность, так и половые побуждения. Индивидуум, стало-быть, способен к проявлению производных от чувства полового влечения значительно раньше появления половой впечатлительности. Конечно, производные эти находятся под влиянием этой впечатлительности и сливаются с другими производными половой жизни в случаях отсутствия полового побуждения. Известна наличность женщин, в половом смысле совершенно безразличных, но в супружестве очень верных и любящих и располагающих весьма развитым инстинктивным чувством семейственности. Впрочем, у женщины очень часто жертва на почве любви представляет собою замену половой любви, даже ее отклонение. У многих женщин сексуальная холодность основана лишь на отстранении любви (принудительный брак с нелюбимым человеком), устремляющейся в другую область. Материнское чувство представляет собою чувство симпатии (производную полового чувства), причем оно в рассматриваемом случае непосредственно направляется на потомство (продукты половой жизни). Вся колоссальная сложность духовных особенностей человека, сопряженных с чувством любви, вытекает из вышесказанного. Происходит соединение индивидуальных особенностей задатков полового влечения с индивидуальными задатками возвышенных обнаружений чувства, интеллекта и воли, что обусловливает наличность всевозможных индивидуальных комбинаций, которым мы могли бы присвоить название созвездий. У человека, независимо от этого, имеет место смешение унаследованных индивидуальных задатков с разнообразными и многочисленными опытами и воспоминаниями в различных сферах, накопленными в мозгу за всю жизнь (воспитание или приспособление), причем, в случае необходимости, он ставит в зависимости от них свои единичные предположения или поступки.

Мужчина, например, может считаться образцом нравственности по той простой причине, что в данном случае он совершенно лишен полового влечения. И одновременно у другого, при наличности весьма сильного ненормального полового влечения, может обнаружиться доброта, верность долгу, способность к самопожертвованию, что, в свою очередь, обусловливает возникновение внутренней непосильной борьбы, из которой он выходит нередко побежденным. Третьему же свойственно умеренное половое влечение, но при наличности у него достаточного чувства долга и сильной воли, он будет бороться со своим влечением; слабая же воля или же нравственные недостатки сделают его жертвой ближайшего соблазна. Возможно как тесное соединение, так и полное разъединение любви и полового влечения у индивидуума. Женщине, в половом смысле безразличной, ничто не мешает быть отличной матерью, равно как и страстная женщина может обнаружить симптомы плохой матери, — но может произойти все это и наоборот.

Сексуальная любовь. Под этим понятием следует понимать проявление высшей и искренней любви, направленной от одного пола к другому, но не основанной лишь на одной дружбе, а исходящей непосредственно из полового влечения. Распространяться об этом равносильно ношению воды в океан, ибо 3/4 беллетристики посвящено описаниям любви. Не может быть сомнений в том, что нормальному человеку свойственна большая потребность в любви. Можно сказать, что главным условием человеческого счастья и главной целью существования человека является половая жизнь со всеми ее проявлениями в душевных областях. Необходимо, однако, считаться с односторонним и нередко совершенно извращенным изложением и пониманием этого вопроса.

Любовь, очевидно, обусловливается в обыкновенных случаях libido sexualis. Здесь повторяется знаменитая история стрел Амура. Объектом влюбляемости могут служить взор, лицо, грудь, звонкий металлический голос и проч. Но связь между libido и любовью является чрезвычайно сложной и деликатной. У мужчины, как мы это уже констатировали, возможна довольно часто наличность libido и независимо от любви, или же любви без libido, — у женщины же наблюдается более редкая отделимость этих двух, друг друга взаимно дополняющих элементов, причем libido без любви может быть ей свойственно особенно редко. Нельзя, однако, говорить о тождественности этих двух явлений, что станет вполне ясным даже для грубого эгоиста, мечтающего лишь об удовольствиях, сколько угодно сладострастного, но не очень уж ограниченного. Любовь может быть предшественницей libido, — и это обстоятельство нередко обусловливает собою в результате наиболее счастливые половые взаимоотношения. Возможна исключительная взаимная симпатия двух характеров, главным образом, духовная и развивавшаяся предварительно не на чувственной почве. Ее развитие будет продолжаться таким же образом, если существование ее, например, началось еще в детском возрасте. В нашем обществе можно наблюдать массу половых союзов или браков, лишенных малейших следов любви и основанных лишь на сухих расчетах или удобствах. Предполагается, что в будущем произойдет скрепление и упрочение брачных уз на почве нормального libido sexualis и долгой привычки. Крайность в чувствах не свойственна вообще нормальному человеку, и поэтому вышеприведенное предположение и находит себе в большинстве случаев осуществление, благодаря последовательному привыканию и взаимоприспособлению, не всегда, впрочем, одинаково удачному, в зависимости от того неизвестного, что представлял или мог представить собою послебрачный период. Случаи крайние и даже патологические, равно как и исключения, составляют пищу сенсационных романов на любовной подкладке, хотя бы в некотором приближении и верных действительности, а между тем в среднем буржуазном браке они не находят для себя достаточно пикантности и интереса. Нас же занимают здесь не исключения и не условности, свойственные романам, а естественные и действительные чувства любви в таком виде, в каком они имеют место в жизни. Мы можем, ссылаясь на предыдущее, найти для половой любви следующую пару слагаемых: 1) наличного libido sexualis, 2) чувств симпатии, развившихся в истории рода из первичного libido наших животных предшественников, но освободившихся уже в настоящем от этой зависимости. Имеют место еще чувства симпатии, являющиеся промежуточными между ними, возникнув еще ранее в жизни индийидуума, обязанные своим происхождением libido sexualis и направленные на индивидуум другого пола. Эти чувства обнаруживаются снова, как следствия воспоминания, оказывая большую поддержку самой любви. Но необходимо считаться со взаимодействием различных чувств, возникающих одно из другого. Служа источником симпатии, libido, в свою очередь, является порождением симпатии и может, наоборот, исчезнуть при обнаружении обратно действующих обстоятельств.