Михаил Назаров - Тайна России Страница 11

Видимо, положение этого "американского гражданина" было столь высоким, что и глава российского правительства Керенский отказался от суда над арестованными в июле по этому делу Троцким и другими ленинскими соратниками; они, на удивление всем, были отпущены на свободу и вскоре устроили Октябрьский переворот… Тогда как антибольшевики П.Н. Переверзев и Г.А. Алексинский, выступившие в газете Бурцева "Общее дело" с разоблачением «немецких» денег, вызвали непонятно резкую реакцию Временного правительства: газета была закрыта, а Переверзев отставлен с поста министра юстиции; "Некрасов и Терещенко были с Керенским полностью согласны… [12]. Столь строгое отношение масонского правительства к своим защитникам и столь мягкое — к своим противникам-большевикам, видимо, объясняется тем, что Керенский опасался раскрытия следствием каких-то нежелательных фактов. (Милюков как-то заметил: "ни для кого не тайна, что германские деньги сыграли роль" в Февральской революции, — и никто из присутствовавших членов Временного правительства не возмутился этими словами, кроме эсера Керенского [13].)

Таким образом, если учесть описанный проф. Саттоном механизм добывания Германией средств от главной страны-кредитора и если взять за исходную точку вполне достоверный факт — признания самого Шиффа в финансировании «русской» революции, то может быть логически выстроена следующая цепочка: Шифф и "Кун, Леб и K°. в Нью-Йорке, затем родственные ему банки Варбургов в Скандинавии и Германии (для переправки собственно немецких денег или депозитов в марках использовались и немецкие, например, «Дисконто-Гезельшафт» и др.). На дальнейшем этапе следования денег их формальный получатель, германское посольство (возможно, простым росчерком пера в том же банке Варбурга), передает деньги Парвусу — и тот переправляет их революционерам: курьерами, поставками в Россию товаров для продажи или через различные вспомогательные банки для большей дифференциации денежных потоков, как, например, стокгольмский "Ниа Банкен", российские банки «Русско-Азиатский», «Сибирский» и другие.

В этой схеме европейские Варбурги, похоже, были главными организаторами кредитов, предоставляемых Германии из США (что делалось в нарушение "общепринятой нормы международного права… — не оказывать военных займов воюющим странам" [14], как подчеркивал госсекретарь США Р. Лансинг). А Парвус был распределителем денежных потоков российским революционерам, причем ему не приходилось отчитываться перед немецким посланником о конкретных получателях денег. Таким образом, эти «немецкие» деньги совсем не обязательно должны были даже попадать в Германию.

Возможно, были и другие подобные каналы финансирования, от других банков. Например, проф. Саттон упоминает деньги, поступавшие большевикам от А. Гомберга (также связанного с американским финансовым миром) и от американского банкира Я. Рубина, который "помог установлению советской власти в Одессе", имея финансовые отношения с П.А. Рокфеллером, М.Л. Шиффом и Джеймсом Шпейером.

Во всяком случае, отмеченное выше Ханной Арендт тесное переплетение еврейских банкиров во всем мире чрезвычайно облегчало финансирование клиентов во всех воюющих странах, в обход военных запретов. Для наглядности переплетения приведем несколько примеров из "Еврейской энциклопедии": Шифф происходил из Франкфурта-на-Майне (где его отец был сотрудником Ротшильда) и имел тесные связи с Ротшильдами и другими банкирами Европы. Шифф был женат на дочери своего компаньона банкира Леба. С семьей Лебов через женитьбу породнился Пауль Варбург. Феликс Варбург был женат на дочери Шиффа. Их семьи были связаны подобными браками с банкирами Отто Каном, Оппенгеймерами, Гольдбергами, Магнусами и прочими еврейскими банкирскими домами в самых разных странах.

Однако, разумеется, прямых документальных подтверждений такой цепочки финансирования, с письменными распоряжениями Шиффа, банковской документацией Варбурга и т. п. еще никто не опубликовал, и вряд ли такого рода бумаги могут быть доступны исследователям.

Опубликованы лишь секретные документы на уровне «распределителя» денег, Парвуса, из архива германского МИДа, захваченного англо-американцами в конце Второй мировой войны. И хотя публикаторы этих бумаг стремились подчеркнуть лишь «немецкие» деньги в «русской» революции, стараясь не уделять внимания «инородным» фигурам, все же не удалось обойтись без Варбургов.

