Конни Брук - Бал хищников

Конни Брук

Бал хищников

Подлинная история Drexel Burnham и взлет империи «мусорных» облигаций.

Предисловие к русскому изданию

Даже тот, кто может сказать: «Рынок – это я», не может быть выше закона и правил, которые его регулируют. Можно прилагать все усилия, чтобы их изменить, но, пока они существуют, надо их соблюдать.

В финансовом мире, как и в мире вообще, есть люди, которые создают события, меняющие курс истории. Эти события могут быть как хорошими, так и плохими, иногда одновременно, но, так или иначе, мир после них становится уже другим.

Эта книга о человеке, который создал Историю, а не об Истории, которая создала человека. Здесь нет места для слияния обстоятельств. Вершина и пропасть – это сочетание ума, таланта, работоспособности и внутренней дисциплины с недостатком профессиональной и моральной этики во имя победы любой ценой.

Книги, которые описывают истории таких людей, дают возможность читателям получить урок бизнеса, поведения, жизни. У каждого читателя «Бала хищников» останется много впечатлений от того, что «сотворил» Милкен, – от восхищения до отторжения. История Милкена – самая потрясающая в финансовой индустрии XX века, самый феноменальный финансовый скандал, самый крупный штраф в истории человечества.

«Бал хищников» – захватывающая книга, которая не только принесет любому участнику делового мира удовольствие, но и станет источником идей, выводов, которые позволят ему в будущем работать более креативно и… более правильно.

Жак Дер Мегредичян, управляющий директор группы компаний «Тройка Диалог»

Пролог – Бал

На третьей неделе марта 1985 года истинно верные, числом полторы тысячи, съехались в Беверли-Хиллз, чтобы воздать почести Майклу Милкену, легендарному гуру «мусорных» облигаций из Drexel Burnham Lambert. Многие называли его просто: Король. Следующие четыре дня они наслаждались обстановкой, которую он для них создал.

Каждое утро в половине шестого по прямым, просторным, обсаженным пальмами улицам Беверли-Хиллз плавно скользила армада из почти сотни лимузинов. Десятки машин доставляли гостей из роскошного, отделанного в зелено-розовых тонах, отеля «Beverly Hills», который тогда принадлежал арбитражеру Айвену Боэски и на эти четыре дня был полностью забронирован для Drexel. Все они направлялись к отелю «Beverly Hilton», где Drexel проводила ежегодную конференцию по высокодоходным облигациям, известную теперь как Бал хищников. Отель располагался всего в нескольких кварталах от офиса Drexel на Западном побережье.

Завтрак подавали в шесть утра – тут Милкен сделал уступку привычкам гостей, поскольку сам каждый день бывал на рабочем месте уже в половине пятого. Затем наступала нескончаемая череда презентаций, иногда по три одновременно в разных помещениях. Проводили их главы компаний. Почти все эти компании – как правило, маленькие или средние – были клиентами Drexel, а их главы владели в них значительной долей капитала. Именно в сделках с такими компаниями и создал свою историческую нишу Майкл Милкен, когда в конце семидесятых – начале восьмидесятых годов начал оказывать им финансовые услуги.

По причине малого размера, отсутствия кредитной истории или, напротив, чрезмерной долговой нагрузки эти компании котировались в рейтинговых агентствах ниже инвестиционного класса и, следовательно, не могли привлекать деньги путем выпуска облигаций на открытом рынке. Для них оставался лишь один путь: краткосрочные банковские кредиты или частные размещения ценных бумаг в страховых компаниях. Однако эти операции подразумевали такое количество ограничительных условий, что привлечение денег почти лишалось смысла.

Но в один прекрасный день в компании появлялись инвестиционщики из Drexel. Они брались разместить облигации, пусть даже и с низким рейтингом, на открытом рынке. Майкл Милкен, выдающийся «мусорный» трейдер, мог привлечь 50 миллионов, 100 миллионов и больше: такие деньги, причем на длительный срок и без особых ограничений, этим компаниям больше негде было взять. От них требовалось только заплатить названную цену: высокий доход инвесторам и заоблачный гонорар Drexel.

И вот теперь сотни покупателей составляли аудиторию презентаций. Среди них были игроки, которые с помощью предложенных Милкеном облигаций привели утратившие доверие или погибающие финансовые компании к блестящему успеху. Были среди них и финансовые менеджеры – управляющие инвестиционными портфелями сберегательных учреждений, страховых компаний, общественных и частных пенсионных фондов, взаимных фондов, оффшорных банков, добровольных фондов для учебных заведений, фондов высокодоходных бумаг.

