Степан Шешуков - Неистовые ревнители. Из истории литературной борьбы 20-х годов Страница 11

Впервые как литературный публицист Воронский выступил в 1911 году в одесской газете «Ясная заря», редактировавшейся Вацлавом Воровским, уже известным в то время критиком-большевиком. Идейно-художественные взгляды Воронского складывались под влиянием русских революционеров-демократов и Плеханова. Ему были хорошо известны и основные положения В. И. Ленина о строительстве новой культуры – период борьбы с вредными теориями Пролеткульта. Воронский был осведомлен об отношении Ленина к различным явлениям культуры и литературным течениям. Он знал, с какой любовью и гордостью всегда отзывался Ильич о великой русской литературе XIX века. Поборник реалистического искусства, Воронский глубоко понимал огромную роль литературы в общественной жизни. Понимал также специфику литературного творчества и высоко ценил художественный талант. Он умел открывать таланты, воспитывать и направлять их, относясь к ним с особой чуткостью, заботой и вниманием.

В первые годы революции Воронский сумел проявить себя и как редактор, и как организатор советской печати. Редактируемая им газета «Рабочий край» (Иваново-Вознесенск) стала одной из лучших в республике. Воронский объединил революционно настроенных писателей-реалистов края вокруг газеты и сам выступал в ней как литературный критик. Уже заглавия его статей говорят о их направленности: об Л. Андрееве и писателях его круга статья называлась «Обреченные»; об А. Ремизове – «Без дороги»; о книге М. Гершензона «Мудрость Пушкина» – «Долой разгул».

Все это, вместе взятое, да еще тот факт, что В. И. Ленин по совету Горького обратил внимание на газету «Рабочий край», послужило причиной перевода Воронского в январе 1921 года в Москву, а вскоре и назначения его редактором единственного тогда советского толстого литературно-художественного журнала «Красная новь», первый номер которого вышел в июне 1921 года. История основания этого журнала знаменательна тем, что в этом деле непосредственное участие принял В. И. Ленин.

«Первое организационное собрание редакции «Красной нови» происходило в Кремле, в квартире Владимира Ильича Ленина, – вспоминал впоследствии Воронский. – Помимо него, на этом собрании присутствовали: Надежда Константиновна Крупская, Алексей Максимович Пешков (Горький) и я. Владимир Ильич пришел на это собрание в промежуток между двумя заседаниями. Я сделал краткий доклад о необходимости издания толстого литературно-художественного и научно-публицистического журнала. Владимир Ильич согласился с моими мыслями. Здесь же было намечено, что журнал будет издаваться Главполитпросветом, что ответственным редактором буду я и что Алексей Максимович будет редактировать литературно-художественный отдел этого журнала»[64].

Это событие трудно переоценить. К изданию первого большого литературно-художественного советского журнала В. И. Ленин привлек Горького и Воронского потому, что придавал особое значение роли «Красной нови» в организации и направлении литературного дела в стране. Из ленинского наследства первых лет революции – его теоретических работ, статей, докладов, речей, указаний, пометок на полях – с исчерпывающей ясностью можно определить, какие возлагал надежды Владимир Ильич на «Красную новь», какие конкретные задачи ставил перед ее редакторами.

Прежде всего и главным образом этот журнал должен был сыграть роль объединителя всех честных талантливых писателей, принявших революцию, писателей самых различных литературных течений – от буржуазных до пролетарских. Это надо было сделать для того, чтобы влиять на них, перевоспитывать в революционном духе, тактично, терпимо разъясняя заблуждения, настойчиво и целенаправленно привлекать их к строительству новой жизни. Это надо было сделать еще и для того, чтобы вырвать массу писателей из-под буржуазного влияния, ибо в большинстве своем она была колеблющейся, неустойчивой. Она была взбудоражена революцией; проклиная прошлое, тянулась к новому, но понимала его по-разному, по-своему. В восприятии ею революции было много мелкобуржуазных иллюзий и заблуждений. С наступлением нэпа у многих интеллигентов романтические иллюзии разбивались вдребезги. Устанавливался трезвый, реалистический, обыденный ход жизни, и буржуазия, особенно сменовеховского толка, могла воспользоваться и пользовалась растерянностью мелкобуржуазной интеллигенции, пытаясь обмануть ее и привлечь на свою сторону. А этого нельзя было упустить, потому что потерять интеллигенцию означало потерпеть поражение на фронте огромной важности – на культурном, что могло поставить под удар завоевания Октябрьской революции. Вот почему с таким напряженным вниманием Ленин относился к проблеме привлечения и перевоспитания интеллигенции. Тогда не было своей, монолитной, воспитанной на идеях марксизма-ленинизма подлинно народной интеллигенции, и надо было считаться с тем, что есть. Именно поэтому с такой решительностью Ленин обрушивался на тех сугубо «революционных коммунистов», которые по уровню понимания новых задач мало чем отличались от той интеллигенции, которую они третировали и отпугивали от Советской власти, «…нельзя, не из чего, строить коммунизм иначе, как из человеческого материала, созданного капитализмом, ибо нельзя изгнать и уничтожить буржуазную интеллигенцию, надо победить, переделать, переварить, перевоспитать ее – как перевоспитать надо в длительной борьбе, на почве диктатуры пролетариата, и самих пролетариев, которые от своих собственных мелкобуржуазных предрассудков избавляются не сразу, не чудом, не по велению божией матери, не по велению лозунга, резолюции, декрета, а лишь в долгой и трудной массовой борьбе с массовыми мелкобуржуазными влияниями»[65].

