Август Форель - Половой вопрос Страница 53

Гигиена женщины безусловно выигрывает от этого обычая, но основа его не зиждется на санитарных началах, а обязан он своим происхождением религиозным предписаниям и суеверию (идее о колдовстве и проч.), причем женщина в менструальный период, а также во время беременности и кормления, считается в представлении многих дикарей нечистой, находящейся в распоряжении злых демонов. Такие причины, в сочетании с тем обстоятельством, что на женщину у многих дикарей взваливается вся черная работа, старят быстро женщину и обусловливают полигамию. Трудно себе даже представить, как быстро стареют женщины у дикарей. Возраст в расцвете их сил продолжается приблизительно от 13 до 20 лет со дня рождения. На 25-м году жизни женщина дикаря уже старуха, бесплодна и действительно в дальнейшем по внешнему виду напоминает собою ведьму. Здесь влияние рано начавшейся половой жизни усугубляется последствиями непосильного труда и чрезвычайно продолжительного кормления.

Полигамия обусловливается также стремлением мужчины к разнообразию. У негров Анголы господствует обычай взаимного обмена женами, причем они заявляют, что нет возможности постоянно пользоваться одним и тем же блюдом. Сюда же относится и стремление иметь побольше детей, быть богатым и окруженным почетом. Бесплодие женщин также является в том же смысле одним из обусловливающих полигамию мотивов. Есть народы, у которых полигамия только и разрешаются при бесплодии жены, или же если она рождает одних только девочек, что грозит прекращению мужской линии.

Дикарки, например, индианки, отличаются вообще меншей плодовитостью, чем женщины цивилизованных стран, что можно объяснить, главным образом, их воздержанием за период долгого кормления в течение 3-х или 4-х лет. Это усугубляется еще и чрезвычайною детскою смертностью. Таким образом, применительно к такого рода случаям полигамию следует рассматривать, как оружие в целях завоевания размножения, и во всяком случае, как естественный закон, в особенности у народов Африки. Дикарь центральной Африки имеет в своем распоряжении сотни жен, так как они работают на него, как рабыни, содержат его. Женщина является и здесь рабочим элементом, причем богатство, власть и общественное положение определяется количеством женщину данного индивидуума. Полигамия находит себе последователей преимущественно в земледельческих странах, где ценность женского труда очень велика, обусловливая источник богатства. Кочевые же племена, по своей бедности, не являются приверженцами полигамии. Таким образом, вопрос о полигамии тесно сплетается с вопросом о пропитании. Дагомский король располагает тысячами жен, высшие классы — сотнями, средние — десятками, бедным же солдатам не достается ни одной жены.

В семьях, основанных на полигамии, редко наблюдается ревность и соперничество между женами. В экваториальной Африке муж соглашается на полигамию чишь под влиянием своей же жены, которая называет его скрягою, если он готов удовлетвориться только одной подругою жизни. По сообщению Ливингстона, женщинам племени макалоло не нравилась жизнь в Англии с ее моногамией, так как, по их мнению, всякий уважающий себя человек обязан обнаружить свои богатства, имея достаточное количество жен (Отвлеченные нравственные понятия о добре и зле чужды многим дикарям. Они поэтому отождествляют добро с богатством и силой, а зло — с бедностью и слабостью). На следующих приобретаемых жен должно смотреть, как на рабынь, ревность которых властно сдерживается авторитетом их господина. Все же можно проследить и развитие ревности у некоторых народов, живущих в полигамии. Старые жены, промененные на молодых, предаются самоубийству, убивая также своих детей и, в случае надобности, мстят при посредстве отравления. В хижине дикарей Огненной Земли часто происходят отчаянные схватки среди живущих там нескольких жен; женщины с острова Фиджи откусывают сопернице нос, о чем мы уже упоминали. Раздоры и проявления ревности мы можем проследить также у мусульман, индусов, абиссинцев, зулусов, гавассов. У последних само понятие полигамии определяется словом «rafy», означающим в переводе «противника».

