Природа. Человек. Закон - Городинская Виолетта Семеновна Страница 12

«Образовавшиеся в земной гидросфере коацерватные капли находились погруженными не просто в воде, а в растворе разнообразных органических веществ и неорганических солей. Эти вещества и соли адсорбировались коацерватными каплями и затем вступали в химическое взаимодействие с веществами самого коацервата. Происходили процессы синтеза. Но параллельно с ними шли и процессы распада. Скорость как тех, так и других процессов зависела от внутренней организации каждой данной капли. Более или менее длительно существовать могли только капли, обладавшие известной динамической устойчивостью, в которых при данных условиях внешней среды скорость синтетических процессов преобладала над скоростями разложения. В обратном случае капли были обречены на исчезновение. Индивидуальная история таких капель быстро обрывалась, и поэтому такие «плохо организованные капли» уже не играли никакой роли в ходе дальнейшей эволюции органической материи» (Опарин А. И., Фесенков В. Г. Жизнь во Вселенной. М., 1956).

Но и эти заманчивые и стройные гипотезы имеют массу недостатков. Да, глины могут быть катализаторами, но родоначальниками биогенных молекул стать не могут. Значит опять же все упования на то, что органическое вещество коацерватных капель появилось в результате тех счастливых случайностей, которых, как мы знаем, «не может быть, потому что не может быть никогда!» Кроме того, ни одна из вышеприведенных гипотез не объясняет, как это в белковую структуру, которой не может быть никогда, попали молекулы ДНК-РНК вместе с набором ферментов (без которых этот управляющий центр синтеза белков, что говорится «ноль без палочки») и откуда, они, собственно, появились?

По гипотезе видных астрофизиков Ч. Викрамасингха и Ф. Хойла, на Земле они появились из Космоса. По их мнению, планеты заселяются уже готовыми микроорганизмами, которые сформировались в космическом пространстве из органических полимеров или длинных цепочек органических молекул с углеродным основанием, присутствие которых в космической пыли показывает спектральный анализ межзвездного пространства. Споры и бактерии, родившиеся в Космосе, сыплются на Землю в уже вполне готовом виде, с заключенной в оболочку цитоплазмой, встроенными гигантскими молекулами ДНК, с РНК и прочими, необходимыми для жизни и размножения органами, засевая ее, как пшеничное поле зерном, в огромном количестве -1018 микроорганизмов в год, что составляет примерно по одной споре или бактерии на каждые полтора квадратных сантиметра площади всего земного шара. Общее же их число, по подсчетам ученых, 1052 только в нашей галактике, какового вполне достаточно для того, чтобы засеять на протяжении миллиардов лет все звезды, планеты, кометы, астероиды и прочие небесные тела не только нашей, но и других галактик Вселенной!

Сторонники этой гипотезы считают, что первоначально вокруг силикатного ядра космической пыли формируется оболочка из разнообразных органических соединений, среди которых происходят различные химические процессы, все более и более усложняющие строение первоначального вещества. Модель таких процессов проэкспериментировал Дж. Гринберг на смеси воды, метана, аммиака и др., облучая их ультрафиолетовой радиацией при температуре 10 К (минус 263 °C). Оказалось, что под воздействием этого излучения некоторые молекулы органического вещества диссоциируют и образуют химические радикалы — фрагменты молекул, способные вступать в реакцию с другими молекулами и потому создавать более сложные соединения, которые, по идее, в свою очередь все более усложняясь, в конечном счете приводят к образованию (примерно по вышеупомянутой схеме Юри — Миллера) тех органических компонентов, из которых состоят белки живого вещества.

В сущности, толчком к подобным экспериментам послужило исследование метеоритов, выпадающих на Землю из космического пространства, особенно одной из разновидностей углистых хондритов. В них были найдены углеводороды, углеводы, пурины, пиримидины, аминокислоты — соединения, составляющие основу живого вещества. Еще в 1834 году известный химик И. Берцелиус, впервые выделивший из углистых хондритов органические вещества, считал, что они биологического происхождения. Более тщательные современные исследования показали, что органические соединения метеоритов лишены оптической активности — одного из важнейших признаков, по которым определяется происхождение химических соединений из живого вещества.