Многие из них обратились в новую веру еще в семидесятых годах, когда Милкен начал неустанно проповедовать свой завет для избранных: если в инвестиционном портфеле есть полноценный набор высокодоходных облигаций, иначе известных как «мусорные», выигрыш перевешивает риски. Эту истину теоретически обосновал еще профессор У. Брэддок Хикман, чей монументальный многотомный труд «Corporate Bond Quality and Investor Experience» («Классность корпоративных облигаций и опыт инвестирования») вышел в пятидесятых годах. Тем, кто хотел делать деньги – больше денег, чем они, вероятно, могли представить, – оставалось только применить теорию на практике.

Покупатели этим и занялись рука об руку с Милкеном и теперь были игроками на 100-миллиардном рынке. Напористый молодой человек в нескладном парике, решительно сжатые челюсти, атмосфера, непоколебимой уверенности и крупнейшие предложения, превзошедшие всякие ожидания, сделали свое дело.

Кое– кто из покупателей ностальгически вспоминал, как все начиналось. Первую на Западном побережье конференцию по высокодоходным облигациям Милкен провел в отеле «Hilton» всего за шесть лет до этого. Тогда собралось около шестидесяти человек. Они сидели за столами вместе с эмитентами облигаций, говорили по делу, могли на месте получить точные данные и решить, покупать обязательства компании или нет. Теперь от былой идиллии не осталось и следа. Презентации шли для сотен покупателей в огромных залах с экранами до потолка, на экраны проецировалось многократно увеличенное изображение докладчика, а вместо точных данных показывали нечто вроде ненавязчивой умелой рекламы. «Это не переговоры; это похоже на просмотр телепередачи, -жаловался Джеймс Кейвуд из Caywood-Christian Capital Management, ветеран рынка „мусорных", в управлении которого находилось 2,2 миллиарда долларов, принадлежавших в основном ссудо-сберегательным фирмам (S&L). – Конференция превратилась, извините за выражение, в какое-то групповое изнасилование».

В тот же год она стала и Балом хищников. Милкен выступил с проповедью очередного завета или, скорее, новой религии. Он больше, чем когда-либо, напоминал мессию – экстатичного, повелевающего. Его весть, с диким восторгом встреченная всей конгрегацией, гласила: они должны спасти корпоративную Америку от нее самой.

Милкен уже давно порицал корпоративный истеблишмент: участники оного представлялись ему в виде раскормленных, плохо управляемых бегемотов, проматывающих избытки капитала; их «классные», как любил выражаться Милкен, облигации могли идти только в одном направлении – вниз. Сам Милкен обогатил себя и инвесторов, выявляя активы, недооцененные рынком. В семидесятых он работал главным образом с долговыми обязательствами попавших в трудное положение или обанкротившихся компаний. В начале восьмидесятых явно недооцененным активом стала вся корпоративная Америка, и крупнейший выигрыш обещала игра в поглощения.

Именно для нее более всего подходили природные дарования и темперамент Милкена. В то время как элитарные инвестиционные банки Уолл-стрит срывали крупные куши, играя в слияния и приобретения (М&А), Милкен и его финансовые партнеры в Drexel оставались не у дел: они были откровенными париями и не могли понадобиться крупной корпорации, имеющей выход на банковские цепочки с достаточными для самостоятельной игры капиталами. Отчаявшись привлечь таких клиентов, Милкен принял заманчиво простое решение: создать себе своих.

Кому понадобятся Chase Manhattan или Manufacturers Hanover, если Карл Линднер, Сэм, Уильям и Хаймен Бельцберги, Сол Стейнберг, Виктор Познер и весь клан институциональных покупателей «мусорных» облигаций готовы – по первому слову Милкена и в мгновение ока – взять «мусорные» для финансирования поглощения? В свое время Милкен открыл небольшим компаниям доступ к совершенно невиданным для них средствам; а теперь его мастера поглощений смогли обратить взоры на такие цели, о которых, не будь Милкена, только мечтали бы.

«Деньги – не дефицит» – вот в чем Милкен много лет убеждал своих поклонников и, к их удовольствию, раз за разом это доказывал. Теперь, в марте 1985 года, в канун нападения, которое потрясло корпоративную Америку до самых основ, в отеле «Hilton» Милкен объявил, что совокупная покупательная способность всех собравшихся составляет три триллиона долларов.