Юрий Мухин - Почему народ за Сталина. Страница 10

Особенно любопытен был разговор с Зиновьевым. Это человек с черными, как смоль, вьющимися волосами, напоминающий своим голосом и общей живостью Хилара Бел л ока. «В Ирландии идет гражданская война», — сказал он. «По существу, да», — ответил я. «Кого из них вы считаете представителями пролетариата — шинфейнеров или ульстерцев?» — спросил Зиновьев. Он долго бился, пытаясь выразить положение в Ирландии в формулах классовой борьбы. Эта головоломка так и осталась нерешенной; затем мы перешли к Азии. Досадуя на то, что западный пролетариат все еще не переходит к решительным действиям, Зиновьев в сопровождении Бела Куна, нашего Тома Квелча и ряда других ведущих коммунистов поехал в Баку поднимать пролетариат Азии. Они отправились воодушевлять классово сознательных пролетариев Персии и Туркестана. В юртах прикаспийских степей они искали фабричных рабочих и обитателей городских трущоб. В Баку был созван съезд — ошеломляющий калейдоскоп людей с белой, черной, желтой и коричневой кожей, азиатских одежд и необыкновенного оружия. Это многолюдное сборище поклялось в неугасимой ненависти к капитализму и британскому империализму. Потом состоялось грандиозное шествие по улицам Баку, в котором, как я, к сожалению, должен отметить, фигурировали и британские пушки, неосторожно брошенные поспешно бежавшими «строителями Британской империи» Были вырыты и вновь торжественно похоронены останки 13 человек, расстрелянных без суда этими самыми «строителями Британской империи», и сожжены чучела г. Ллойда Джорджа, г. Мильерана и президента Вильсона. Я не только видел в Петроградском Совете кинофильм в пяти частях об этом замечательном фестивале, но благодаря любезности Зорина даже привез его с собой. Этот фильм следует демонстрировать с осторожностью и только совершеннолетним. Там есть места, от которых г. Гройана из «Морнинг пост» и г. Редьярда Киплинга начнут преследовать кошмары, если только они вообще не лишатся сна, просмотрев его.

Я приложил все усилия, чтобы выяснить у Зиновьева и Зорина, чего, по их мнению, они добивались на бакинском съезде. И по правде говоря, я не думаю, чтоб это было вполне понятно им самим. Сомневаюсь, чтоб у них была какая-нибудь ясная цель, если не считать смутного желания нанести через Месопотамию и Индию удар английскому правительству в ответ на те удары, которые оно наносило Советской республике при помощи Колчака, Деникина, Врангеля и поляков. Это контрнаступление почти так же неуклюже и глупо, как английское наступление, против которого оно направлено.

…Это был карнавал, театрализованное зрелище, красочная инсценировка. Было бы абсурдом считать это съездом пролетариата Азии. Но если сам по себе съезд не имеет большого значения, он важен как признак перемены курса. Для меня главный его смысл в том, что он свидетельствует о новой большевистской ориентации, представителем Которой является Зиновьев. До тех пор пока большевики непоколебимо придерживались учения Маркса, они обращали взоры на Запад, немало удивляясь тому, что «социальная революция» произошла не там, где она ожидалась, а значительно дальше на Восток. Теперь, когда они начинают понимать, что их привела к власти не предсказанная Марксом революция, а нечто совсем иное, они, естественно, стремятся установить новые связи. Идеалом русской республики по-прежнему остается исполинский «Рабочий Запада» с огромным серпом и молотом. Но если мы будем продолжать свою жесткую блокаду и тем самым лишим Россию возможности восстановить свою промышленность, этот идеал может уступить место кочевнику из Туркестана, вооруженному полудюжиной кинжалов. Мы загоним то, что останется от большевистской России, в степи и заставим ее взяться за нож. Если мы поможем какому-нибудь новому Врангелю свергнуть не такое уж прочное московское правительство, ошибочно полагая, что этим самым установим «представительный строй» и «ограниченную монархию», мы можем весьма сильно просчитаться. Всякий, кто уничтожит теперешнюю законность и порядок в России, уничтожит все, что осталось в ней от законности и порядка. Разбойничий монархический режим оставит за собою новые кровавые следы по всей русской земле и покажет, на какие грандиозные погромы, на какой террор способны джентльмены, пришедшие в ярость; после недолгого страшного торжества он распадется и сгинет. И тогда надвинется Азия».

Так выглядело «торжество научных идей Маркса» в России, в остальных странах победившего социализма оно смотрелось еще более анекдотично. Не мудрено, что построенный в СССР на такой «науке» коммунизм пал.

