Родня. Жизнь, любовь, искусство и смерть неандертальцев - Ребекка Рэгг Сайкс Страница 39

что многие изготовленные неандертальцами вещи перемещались на значительные расстояния. Годичные кольца деревьев указывают на то, что хвойная древесина для шёнингенских копий совершенно определенно не была добыта у озера, а срублена летом на большой высоте (вероятно, в расположенных неподалеку горах Гарц). На одном наконечнике копья даже видны следы ремонта повреждений, которые, вероятно, были нанесены во время другой охоты, предположительно не на лошадей, а на других животных. Пока нет надежных данных, подтверждающих перемещение костяных инструментов, но, если учесть, что неандертальцам во время переходов приходилось затачивать каменные орудия, вполне вероятно, что инструменты для заточки они брали с собой. На это намекает один любопытный факт: в скальном навесе Эль Сальт (Испания) найдены костяные ретушеры, которые, по-видимому, уже давно были в употреблении до использования в этом месте. Эту точку зрения подтверждают и нехарактерные для местности виды животных: ретушер, обнаруженный в пещере Мула-Герси на юго-востоке Франции, очевидно, был получен из единственной размозженной кости гигантского оленя в соответствующем слое.

Если они носили с собой много вещей, можем ли мы представить, что у каждого неандертальца было собственное имущество? Предметы, на изготовление которых затрачивалось много времени, например палки для рытья, или подогнанные под конкретного индивида вещи, к примеру копья, скорее всего, принадлежали тем, кто их создал. Если это так, то развило ли большинство неандертальцев навыки, необходимые для работы с широким спектром предметов и материалов, например относящихся к составным орудиям? Или же эти артефакты, олицетворяющие несколько уровней технологии, были общественными проектами? Вполне возможно, так и возникла специализация в ремеслах, по крайней мере в некоторых технических областях: в раскалывании камня, резьбе по дереву, производстве клея и других видах деятельности, таких как охота или выделка шкур.

Предположительно, один ремесленник уже обнаружен. Химический анализ взрослого индивида мужского пола Эль Сидрон 1 показал следы битума в зубном камне. Единственное вероятное объяснение — он использовал рот при изготовлении или ремонте составного орудия, что подтверждается и наличием на зубах множества сколов и растительных остатков. Кроме того, это служит напоминанием о пробелах в археологических данных, поскольку без химического анализа мы бы никогда не узнали, что битум использовался от Иберии до Восточной Европы и даже на Ближнем Востоке.

Кажется маловероятным, что эти сложные технологии были разработаны отдельными неандертальцами, находившимися вне контекста социального обучения и не имевшими навыков достаточно сложного общения. Современные мастера иногда осваивают ремесло самостоятельно, но для этого, как правило, требуются учебники или даже видеоуроки. Приматы, пользующиеся орудиями, учатся в основном путем наблюдения и копирования, но диапазон умений и достижений в работе с различными материалами, демонстрируемых неандертальцами, недвусмысленно намекает на некое обучение, соответствующее идее, что целенаправленное наставление характерно для всех гоминин. Наиболее эффективно действует комбинированное обучение посредством показа и объяснения, и молодые неандертальцы, вероятно, обучались не формально, а путем погружения в культурную среду и личного участия. Они слышали звук удара по камню с подходящей внутренней структурой, своими руками выставляли нужный угол и рассчитывали силу удара по нуклеусу.

Колотящая по камням молодежь, должно быть, создавала вокруг стоянок гулкий перезвон, и этот неровный ритм переплетался с более уверенными ударами старших. Такое обучение одного поколения другим критично важно для поддержания культурных традиций, которые в случае неандертальцев отчетливо различимы и вне очевидных технокомплексов расщепления кремня. Примером тому служат традиция обработки раковин в центральном Средиземноморье и технология изготовления березового дегтя, охватывающая десятки тысячелетий и три региона Европы. В меньшем масштабе на культурные традиции намекает и Шёнинген. Охотники вновь и вновь возвращались ровно в то же место на берегу озера, выбирали для своих почти идентичных копий одни и те же породы деревьев и использовали в качестве орудий труда определенные части убитых лошадей.

Разум создает вещи, но и вещи производят смыслы, которые касаются не только одного субъекта или даже поколения и могут трансформировать биологические виды целиком. Новый опыт или встречи открывали неандертальцам необычные способы восприятия мира. Не будет преувеличением предположить, что технологические новшества повлияли и на другие аспекты их жизни. Наглядное подтверждение тому — составные орудия: сопряженный с их изготовлением процесс сборки предполагает наличие устойчивых представлений о сопричастности и сотрудничестве, играющих крайне важную роль в охоте и развитии социальных связей. А поскольку составные орудия изготовлены из материалов, соединяющих пространство и время, то они обладают уникальной способностью — работать в качестве мощной мнемоники, расширяющей горизонты памяти и воображения.

Подкидывает интересные идеи и березовый деготь: понять, что кора превратится в липкую черную жидкость с резким запахом, по сути, означает постичь, что материя способна преобразовываться. Огонь ее не уничтожит, а полностью переделает. Термин «алхимия» несет особую смысловую нагрузку, но представления неандертальцев, безусловно, были не так уж далеки от нее. Деготь варился, охлаждался и застывал, затем снова нагревался и размягчался, так что циклы изменений были заметными и понятными. Аналогичные радикальные физические трансформации мы наблюдаем, когда руда превращается в жидкость и снова в твердое вещество, называемое металлом, но до этого открытия должно было пройти еще много тысяч лет.

Рассматривая неандертальцев с учетом условий их жизни, мы понимаем, что, по сути, они одновременно были и экспертами, и экспериментаторами. В основе тщательного выбора материалов и целенаправленного планирования лежат глубокие знания. Будучи знатоками ремесел, которыми они занимались ежедневно, неандертальцы сочетали в себе приверженность традициям и приспособляемость. Они изобрели новые способы разделять предметы на части и собирать их вместе. Последствия были грандиозными и привели к тому, что жизнь неандертальцев становилась все более многогранной, а деятельность охватывала все большие территории.

Такая гибкость мышления позволяла адаптироваться к любой возникшей ситуации, создавая новые формы производства, использования и обновления, не забывая притом взаимодействовать с окружающим миром и исследовать его более разнообразными способами, чем когда-либо прежде. Но чтобы всем этим заниматься, неандертальцам нужно было что-то есть.

Глава 8. Ешь и живи

Жирная, как кусок грудинки, тишина повисла над озером. Рассвет сочится сквозь пожелтевшие заросли тростника, но лягушки уже заливаются так, что поначалу люди не слышат лошадей. Меж тем земля под ногами содрогается от приближающегося топота копыт. Время утоления утренней жажды — самое подходящее для убийства, это знают все. У края озера громадные кони замедляют ход: уши подняты, глаза внимательно обводят окрестности. Учатся они быстро, так что люди часто меняют места и способы встречи с ними: сегодня они сидят в зарослях, измазанные скрывающей запах грязью. Нервное фырканье и лошадиный дух