Хорхе Борхес - Как сделать детектив Страница 13

Несколько лучше смотрятся женщины-детективы в книгах, где расследование носит частный характер и проводится членами семьи или их близкими, но не частными консультантами. Здесь можно отметить Эвелин Хамблторн, а также Джоан Каупер из «Убийств в Бруклине». Но истинно великий сыщик-женщина еще не появился[7].

Затронув эту тему, не будем забывать и о весьма любопытном и своеобразном направлении в детективной прозе, которое дало о себе знать в «Приключениях пономаря Блейка» и похожих циклах. Здесь холмсовская модель, адаптированная для учащихся средней школы, сочетается с мотивами приключенческих историй о Буффало Билле. Эти произведения создавались коллективом авторов, каждый из которых вводит ряд действующих лиц собственного изобретения, но основное ядро оставалось неизменно — пономарь Блейк, его юный помощник Тинкер, их комическая домохозяйка миссис Барделл и бульдог Педро. Нетрудно предположить, что качество текстов и особенности детективных методов варьируются от автора к автору, но в лучших образцах этой серии есть оригинальность, энергия, изобретательность в разработке сюжетов и отдельных деталей. У Блейка и Тинкера, может, и нет той интуиции, которой блистает Холмс, но они его прямые наследники, на что, кстати, и указывает их адрес — они тоже живут на Бейкер-стрит. В своей деятельности они менее скрупулезны и более авантюрны, любят проявить отвагу и охотно вступают в рукопашную, они гораздо заземленнее и проще в проявлении своих эмоций. Самое любопытное в этих персонажах заключается, пожалуй, в том, что в их похождениях отчетливей, чем где бы то ни было, связь с национальным фольклорным началом, эти герои составляют некий центр, вокруг которого группируются не связанные между собой романтические истории в духе цикла короля Артура. Исследователь, пожелавший изучить воздействие этого детективного цикла на массовое сознание и литературу, получил бы весьма любопытную информацию.

В области сюжета По заложил основы того, что впоследствии было развито будущими мастерами жанра. Если отбросить в сторону его поучительные экскурсы в область психологии расследования преступления (поучительные потому, что следы их воздействия можно отыскать у очень многих преемников По, в том числе и наших современников), если отвлечься от того жутковатого колорита, который столь удачно окрашивает почти все, что выходило из-под его пера, у многих из нас, умудренных опытом и научившихся тщательно анализировать детективные произведения, может сложиться впечатление, что сюжеты По порой слишком натянуты. Но в его время это было поистине новое слово. Собственно говоря, в арсенале у самого ловкого литературного фокусника никак не больше полудюжины трюков, и нетрудно убедиться, что у По они все уже присутствуют — по крайней мере в зародыше.

Обратимся сначала к трем новеллам с участием Дюпена. В новелле «Убийства на улице Морг» в запертой изнутри комнате находят зверски убитых старуху и ее дочь. Полиция арестовывает невиновного человека. Дюпен доказывает, что полицейские не сумели обнаружить еще один способ проникновения в комнату, и на основе ряда наблюдений делает вывод, что «убийцей» оказалась огромная обезьяна. Здесь мы имеем сочетание трех типичных мотивов: ошибочно подозреваемый человек, на которого указывают все внешние улики (наличие мотива, возможность доступа в дом и т. д.), запертая изнутри комната, где совершилось убийство (по-прежнему остающаяся одной из центральных тем детективной литературы), и, наконец, нестандартное разрешение проблемы. Кроме того, не следует забывать и о Дюпене: он делает выводы (на которые оказалась неспособна полиция) на основе показаний свидетелей (его превосходство в умении обобщать) и находит улики, которые полицейские, одержимые одной версией, и не думали искать (превосходство в умении наблюдать — на основе верно сделанных выводов). В этом рассказе также впервые сформулированы два великих правила детективной науки. Первое: когда исключаются все варианты, кроме одного, он и будет истинным — при всей его кажущейся невероятности, и второе: чем сложнее и запутанней дело, тем легче его решить. Так или иначе, рассказ «Убийства на улице Морг», по сути, являет собой полный учебник детективной теории и практики.

В «Похищенном письме» речь идет о пропавшем документе, от которого зависит судьба весьма влиятельного лица. Публикация письма вряд ли может вызвать переполох среди правительств Европы, но тем не менее это важный документ. Полиция подозревает в похищении одного министра. В его доме устраивают тщательнейший обыск, но безрезультатно. Дюпен же, исходя из характера подозреваемого, убежден, что коварство можно победить лишь коварством. Он наносит министру визит и обнаруживает письмо, вывернутое наизнанку и небрежно положенное на полку на виду у всех.

