Филип Роджерс - Первый англичанин в Японии. История Уильяма Адамса Страница 10

Однако Иэясу не поддался на уговоры убить чужестранцев. Движимый естественным любопытством узнать, что это за люди, которые отличаются от португальцев и так им ненавистны, он повелел доставить к нему командира корабля. Голландец Якоб Квакернак, капитан «Лифде», был еще слишком слаб после перенесенных испытаний и вряд ли выдержал бы такое путешествие. Выбор пал на Адамса. Ему поручили эту миссию не только потому, что он оказался вторым по старшинству после капитана, но еще и потому, что владел португальским языком, который был в то время основным средством общения между японцами и европейцами.

Нетрудно представить, как тяжело расставался Адамс со своими товарищами, ведь больные оставались в доме, отведенном для них японцами. Моряки понимали, что их судьба в большой степени зависит от того впечатления, которое произведет на могущественного японского правителя Адамс. И, покидая моряков, он наверняка услышал немало искренних пожеланий успеха своей миссии. 12 мая 1600 года Адамс был доставлен в Осака на одной из собственных галер Иэясу и тут же предстал перед взором сёгуна.

В письме, которое Адамс отправил жене в Англию в октябре 1611 года, он так описывал свою первую встречу с сёгуном:

«12 мая 1600 года я прибыл в город, где проживал великий король, который приказал доставить меня ко двору. Его дворец — прекрасное здание, богато украшенное позолотой. Он встретил меня очень приветливо, даже, я бы сказал, благосклонно, подавая мне различные знаки, часть которых я понял. Наконец появился человек, говоривший по-португальски. Через него король[14] задал мне ряд вопросов: откуда мы родом, что побудило нас отправиться в столь далекое путешествие и прибыть в его страну…»[15].

Адамс объяснил, что он англичанин, и вкратце рассказал об Англии и о том, где эта страна расположена. Затем мореплаватель сообщил, что англичане уже давно хотят торговать с Дальним Востоком, так как производят такие товары, которых нет на Востоке, и, наоборот, в восточных странах имеется ряд товаров, пользующихся большим спросом у англичан. При таких обстоятельствах торговля была бы выгодной для обеих сторон.

Иэясу слушал очень внимательно. Он понял все, что пытался объяснить ему Адамс. Однако в глубине его души оставалось сомнение в правдивости слов англичанина. Возможно, он думал, что торговля — не главная цель их прибытия в Японию. Ведь вполне вероятно, что обвинения португальцев не лишены оснований. В любом случае нельзя отрицать, что трюмы «Лифде» набиты оружием и боеприпасами. Это уже само по себе подозрительно… Поэтому Иэясу сразу перешел к делу. Он спросил Адамса, участвует ли Англия в каких-либо войнах. Ответ англичанина последовал незамедлительно, и он весьма понравился Иэясу:

— Да, — сказал Адамс, — Англия воюет, но не со всеми странами, а только с испанцами и португальцами. С остальными народами англичане живут в мире.

Иэясу был вполне удовлетворен этим ответом и перевел разговор на другую тему. Он задал Адамсу вопрос, поклоняется ли он каким-нибудь богам, и смелый моряк честно и просто ответил, что верит лишь в одного бога — создателя небес и земли. Иэясу вновь переменил тему и попросил Адамса показать ему, каким путем они прибыли из Англии в Японию. Англичанин предусмотрительно взял с собой карты и лоции и, раскинув карту мира перед Иэясу, показал весь путь судна от берегов Голландии через Атлантический океан, Магелланов пролив и затем через Тихий океан в Японию. Иэясу, знания которого в географии были весьма ограниченными, нашел этот рассказ довольно увлекательным, хотя с трудом верил в его правдивость. Близилась полночь, и Иэясу дал понять, что на сегодня его любопытство вполне удовлетворено.

Однако перед тем, как отпустить Адамса, он задал ему еще один вопрос. Он хотел точно знать, какие товары для торговли имелись на «Лифде». Адамс зачитал список товаров, который был у него с собой. Затем, понимая, что аудиенция подходит к концу, Адамс смело попросил разрешения для него и голландцев торговать с японцами, как это делали испанцы и португальцы. Иэясу ответил что-то слишком быстро, и Адамс ничего не понял. Затем без дальнейших объяснений Адамса вывели от сёгуна и поместили в ту же тюрьму, где он находился до беседы с могущественным властелином.

На Иэясу англичанин произвел весьма благоприятное впечатление, хотя сёгуна и не покидали сомнения относительно истинных целей иноземцев. Ему особенно не давало покоя огромное количество оружия и боеприпасов, которое те привезли на своем судне. Поэтому через два дня он снова приказал привести к себе Адамса и на этот раз долго и много расспрашивал о войнах, которые ведет Англия, и о причинах вражды между англичанами, с одной стороны, и испанцами и португальцами — с другой. Адамс подробно ответил на эти вопросы, и снова, казалось, Иэясу остался доволен англичанином. Тем не менее его вновь поместили в тюрьму, правда, был отдан приказ обращаться с ним вежливо.

