Мир до нас: Новый взгляд на происхождение человека - Том Хайэм Страница 7

В 2003 г. я в составе экспедиции, возглавляемой Греймом Баркером из Кембриджского университета, работал в Великой пещере Ниах, скрытой в дождевых лесах острова Борнео (Малайзия). Археологическая стоянка Ниах расположена близ входа в обширную пещерную систему, пронизывающую известняковый массив Гунунг Субис, который находится примерно в 15 км от современного побережья Южно-Китайского моря. В 1950-х гг. ее открыл блистательный Том Харрисон, который вместе со своей женой Барбарой проводил там раскопки в 1950–1960-х гг.

Том Харрисон поистине является живым воплощением знаменитого героя-археолога Индианы Джонса. Во время Второй мировой войны, в которой наряду с Великобританией участвовали страны Содружества, он в тылу врага осуществлял координацию действий даяков – охотников за головами, вооруженных отравленными дротиками и духовыми трубками против японских оккупационных сил. В ходе этих партизанских действий было убито и взято в плен более 1500 вражеских солдат. В мирное время он стал куратором Саравакского музея в Кучинге и первым развернул работу по спасению орангутанов и находившихся под угрозой исчезновения черепах{39}.

В феврале 1958 г. Харрисоны совершили самое знаменитое из своих открытий – обнаружили череп анатомически современного человека, известный как «глубокий череп». Я занимался датировкой черепа и содержимого культурного слоя, который был извлечен в ходе раскопок. Выяснилось, что возраст «глубокого черепа» составляет 42 000–44 000 лет, и, таким образом, он является одним из древнейших останков Homo sapiens, обнаруженных за пределами Африки. Другая группа экспедиции стремилась выяснить, каким образом эти люди сумели успешно колонизировать биом дождевого леса. Как им удалось выжить и приспособиться к окружающей среде? Микроскопические частицы древесного угля, пыльцы и крахмала, извлеченные из отложений в пещере, позволили установить, что трудности, с которыми приходилось справляться группам первопроходцев, не ограничивались условиями влажных тропических низинных лесов; они сталкивались и с целым рядом других физико-географических факторов. В частности, находки говорят о наличии в этих местах горных лесов, саванн и степей. Судя по всему, доисторические колонисты всерьез приложили руку к расчистке леса и контролю за его распространением с помощью огня{40}. В пищу они употребляли свиней, варанов, обезьян-лангуров и макак. Охотясь, ниахские люди, судя по всему, пользовались ловушками (вероятно, ловчими петлями), а также, возможно, дротиками и стрелами. Они охотились на орангутанов, сухопутных и морских черепах, собирали пресноводные ракушки, фрукты, коренья, клубни и орехи и добывали сердцевину саговой пальмы. Большие ямы, обнаруженные в Ниахе, могли служить для обработки растений, содержащих высокоядовитые кислоты, – такой способ до сих пор практикуют жители дождевых лесов{41}.

Следы жизни «современных» людей обнаруживались и в дождевых лесах других местностей. К примеру, на Шри-Ланке были найдены неопровержимые доказательства существования лука и стрел уже 48 000 лет назад, а также возможного применения ядов на острие метательного оружия из обезьяньих костей{42}. Мы находим фрагменты орудий, которые, вероятно, применялись для плетения веревок из растений и обработки звериных шкур. Из этого может следовать, что местные жители умели пользоваться сетями. Обычно мы связываем древнейшие археологические свидетельства ношения одежды с выживанием в холодном климате, но вполне возможно, что в тропических лесах она предназначалась для защиты людей от насекомых, переносящих целый ряд болезней{43}. На Суматре следы присутствия «современных» людей датированы временем 65 000 лет назад{44}, и каждое подобное открытие приближает нас к выводу, что наши «современные» предки сумели очень рано приспособиться к новым условиям окружающей среды. В прошлом же многие исследователи считали, что люди могли расселиться в этих регионах лишь много, много позже.

Стоит также отметить, что следы обитания «современных» людей в древние времена мы находим не только в дождевых лесах Юго-Восточной и Южной Азии, но и возле берегов Средиземного моря, в Австралии и в холодной Сибири. Пытаясь понять, что же способствовало столь широкому распространению вида, некоторые исследователи используют термины «генералист» и «специалист», кратко характеризующие свойства, благодаря которым людям удавалось освоиться в самой разнообразной окружающей среде и приспособиться к крайне специфическим условиям жизни{45}.