Здесь мы имеем дело с обратным вариантом правила № 2, упомянутого выше[8], с методом психологической дедукции и решением загадки с помощью формулы «самого очевидного места». Этот трюк — предшественник попытки спрятать бриллиант в рюмке с водой, убийства человека в гуще сражения, он же лежит в основе сюжета рассказа Г. К. Честертона «Человек-невидимка» (почтальон — фигура столь привычная, что на него никто не обращает внимания) и еще целого ряда подобного рода уловок.

Третий рассказ с участием Дюпена, «Тайна Мари Роже», вызвал гораздо меньше подражаний, но, пожалуй, наиболее интересен для знатоков. Он всецело состоит из газетных вырезок, связанных с исчезновением и убийством продавщицы, и комментариями по этому поводу Дюпена. В рассказе нет разгадки тайны — и, стало быть, отсутствует формальная концовка, на что есть свои основания. Происшествие имело место в действительности, оно произошло в Нью-Йорке с некой Мери Сесили Роджерс. Подлинными, хотя приведенными с незначительными изменениями, были и газетные вырезки. Газета, напечатавшая этот рассказ По, не решилась опубликовать заключение. Впоследствии было признано, что его аргументация была в целом справедливой, хотя в последнее время на этот счет и высказывались иные соображения. По, бесспорно, один из немногих авторов таинственных историй, которые не боятся приложить свои детективные методы к решению проблем, придуманных самой жизнью.

Что касается других детективных рассказов По, то новелла «Ты еси муж, сотворивый сие» сочетает поверхностность замысла с несколько раздражающим легкомыслием в его разработке. Произошло убийство; человек, славящийся своим добродушием и честностью, с наивным лукавством названный автором мистером Душкинсом, обвиняет в убийстве мистера Шелопайна. Тогда повествователь сооружает в гробе покойного нехитрое приспособление, которое заставляет покойника в определенный момент восстать из гроба, отчего истинный убийца признается в злодеянии. Им оказывается мистер Душкинс. Этого и следовало ожидать. Тем не менее в этой новелле есть еще два мотива, изрядно с тех пор поработавшие в детективной прозе: цепь ложных улик, подстроенных настоящим убийцей, и разгадка, где виновником оказывается наименее подозреваемое лицо.

Пятый рассказ — это «Золотой жук». В нем герой находит шифр, который помогает ему отыскать запрятанный клад. Шифр несложный — одной цифре в нем соответствует одна буква, а разгадка местонахождения клада типа «отметь-где-падает-тень-и-сделав-три-шага-к-востоку-копай». Этот рассказ — полная противоположность «Тайне Мари Роже»: повествователя немало удивляют выходки его друга-детектива, он понятия не имеет, что тот задумал до того момента, пока не удается обнаружить клад, и только потом упоминается (а затем и объясняется) шифр. Многие, впрочем, считают, что «Золотой жук» — лучшая из детективных историй По.

«Золотой жук» и «Тайна Мари Роже» как бы образуют два полюса, между которыми располагаются три другие новеллы По. Автор оказывается на развилке дорог, которыми затем продвигался детективный жанр. Он стал основоположником двух главных направлений в детективе — романтического и классического, или, если воспользоваться терминами, менее скомпрометированными неточным употреблением, чисто сенсационного и чисто интеллектуального. К первой категории относятся произведения, где за одним сногсшибательным событием следует другое, где мистификация сменяет мистификацию, где читателя снова и снова озадачивают, пока в последней главе все одним махом не растолковывается. Эта школа славится драматизмом интриги и колоритом, к ее слабостям следует отнести многочисленные неувязки и тенденцию опускать логические звенья, объяснения тут не всегда объясняют, и если в таких сюжетах не бывает скуки, то порой хватает бессмыслиц. В произведениях второго типа — чисто интеллектуальных детективах — все основные события, как правило, случаются в первой главе, а затем расследователь потихоньку движется от улики к улике, пока не разгадывает загадку. Что касается читателя, то он участвует в расследовании наравне с великим сыщиком и имеет возможность самостоятельно потрудиться над разгадкой. Сила этого направления в остроумии и разнообразии аналитических методов, слабость — в монотонности, в помпезности, в способности героев слишком распространяться о сущих пустяках, а также в отсутствии движения и эмоций.