Чтобы не давать повода для ревности, муж предоставляет у некоторых племен каждой из своих жен по отдельной хижине; это имеет место, например, у индейцев Южной Америки. Один серьезный исследователь, долго путешествовавший и женившийся на индианке в интересах детального изучения нравов гоахиров в Колумбии, сделавшись, таким образом, членом клана, дал мне очень ценные сведения из жизни этого племени. Гоахиры живут в полигамии, которая представляет собою большой интерес. Задумав жениться, гоахир получает предварительно согласие девушки и преподносит подарок родителям невесты, состоящий из большого количества скота. Но вместе с этим он должен расчистить участок леса, посеять на этом участке овощи и выстроить хижину. Получив с такими усилиями жену, он предоставляет ей в собственность это имущество, которым она и управляет, причем мужу присваиваются лишь определенные права на мужское потомство. Решив взять себе еще одну жену, он в другом месте должен проделать все по вышеуказанной программе, причем вторая жена ничего общего с первой не имеет. При таком положении вещей, благодаря самостоятельности каждой из жен и отдаляющему их расстоянию, ревность совершенно исключается. С своей стороны, жены гоахиров с большим уважением относятся к отечественным законам и сохраняют своему мужу безусловную верность. Полигамия на таких основаниях не может получать широкого развития, так как, независимо от больших затрат, муж обязан еще помогать каждой из своих жен в хозяйстве. При таком видоизменении полигамии сохраняется сравнительно высокое социальное положение женщины, ибо в то время, как мужчина каждый раз переходит от одной из своих жен к другой, каждая жена живет постоянно на одном месте, на одном хозяйстве, которым она распоряжается по своему усмотрению, и в обществе своего потомства.

Моногамия является господствующей у тех народов, у которых интенсивнее развился альтруизм, и где уважение к женщине стоит на должной высоте, как в Никарагуа, у даяков, андаманов и др. Здесь женщина пользуется почетом, участвует в общественных делах, и семейные взаимоотношения у них значительно приличнее. Женщина является также владычицей в доме у санталов и мундов.

Степень любовной страсти между супругами имеет большое значение в этом случае. Любовь, обусловленная чисто физической красотой, на почве чувственного стремления, отличается недолговечностью. Но когда в основу любви положены духовные преимущества, когда она базируется на гармония мысли и чувств, то не угасает даже и до глубокой старости. Бэн обращает внимание на то обстоятельство, что всякие иные страсти, как материнская любовь, ненависть, честолюбие, могут быть направлены на любое количество объектов, между тем как любви свойственно сосредоточиться лишь на одном объекте, которому приписывается превосходство над всеми иными объектами, в связи с чем и создается моногамия. Птицы и обезьяны, как мы видели, уделяют свою любовь одной только самке, причем смерть одного из супругов нередко влечет, за собою смерть от огорчения и другого. Последний факт безусловно верен в отношении обезьян и птиц, причем замена умершего супруга другим не уменьшала тоски оставшегося в живых. Самец обезьяны бизам (Hapale-jacchus), вслед за смертью своей самки, закрыл глаза обеими руками и, не дотрагиваясь к пище, не двигаясь с места, умер. Самоубийства на почве любви имеют место у дикарей.

Это явление у человека мы в своем месте подвергнем еще обсуждению. Нужно отдать справедливость Вестермарку в его желании характеризовать свойство половой любви — концентрироваться на одном индивидууме, в качестве одного из наиболее важных факторов в пользу моногамии. Можно поэтому и ревность рассматривать как оборотную сторону этого же явления, а именно, как проявление глубокого гнева на единственное всей душою любимое, существо, оказавшееся неверным или неотзывчивым. Но мы не устанем повторять, что это именно одностороннее направление чувства, имеющее свою ценность для живущих обособленно, как хищные звери, семей, является совершенно неприменимым для большого общества, живущего в условиях солидарности. «Эгоизм вдвоем» чрезвычайно трудно сочетать с социальной солидарностью или человеческим альтруизмом. Это задача неразрешимая, но, во всяком случае, очень замысловатая.

Из сопоставления всего нами приведенного мы можем вывести эволюцию моногамии в полигамию. Моногамия свойственна высшим обезьянам и низшим людям, которые не представляют собою каких-либо классовых отличий и объединены в весьма немногочисленные группы. Полигамия же идет рука об руку с развитием культуры, накоплением богатств и возникновением крупных земледельческих сообществ, в связи с классовым господством. Моногамия в древности была свойственна индийцам, которые впоследствии перешли в полигамию. Показателем перехода моногамии в полигамию является, между прочим, и первенствующее положение первой жены перед всеми последующими.