Хотя Адамс и заметил значительную перемену к лучшему в обращении с ним, его пребывание в тюрьме на этот раз было особенно тяжелым. Оно длилось шесть недель, и он ничего не знал о том, что происходит за ее стенами: каковы замыслы иезуитов и удалось ли им склонить Иэясу на свою сторону и заставить казнить команду «Лифде». Каждый день Адамс ждал смертного приговора, а эта перспектива была не из приятных, тем более что он был немало наслышан о тех страшных пытках, которым в Японии подвергают приговоренных к смерти.

Наконец шесть мучительных недель полного неведения истекли — Иэясу вновь послал за Адамсом и опять вел с ним длительную беседу, во время которой, как обычно, задавал многочисленные вопросы. В ходе встречи последние сомнения Иэясу в искренности слов Адамса были развеяны. На этот раз японский правитель выказал ему благосклонность и с готовностью удовлетворил просьбу морехода позволить ему присоединиться к друзьям.

Пока Адамс находился в заключении, «Лифде» по приказу Иэясу отвели в порт Осака. Там судно и находилось в тот момент, когда Адамсу разрешили возвратиться к товарищам. Он нашел их в хорошей форме, так как они уже оправились после мучительного плавания. Когда моряки увидели Адамса, радость их была столь велика, что некоторые даже не сумели сдержать слез. Адамса весьма удивило такое бурное проявление чувств. Но друзья поведали ему, что до них дошли слухи, будто он убит по приказу Иэясу, и они уже не чаяли увидеть его живым.

После того как радость встречи утихла, Адамс решил узнать, что стало с его личными вещами, оставленными на судне. Он очень огорчился, увидев, что все, в том числе морские инструменты и книги, исчезло. У Адамса остались лишь карты, которые он брал с собой к Иэясу, да одежда, что была на нем. Он узнал, что остальные члены команды также лишились всего имущества, так как японцы неплохо «поработали» на судне в первые часы их пребывания в Оита. Моряки обратились с жалобой к Иэясу, и тот приказал, чтобы европейцам немедленно вернули все, что у них украли. Однако из страха перед наказанием виновные еще надежнее запрятали награбленное, и поэтому очень мало вещей было возвращено потерпевшим. Тем не менее им заплатили 50 тысяч испанскими дублонами, которые почти полностью пошли на оплату питания и жилища за то время, которое команда прожила в этой стране.

Прошел еще месяц. Голландцы и Адамс пребывали в полном неведении относительно своей дальнейшей судьбы. Наконец поступил приказ, чтобы «Лифде» направился вдоль восточного побережья острова Хонсю в Эдо (Токио), где находилась одна из резиденций Иэясу. Сам же правитель со своей свитой отправился в Эдо сушей и оказался там гораздо раньше «Лифде», который из-за шторма задержался. К моменту прибытия судна в Эдо неопределенность положения все более угнетала моряков. Пользуясь тем, что он уже сумел завоевать уважение японцев, Адамс решил попытаться получить разрешение для «Лифде» покинуть Японию. Он уговорил команду потратить большую часть возвращенных денег на взятки придворным из свиты Иэясу. Однако все попытки добиться такого разрешения, предпринимавшиеся в течение нескольких месяцев и поглотившие почти все оставшиеся в их распоряжении деньги, не увенчались успехом.

Вскоре среди голландцев начался ропот, который усилился, когда японцы официально объявили, что никто из членов экипажа не имеет права покидать страну. После этого известия трое или четверо голландцев потребовали, чтобы все оставшиеся деньги были поделены между членами команды. И хотя Адамс и капитан «Лифде» Якоб Квакернак как могли противились этому требованию, им пришлось уступить, так как они оказались в меньшинстве. Итак, все, что осталось от 50 тысяч дублонов, было поровну разделено между моряками, после чего они распрощались друг с другом и каждый стал самостоятельно пытаться приспособиться к новым условиям жизни. Чтобы как-то помочь в этом морякам, Иэясу проявил такую щедрость, что распорядился назначить каждому из них небольшую годовую пенсию и ежедневный рисовый паек в два фунта. Таким образом, спустя почти два года после прибытия «Лифде» в Японию оставшиеся в живых члены экипажа, прошедшие вместе столько испытаний и бедствий, разбрелись кто куда по чужой стране, в которую их забросила судьба. Ни о ком, кроме Адамса, Квакернака и еще одного моряка, с тех пор ничего не известно.