Тупик им. К.Маркса

Марксизм формально является наукой о человеческом обществе, точно так же как зоология — это наука об обществе животного мира, а ботаника — об обществе растительного мира. Но резкое отличие в том, что Маркс собственно человеком не интересовался, что немыслимо для зоологии или ботаники. Для Маркса человек — это нечто, безусловно подчиненное чему-то, что от самого человека не зависит.

Для ботаника безумие рассуждать на тему, как вырастить на этом участке растение без выяснения того, что это за растение — какие у него внутренние свойства. Елка на этом участке будет расти, а ананас — никогда, как бы вы его ни поливали, поскольку это зависит не от полива, а от внутренних свойств ананаса. А вот для Маркса сами люди вторичны, а главными являются условия, в которых эти люди находятся. По Марксу, если создать условия коммунизма, то все люди станут коммунистами. Этот бред опровергается всей историей человечества, поскольку люди делают историю, а не она их. Тем не менее для марксистов только «бытие определяет сознание».

Марксизм претендовал на выход своих положений в практику, и отрасли ботаники и зоологии также выходят в практику, но их практика — совершенствование собственно растений и собственно животных. А в марксизме об этом нет ни слова — по Марксу, нужно совершенствовать условия жизни, тогда усовершенствуются и собственно люди. И ни в коем случае не наоборот. (Между тем обязанность совершенствования лежит на каждом человеке (докажите мне, что это не так), и совершенствоваться человек обязан при любых условиях.)

Вот, скажем два мальчика. Один родился в семье рабочего и не имел условий стать кем-то другим. Он, по Марксу, передовой пролетарий, он соль земли. А второй мальчик родился в семье капиталиста и унаследовал дело отца. Он эксплуататор-негодяй, исправить его невозможно. Посему единственный путь прогресса — революция с целью прижать негодяя, а будет сопротивляться — уничтожить. Нет возражений, что людей, потерявших человеческий облик, необходимо уничтожать, но ведь Марксу плевать на человеческий облик: раз средств производства не имеешь — иди во власть, имеешь — на гильотину. Убого настолько, что плохо применимо даже не для целей науки, а для целей пропаганды среди мало-мальски думающих людей. Выше вы видели, как на это реагировал бывший пролетарий Герберт Уэллс.

Если отвлечься от результатов творчества Маркса, то он, половину жизни просидевший в Лондонской библиотеке, по объему прочитанного и переписанного может считаться ученым. По крайней мере, он сам себя таковым считал. Но ведь этот «ученый» абсолютно серьезно бред бытия, определяющего сознание, считал истиной…

Однако Маркс оформил свою теорию с истинно немецкой тщательностью — в пухлые, многословные тома, написанные наукообразным жаргоном. На них только взглянешь — и сразу видно, что это что-то очень-очень умное, научное.

Из теории Маркса, как вы поняли, следовало, что как капиталист ни цепляется за власть, а коммунизм все равно придет, никуда не денется. А все, кто мешает его приходу, — это враги, пытающиеся затормозить историю ради своей выгоды, и революционеры вправе к этим врагам применять любые средства, поскольку сами они приближают счастье всего человечества. Революционеры получили у Маркса сознание своей правоты. При этом всяк, кто не разделял их мнения, был малообразованным тупицей, не способным понять величие истинно научных идей. Маркс поменял власть и революционеров ролями: если раньше власть смотрела на них как на презренных бунтовщиков, то теперь они смотрели на власть как на презренных бунтовщиков против прогресса истории и человечества. И раньше, и сегодня имелась и имеется масса революционеров разного толка, но только марксисты обладают столь мощной «научной» базой, в которую свято верят, даже не то что вдумываясь, а и не читая Маркса.

Вообще-то такая ситуация в истории науки хорошо известна. К примеру, два брата, французы Монгольфье как-то пришли к мысли, что живая и мертвая силы летают и что если их поймать и соединить, то вместе с ними можно подняться в воздух. Сшили очень большой мешок в виде шара и начали собирать эти силы: зажгли костер и стали бросать в него солому, которая выделяет мертвую силу, и шерсть, которая выделяет живую силу, и ловить их в отверстие шара. Шар наполнился горячим воздухом и в 1783 году полетел. Конечно, теория братье Монгольфье — это бред, но ведь шар-то полетел!!! И изобретатели воздухоплавания именно они, а не умники, знающие про закон Архимеда и про то, что горячий воздух легче холодного.