Ленин не ограничивал задачи журнала «Красная новь» только привлечением старой, дореволюционной художественной интеллигенции. Он надеялся, верил, что в условиях Советской власти с развитием народного образования из низов будут подниматься новые дарования и «Красная новь», а за ней и другие органы печати будут поддерживать их и воспитывать. Перевоспитание старой интеллигенции и выращивание новой Ленин связывал с решением одной из важнейших задач – созданием советской социалистической интеллигенции.

Наконец, В. И. Ленин возлагал на «Красную новь» обязанности по разоблачению буржуазной идеологии, буржуазных тенденций и элементов в литературе, активизировавшихся в период нэпа. Он настойчиво убеждал и разъяснял: «Диктатура пролетариата есть упорная борьба, кровавая и бескровная, насильственная и мирная, военная и хозяйственная, педагогическая и администраторская, против сил и традиций старого общества»[66]. Однако, мобилизуя рабочий класс на борьбу с буржуазией, Ленин настолько верил в его силы, что на первый план выдвигал цель перевоспитания старой интеллигенции: «…пролетариат победит, устраняя неисправимо буржуазных интеллигентов, переделывая, перевоспитывая, подчиняя себе колеблющихся, постепенно завоевывая все большую часть их на свою сторону»[67].

Все эти задачи органически связаны и должны были решаться конкретной практикой журнала. Как уже отмечалось, не случайно с согласия Ленина к руководству «Красной нови» были привлечены Горький и Воронский. Они глубоко осознавали эти задачи и стали практически реализовать их на страницах своего журнала.

К участию в журнале были приглашены опытные писатели, начавшие свой путь еще до революции: М. Пришвин, Сергеев-Ценский, В. Вересаев, К. Тренев, А. Толстой, Д. Чапыгин, В. Шишков, В. Брюсов, О. Форш, А. Неверов, Д. Малышкин, В. Маяковский, Ф. Гладков, А. Новиков-Прибой, С. Есенин, С. Подъячев и многие-многие другие. Были открыты и привлечены к журналу молодые силы, пробудившиеся к творчеству в годы революции: Л. Леонов, Вс. Иванов, Н. Тихонов, А. Веселый, Л. Рейснер, С. Семенов, Э. Багрицкий, Л. Сейфуллина, К. Федин, В. Луговской, Н. Никитин, М. Зощенко, И. Сельвинский, В. Инбер…

В привлечении к участию в журнале широкого круга опытных и молодых писателей не было сектантского, узкогруппового подхода. Вокруг него объединялись писатели самых различных течений. Вместе с тем это не означало, что в «Красной нови» мог печататься всякий, кто бы ни захотел, и что редакцией принимались любые произведения без разбору. Нет, тот, кто шел в «Красную новь», делал важный шаг в жизни, он начинал именоваться советским писателем. Очень показательно в этом отношении воспоминание Н. Никитина: «Не думайте, что печатание в «Красной нови» было тогда обыкновенным, будничным явлением. Это был серьезный и, пожалуй, до известной степени политический шаг в жизни. И действительно, на «Питерском Парнасе» заговорили, что молодежь уходит к большевикам»[68].

Журнал имел свой облик, свою идейно-эстетическую программу. Борьба за реализм являлась его творческой программой. Прославление революции и укрепление и защита советского строя выражали его политическую линию.