Татьяна Щеглова - Устная история Страница 11

Иллюстрацией региональной специфики общероссийских процессов является отношение к раскулачиванию и интерпретация понятий «эксплуатация», «эксплуататор», «эксплуатируемый», «кулак», «бедняк». Советская политика раскулачивания имела общие для всех территорий закономерности, однако эти процессы различались как в разных регионах, так и на территории конкретного региона. Так, отдельные оценки, справедливые для Европейской России (например, Кубани), неприменимы к Сибири. В содержании «алтайских» (на территории Алтайского края) интервью о раскулачивании фактически отсутствует мотив «врага», в отличие от «россейских» (на территории Кубани). В частности, Я. Л. Писаревская, исследовавшая голод 1932–1933 гг. на Кубани, указывала, что все интервью делятся на две группы, и в одной из них «тема кулака-врага является основным лейтмотивом воспоминаний».

Причины формирования в лице кулака образа врага в Европейской России исследователи видят в том, что поощрение ненависти к кулаку (речи В. И. Ленина и И. В. Сталина, культивирование этой темы в советской прессе 1920-1930-х гг.) легли здесь на благоприятную почву: кулаки были тождественны помещикам (на Алтае отсутствовало крепостничество), выселенным из станиц на первой волне репрессий. Закрепил эту ненависть голод 1932–1933 гг., в котором власть обвинила кулаков как саботажников, настоящих «врагов народа», «тех, кто прятал хлеб, боясь колхозных поборов». (На Алтае масштабы голода были меньше.) В силу совершенно иной региональной социально-экономической ситуации информанты с Кубани создавали обезличенные (неперсонифицированные) образы кулака как укрывателя хлеба, злобного, бесчеловечного существа, готового ради каких-то непонятных интересов уморить голодом себя и свою семью, но не сдать хлеб. Базой для негативного образа кулака служила историческая традиция социального противостояния «помещик — крестьянин», «помещик — казак», а также совпадение по времени коллективизации, раскулачивания и голода. Именно поэтому даже после перестройки 1980-х гг. рассказчики с Кубани воспроизводили представления, «живыми свидетелями (и жертвами) которых они были».

Рассказчики с Алтая описывают ситуацию 1930-х гг. как отражавшую трудовой симбиоз крестьянской семьи и общества, десятилетиями существовавший в алтайской деревне. Алтайские информаторы в оценках «кулаков» изначально настроены более благожелательно, для них характерно социально-экономическое, менее политизированное содержание категории «кулак», они поименно перечисляют раскулаченных. Вспоминая своих деревенских кулаков, они более свободны от идеологии, спускаясь в сферу повседневности. На личные воспоминания и рефлексию наложили отпечаток атмосфера трудовой крестьянской семьи, привязанность респондентов в детстве к своей деревне, крестьянским бытовым и производственным традициям — всему, что определяло их мировоззрение и служило своего рода преградой идеологическому воздействию. В большей части интервью отсутствует деление односельчан на «врагов» и «друзей», «чужих» и «своих» и в целом «черно-белое» видение прошлых взаимоотношений[39].

Именно поэтому при выборе направлений исследования необходимо учитывать общероссийские закономерности и региональные особенности. Соответственно в изучении общероссийских проблем можно пользоваться универсальными вопросниками. Для реализации регионального подхода универсальные вопросники следует адаптировать к конкретно-историческим условиям изучаемой территории с учетом культурно-этнической и социально-экономической специфики. Есть исторические проблемы, интересные и важные преимущественно для конкретной местности, и для их удовлетворительного решения необходима разработка тематических вопросников. Например, при изучении крестьянского движения на Алтае в период утверждения советской власти можно воспользоваться общим вопросником о крестьянских выступлениях, а можно составить его конкретно для «роговского движения» начала 1920-х гг. на Алтае (Роговщина Причумышья, Г. В. Рогов): являясь региональным выступлением, оно представляло собой частный случай общего крестьянского движения в России против политики «военного коммунизма» советского государства.

