История ИП. История взлетов и падений одного российского индивидуального предпринимателя - Илья Андреевич Пискулин Страница 69

Весной 2016 года на фоне благополучия и стабильности у меня начали появляться мысли о том, чтобы запустить несколько ресторанных проектов. Речь шла об открытии грузинской лавки в формате фастфуда, кондитерской и семейного ресторана на месте первого «Колбаса Барабаса». Мы с партнерами не видели преград, чтобы это сделать, и начали работу по каждому проекту. Мы верили, что все получится.

Помню, как отец провожал меня в Москву на семинар известного бизнес-тренера Радислава Гандапаса, и я ему сказал о запланированных открытиях. Он поинтересовался, не страшно ли мне. Я ответил, что по 50 000 рублей каждый проект уж точно будет приносить. Помню уверенность, с которой я это говорил.

Когда я был в Москве, написала моя подруга Анна Воронова, которая когда-то возглавляла конкурс красоты «Мисс Тюмень». В тот день в столице проходил финал конкурса «Мисс Россия». Она предложила мне билет, и я помчал в Барвиху, чтобы поболеть за нашу землячку, у которой, по слухам, были шансы попасть в пятерку самых красивых девочек страны. Это оказался невероятный вечер. Наша тюменка Яна Добровольская выиграла и стала «Мисс Россия – 2016», а я увидел ее победу. Помню, как наблюдал за тем, как с ней фотографировались люди, я же пил бесплатное дорогое шампанское и думал, какой потрясающей жизнью живу. Я чувствовал себя королем мира, что и транслировал в социальных сетях.

Усугубило мое положение в компании еще и то, что к лету 2016-го я решил провести большой семинар по продажам, где планировал рассказать, как мы выполнили план. Семинар был платным. Организацией занималась коллега, которая работала со мной еще с «Глава». Она так наладила работу, что продали мы больше ста мест. Если не ошибаюсь, то я тогда заработал больше полумиллиона. Как вы понимаете, мои коллеги все это видели.

На фоне моего успеха, записей о Барвихе в социальных сетях, сторонних проектов, платного семинара об опыте в компании, белого «Мерседеса», сменяющихся каждый день костюмов, а также самомнения, которое заключалось в огромной категоричности, раздражение коллег в отношении меня начало зашкаливать.

Работая в чужой компании, ты всегда должен быть немного политиком. Я им не был. Я считал, что результаты в продажах – это главное, что от меня требуется. Я начал позволять себе много того, что руководитель позволять не вправе. До поры до времени это не сказывалось на работе, но я привлекал излишнее внимание коллег. Тем не менее счет на табло не позволял им как-то сильно повлиять на мои позиции. До поры до времени. Все когда-то ошибаются. Особенно на должности коммерческого директора. Нельзя выполнять планы вечно.

В какой-то момент продажи все-таки начали снижаться. Это произошло в августе. Если раньше в ответ на любой свой косяк я мог показать пальцем на табло и сказать, что все это не важно, потому что план выполняется, то тут уже было ясно, что мы недорабатываем. Оно было и понятно. Я был в расфокусе.

У меня запускались новые проекты, появилась девушка, которая мне впервые за долгое время понравилась, но которой не понравился я. Эта невзаимность отнимала много сил. А еще я решил, что не пойду в отпуск, потому что хотел дать отдохнуть всей своей команде. Моя результативность снижалась из-за усталости. К тому же у нас была ассортиментная яма. Старые проекты мы распродали, а новые еще не поставили на полку.

Моментом истины стал сентябрь. Мы должны были вывести на рынок новую очередь строительства одного проекта, и я взял на себя обязательство показать в первый же месяц высокие продажи. К сожалению, у меня не получилось, и за все время работы сентябрь 2016 года стал первым месяцем, когда продажи были по-настоящему плохие.

В компании, в которой я работал, люди, не показавшие результат, надолго не задерживались. 1 октября, на следующий день после завершения месяца, со мной состоялся разговор и меня уволили. Я никому никогда об этом не рассказывал. Это первое публичное признание в том, что я был уволен.

Можно долго говорить о несправедливости, о том, что каждый имеет право не выполнить план, и это не повод увольнять директора по продажам в первый же раз. Можно говорить, что меня слили, потому что в момент увольнения я понял, что вся информация о недоработках, которые были, безусловно, у любого человека в компании, как-то дошла до моего работодателя. Многое, конечно, было придумано, но все это не так важно. Будь я правильным руководителем, который завоевал авторитет в команде, со мной бы так не поступили. Тогда, конечно же, было очень обидно, и я считал, что пал жертвой интриг, а также людей, с которыми у меня не сложились отношения. Сейчас считаю, что меня уволили по делу. Я был хорошим коммерческим директором, но очень плохим сотрудником девелоперской компании. Это популярная ситуация с бизнесменом, который устраивается в чужую компанию. Он работает как внешний подрядчик, а не как внутренний сотрудник.

Настоящему предпринимателю никогда не стоит устраиваться на работу. Это можно делать только в одном случае – навсегда забыв о своих предпринимательских амбициях.

Нормально ли забыть об амбициях? Да. Не всем дано быть предпринимателем, и чем взрослее люди, тем меньше среди них предпринимателей. Чем мы старше, тем больше денег нам нужно, и малый бизнес не всегда способен нас прокормить, а мы не всегда способны построить что-то, что соответствует нашим потребностям. Мы можем пытаться, но если не готовы к серьезному уровню бизнеса, то это чревато лишь долгами и разочарованиями. Если не признаться себе в неспособности что-то построить, то можно долго жить иллюзиями и фрустрировать. Если долго и системно не получается, это говорит о том, что вы не готовы. Просто примите это и устройтесь на работу. Это нормально.

Предпринимателям же, которые думают принять на работу того, кто только что закрыл бизнес, я рекомендую триста раз подумать, прежде чем брать такого человека в штат. Предприниматели – это плохие сотрудники, потому что они очень свободолюбивы. Они могут стать частью компании, но для этого в их душе что-то должно сломаться или они должны понять, что бизнес – это не про них. Во мне ничего не сломалось, и я всегда знал, что вернусь, отдав долги.

Категорически нельзя