И хотя это является достаточно весомым доказательством (помимо всех прочих, часть которых изложена выше), что жизнь в Космосе зародиться не могла, сторонники гипотезы Хойла — Викрамасингха все же считают, что эти нежизненные и нежизнеспособные формы органических соединений вполне могли как-то самособраться и самооживиться в невесомости, вакууме и при минус 273 °C. И не только самособраться, но и самораспределиться по самым различным тончайшим и сложнейшим органам, какие имеются в организме бактерии — самом примитивном, но представляющем собою гораздо более сложную систему, чем современный химический комбинат, оснащенный собственной ТЭЦ, ремонтно-механической базой, компьютерным управлением — это помимо собственно технологического оборудования! Один только «технологический процесс» обмена вещества организма бактерии на несколько порядков сложнее технологии любого современного производства. Что уж тогда говорить об остальных процессах, которые и вовсе недоступны никакому предприятию: продвижение в поисках питательных веществ (или на языке производственников — сырья), определение годных для поддержания существования, транспортировка их к органам переработки и выделение переработанных продуктов, распознавание всевозможных опасностей и защита от них и, конечно же, удивительный, до сих пор еще непознанный процесс порождения себе подобных (сегодня мы только в общих чертах знаем, как происходит размножение одноклеточных, но вот почему, что заставляет эти организмы размножаться, нам совершенно неизвестно), — и все это заключено в объем, который и в микроскоп не разглядишь.

Словом, гораздо вероятнее, что из груды кирпичей, труб, станин, корпусов, шестеренок, валов, гаек, болтов и прочих деталей и материалов произойдет самосборка зданий, цехов, станков, механизмов и другого оборудования машиностроительного или химического завода, нежели рождение хоть одного микроорганизма в условиях космического пространства. Не говоря уж о том, что жизнь — обмен веществ и прочие проявления ее — возможны лишь при температуре не ниже минус 20–30 °C (можно вполне представить, что на некотором — не слишком большом и не слишком маленьком — расстоянии от Солнца космическое пространство постоянно нагрето до, скажем, плюс 20–30 °C), не говоря уж и о том, что в условиях невесомости вероятность встречи всех необходимых для создания живого организма органических соединений (а их сотни!) практически равна нулю (тем более что необходимо, чтобы встретились только и именно те, и собрались только и именно в том порядке, и разместились только и именно так, а не иначе, и чтобы — упаси, боже! — не вклинился между ними какой-либо нежелательный неорганический или даже органический, но иной элемент, ибо тут нужна сверхвысокая чистота исходного материала), — так вот, не говоря обо всем этом (а также и о том, что исходные материалы нежизненны и нежизнеспособны), сама вероятность встречи даже двух молекул, обладающих жизнеспособной диссиметрией, чрезвычайно низка, а сотен и вовсе невероятна из-за необычайной разреженности вещества пылевых облаков, где одна пылинка от другой отстоит на десятки, а то и сотни километров.

Ну ладно, допустим, что все они встретились — каких только чудес не бывает по воле человеческой фантазии! — допустим даже, что все они абсолютно чисты от посторонних примесей и никакой чужак не вклинился между ними. Допустим также, что они сразу же вступили в то самое сложное физико-химическое взаимодействие, которое наивные механицисты принимают за единственное условие существования живого организма. И что дальше?

А дальше, дай бог, чтобы этот организм просуществовал хотя бы минуту. Жесткое ультрафиолетовое излучение Солнца в рентгеновском диапазоне, вообще космические лучи, очень быстро разрушают все связи на электронном уровне. Даже если все элементы смогут самособраться и самозажить в укрытии тела комет или астероидов, даже если найдут они там и соответствующую нормальной жизни, развитию и размножению температурную и питательную среду — уж фантазировать, так фантазировать! — все равно: для перемещения на Землю в целях ее колонизации им придется, хочешь не хочешь, а выйти под убийственный дождь космических излучений, странствовать тысячи, если не миллионы лет под ним без всякого питания, а также при минус 273 °C космического пространства. Даже чрезвычайно жизнестойкие, именно в силу того, что находятся в стадии нежизни, споры не выдержат таких условий.