Такая же ситуация существует в изучении протестных крестьянских выступлений в период коллективизации: можно использовать общий вопросник о формах и методах сопротивления коллективизации, а можно разработать вопросник о выступлениях Ф. Г. Добытина или о так называемом «добытинском мятеже» в Нижнем Причары-шье Алтайского края. Универсальный вопросник может разрабатываться по темам: перестройка, целина, социальные отношения в деревне в 1930-1960-е гг. и т. д. В целом социальная устная история является универсальным способом формирования Источниковой базы по отечественной истории как в масштабе всей страны, так и на региональном уровне.

При планировании устноисторической работы, выборе тем и направлений исследований и формировании научно-практических программ и проектов нельзя забывать, что с естественным уходом поколений 1900–1930 гг. рождения исчезает целая историческая эпоха — эпоха революций, Гражданской войны, крестьянской цивилизации, первых пятилеток, коллективизации, раскулачивания, Великой Отечественной войны, советского колхозно-совхозного строительства, комсомольско-партийного движения, целины и т. д.

В первую очередь надо активизировать работу по записи воспоминаний советских людей о забытых и замалчиваемых событиях 1920-1950-х гг., пока есть живые свидетели и очевидцы так называемых «белых пятен» (лакун) истории. При этом приходится констатировать, что если еще лет 10 назад можно было найти великолепных информантов по истории и жизни доколхозной деревни, традиционного крестьянского общества, единоличного и общинного хозяйствования, то сейчас ситуация очень быстро меняется. Стало очень сложно работать по истории переселений первой четверти XX в. Все меньше остается участников раскулачивания и репрессий. Быстро уменьшается количество фронтовиков. И одновременно так же стремительно стала уходить в прошлое советская эпоха.

Одним из интересных направлений устной истории в современном российском обществе является советская история. Отдаляющаяся советская эпоха требует пристального внимания по ряду причин. Во-первых, это неудовлетворительное состояние архивной базы, госхранилищ письменных документов. Архивы устных источников, с одной стороны, являются альтернативой государственным фондохранилищам, зачастую недостаточно укомплектованым адекватными изучаемой эпохе документами, с другой стороны, дополняют их, так как фонды госхранилищ не дают материалов для решения многих проблем. Занятие устной историей в России продиктовано необходимостью создать полновесную и адекватную источниковую базу по советской истории. Во-вторых, нужно учитывать, что история Советского Союза (1917–1991 гг.) имеет принятые хронологические рамки и представляет собой достаточно цельное и оформленное явление в мировой истории. Это позволяет рассматривать советский период как состоявшийся исторический процесс, имеющий начало, конец, фабулу, причины и следствия. В-третьих, благодаря хронологической близости этого периода истории исследователь имеет возможность общаться с огромным кругом носителей информации о нем, быть инициатором и создателем документов на основе интервьюирования очевидцев тех событий, которые недостаточно количественно или качественно представлены в государственные фондохранилищах.

Для школьного и студенческого коллектива важным является и то, что о советском периоде они могут получить представление, беседуя со своими старшими родственниками. Именно поэтому деятельность отечественного устного историка должна включать создание документов по советской истории. Составление опросников должно во многом исходить из того, что этап советской истории завершен, но свеж в памяти ее современников — участников и очевидцев. Последнее особенно важно, так как современное общество не свободно как от идеализации общего прошлого и ностальгии по временам супердержавы, так и другой крайности — отрицания достижений экономической, политической, общественной жизни советского общества. Наконец, среда информантов, в которой предстоит работать молодым исследователям, позволяет выпукло реконструировать прошлое. Если по истории крестьянского общества современные исследователи работают с остатками старины, выискивая и информантов и предметы материальной культуры, то советская эпоха позволяет найти ответы на все вопросы.

Большой интерес приобретает и совсем недавнее прошлое — конец XX и начало XXI вв. Завершенностью исторических процессов отличается период перестройки М. С. Горбачева и постсоветский период президентства Б. Н. Ельцина.