Итак, научные данные свидетельствуют о том, что некоторому количеству людей случалось покидать Африку раньше, чем предполагала традиционная модель «Из Африки II», – определенно более 120 000 лет назад – и что, вероятно, таких исходов было несколько{46}. Но ранний исход не привел к широкому распространению групп людей по Евразии и заселению Австралии. Скорее всего, первопроходцы вымерли и начисто исчезли, а массовое рассеивание людей по всем областям Евразии, Юго-Восточной Азии и «большой Австралии» началось лишь 50 000–60 000 лет назад.

Среди причин, мешавших людям постоянно оставаться на одном месте, могла быть конкуренция. Возможно, главную роль здесь сыграло присутствие многочисленных популяций неандертальцев и других видов людей. Я считаю, что фактор может быть и один, но толкование у него не единичное. На мой взгляд, до начала распространения по Евразии с ее широчайшим климатическим и географическим разнообразием Homo sapiens должны были обзавестись значительным количеством новых, передовых технологий, которые и обеспечили им выживание и процветание. В частности, в более холодных регионах Евразии нельзя было обойтись без теплой одежды из размягченных шкур и меха, утепленной мехом обуви и даже лыж. Чтобы приспособиться к новым, более трудным для жизни внешним условиям, например в дождевых лесах, требовались новые способы охоты, от каменных наконечников для метательных орудий, обладавших большей пробивной силой, до луков со стрелами{47}, ловчих ям, силков и сетей{48}. Без всего этого жизнь в наиболее суровых районах мира была бы невыносима, если не вовсе невозможна. Но как бы там ни было, археологические находки наглядно показывают, что, достигнув определенного уровня развития, «современные» люди сумели адаптироваться и преуспевать в жизни. Мы видим, что, начиная с той эпохи, люди расселялись по совершенно несхожим с точки зрения условий необъятным просторам Евразии, в значительной степени проявляя себя как инвазивный вид{49}. Отслеживать сквозь пространство и время пути этих людей чрезвычайно сложно, и все же мы медленно, но верно приближаемся к воссозданию картины того, как это происходило. Группы Homo sapiens, покидавшие Африку, рано или поздно встречались с людьми, имевшими общих с ними предков, но отделившимися сотни тысяч лет назад. Из них мы лучше всего знаем неандертальцев.

3

Неандертальцы выходят на свет

В один августовский день 1856 г. в долине близ немецкого города Дюссельдорф было сделано случайное открытие, навсегда изменившее наши представления об истории происхождения человечества. В долине (по-немецки – thal, «таль») многие годы добывали известняк, и к тому времени залежи были уже почти выработаны. Оставалось взорвать последний массив – крупную скалу с двумя маленькими пещерами, расположенными на высоте 20 м над рекой. Добраться до пещер было непросто, а потому их подрыв оставили на самый конец. Горняки спустились с вершины скалы по вертикальному обрыву и заложили взрывчатку в пещеры, чтобы приступить к разработке камня. Перед тем как заложить заряд, они взялись за лопаты, намереваясь расчистить пещеру от мусора и мелких камней. Содержимое пещеры было бесцеремонно сброшено с обрыва. Но вдруг один из рабочих заметил в слежавшейся грязи что-то необычное.

Рис. 5. Места археологических раскопок и стоянки в Европе и на Ближнем Востоке

Первым на свет показался череп, а затем несколько трубчатых костей: две бедренные кости, несколько костей руки, обломки таза и ребер. Горняков, думавших только о заработке, останки нисколько не заинтересовали, и кости вместе с мусором полетели в пропасть. Чуть позже хозяин каменоломни Фридрих Вильгельм Пипер собрал бóльшую часть костей в деревянный ящик. Среди друзей Пипера был местный учитель Иоганн Карл Фульрот, любитель естествознания. Пипер частенько обращался к нему, когда в долине обнаруживалось что-то любопытное. Найденные кости Фульрот с первого взгляда опознал как человеческие. Пипер перепугался, решив, что останки могут быть недавними и принадлежать, скажем, жертве убийства, но Фульрот заверил его, что кости очень древние и наверняка не заинтересуют полицию.

Череп походил на человеческий, разве что надбровные дуги были очень массивными, гораздо больше, чем у любого из людей нашего времени. Впоследствии Фульрот показал