В сборнике "Германия и революция в России. 1915–1918 фамилия Варбург (без имени) впервые встречается в комментарии составителя Земана и лишь после Февраля 1917 г., когда революция была сделана, поэтому "Варбурги и Колышко, Стинесы и Бебутовы исчезли со сцены" [15], - пишет Земан как о чем-то само собой разумеющемся для него, хотя фамилия Варбург в сборнике еще не появлялась. Очевидно, что до Февраля Варбург все-таки играл на этой «сцене» какую-то роль, которая осталась за пределами включенных в сборник документов.

В другом месте, опять-таки лишь из комментария Земана мы узнаем, что в июле 1916 г. Колышко (бывший секретарь с. Ю. Витте) и князь Д.О. Бебутов (один из учредителей первых масонских лож в России в начале XX в.) вели в Стокгольме переговоры с представителями МИДа Германии о финансировании в России «прогерманской» пропаганды, и участие в переговорах принимал Варбург [16], но соответствующие документы Земан почему-то в сборник не включил. (Немцы тогда выделили 2 миллиона рублей, на которые в мае 1917 г. начала выходить газета Горького "Новая жизнь", — предполагает Земан.)

Таким образом, фамилия Варбург предстает в этом сборнике как весьма заметная фигура умолчания — чем это издание и примечательно.

Интересующая нас тема практически осталась за пределами и другого сборника германских документов, составленного во Франции А. Шерером и Ж. Грюневальдом [17]. Правда, там находим телеграмму германскому посланнику в Стокгольме от заместителя статс-секретаря Циммермана (занимавшегося финансированием революционеров в России с самого начала акции Парвуса в январе 1915 г. [18]):

"Берлин. 30 июня 1915

Лично.

Расшифровать лично. Банкир Макс Варбург из Гамбурга в ближайшие дни прибудет к вам с особо секретным заданием, которое он изложит Вашему Высокоблагородию лично. Для видимости он будет выступать в роли специального уполномоченного немецкого правительства по валюте и вопросам, связанным с разрешениями на экспорт в нейтральные страны, и будет вести переговоры в связи с неурегулированными авансами и франкированием задержанных товаров. Прошу сообщить всему персоналу посольства, включая генерального консула Хауга, только эту цель поездки и оказать господину Варбургу необходимую поддержку во всех переговорах, или просить об этом господина Хауга. Но до его прибытия об этом деле вообще не нужно упоминать.

Суть "секретного задания" Варбурга, которое должен был расшифровать лично (!) сам посланник, во французском сборнике не разъясняется. Однако в сопоставлении со сборником Земана эта телеграмма приходится хронологически на большой временной пробел между предоставлением Германией Парвусу первой суммы в 2 миллиона марок, одобренной 11.3.1915, и запросом статс-секретаря Ягова (от 6.7.1915) на выделение еще 5 миллионов марок. Как видно, Земан в своем сборнике о «немецких» деньгах не счел достойным упоминать столь важное письмо Циммермана о миссии Варбурга, а составители французского сборника о "дипломатии и проблемах мира" не сочли нужным в связи с "секретным заданием" Варбурга упоминать о «немецких» деньгах.

Уже со времени революции кому-то надо было упорно привязывать всех революционеров только к немцам: и Троцкого, и даже Керенского (см. в книге Саттона гл. 2 и приложение 3, документ 2). В этой связи вспоминаются сенсационные "документы Сиссона" о финансировании немцами большевиков (Троцкого и др.), опубликованные в 1918 г. [20]. Как предполагает проф. Саттон, "подбрасывание поддельных документов могло быть приемом… Документы Сиссона, драматически «доказывая» исключительную связь Германии с большевиками, обеспечивали дымовую завесу, скрывая от общества" роль американских банков с Уолл-Стрита [21]. Во всяком случае, странно, что "документы Сиссона" сначала были официально объявлены подлинными и спешно изданы Комитетом США по общественной информации, а затем признаны "явной и грубой подделкой". Если все они действительно представляют собой фальсификацию (нам тут приходится верить лишь на слово их разоблачителю Кеннану), то странно излишнее засвечивание в этих документах настоящих банковских участников операции: Варбурга, "Ниа Банкен", «Дисконто-Гезельшафт»… Сам Кеннан заметил, что "те, кто подделывал их, определенно имели доступ к какой-то необычно надежной информации". Если так, то, возможно, назначение этих бумаг было — явной их поддельностью дискредитировать некоторые важные крупицы истины, ранее просочившиеся из закулисы в печать. Катков тоже полагал, что назначение "документов Сиссона" было тем же, что и "Протоколов сионских мудрецов", — вызвать у ученых недоверие к исследованию этого вопроса.