Михаил Барятинский - Т-34 в 3D — во всех проекциях и деталях Страница 11

Качество призм, сделанных из оргстекла желтоватого или зеленоватого оттенков, в приборах наблюдения было безобразным. Рассмотреть через них что-либо, да еще в движущемся, раскачивающемся танке, было практически невозможно. Поэтому механики-водители, например, часто приоткрывали свой люк на ладонь, что позволяло им хоть как-то ориентироваться. Смотровые приборы механика-водителя, кроме того, очень быстро забивались грязью. Появление люка с «ресничками» позволяло хоть как-то замедлить этот процесс. В движении одна «ресничка» закрывалась, а водитель вел наблюдение через другую. Когда она загрязнялась, открывалась закрытая.

Совершенно очевидно, что в бою недостаточное количество, неудачное расположение и низкое качество приборов наблюдения приводили к потере зрительной связи между машинами и несвоевременному обнаружению противника. Осенью 1942 года в отчете НИИ-48, сделанном на основании анализа поражений броневой защиты, отмечалось: «Значительный процент опасных поражений танков Т-34 на бортовых деталях, а не на лобовых может быть объяснен или слабым знанием команд танков с тактическими характеристиками их бронезащиты, или плохим обзором из них, благодаря чему экипаж не может своевременно обнаружить огневую точку и сделать разворот танка в положение, наименее опасное для пробития его брони».

Неисправные танки Т-34, брошенные в ремонтных мастерских. На откинутой крышке башенного люка хорошо видны заглушка на месте прибора кругового обзора и откинутая крышка лючка для флажковой сигнализации. 1941 год.

Вид на командирскую башенку танка Т-34. В передней створке крышки люка хорошо виден прибор наблюдения МК-4. На переднем плане — броневой колпак прицела ПТ-4-7.

Ситуация с обзорностью у танка Т-34 несколько улучшилась только в 1943 году после установки командирской башенки. Она имела смотровые щели по периметру и прибор наблюдения МК-4 в створке вращающейся крышки. Впрочем, вести через него наблюдение в бою командир танка практически не мог, так как, являясь одновременно наводчиком, был «прикован» к прицелу. К тому же многие танкисты предпочитали держать люк открытым, чтобы успеть выскочить из танка в случае попадания вражеского снаряда. Значительно больше толку было от прибора МК-4, который получил заряжающий. Благодаря этому обзор с правой части борта танка действительно улучшился.

Еще одной ахиллесовой пятой танка Т-34 была связь, а точнее — ее отсутствие. Почему-то считается, что все «тридцатьчетверки» с самого начала их производства оснащались радиостанциями. Это не так. Из 832 танков этого типа, имевшихся в приграничных военных округах на 1 июня 1941 года, только 221 машина была оснащена радиостанциями. К тому же — капризными и сложными в настройке 71-ТК-3.

Танк ТО-34 выпуска 1942 года. Танковая колонна «Профсоюз потребкооперации центра» была построена на средства трудящихся потребительской кооперации. Лето 1943 года.

Танки Т-34 проходят по улицам города Черновицы. 1-й Украинский фронт, 1944 год.

Не лучше дело обстояло и в дальнейшем. Так, например, с января по июль 1942 года Сталинградский тракторный завод отгрузил в действующую армию 2140 танков Т-34, из них только 360 с радиостанциями. Это что-то около 17 %. Примерно такая же картина наблюдалась и на других заводах. В этой связи довольно странно выглядят ссылки некоторых историков на то, что и степень радиофикации Вермахта сильно преувеличивается. В подтверждение этого приводится тот факт, что не на всех немецких танках стояли приемопередающие радиостанции, на большинстве только приемники. Утверждается, что «в Красной Армии была аналогичная, по сути, концепция „радийных“ и „линейных“ танков. Экипажи „линейных“ танков должны были действовать, наблюдая за маневрами командира, или получать приказания флажками». Интересное дело! Концепция-то, может, и одна, да воплощение разное. Сравнивать передачу команд по радио с флажковой сигнализацией все равно, что сравнивать велорикшу с такси. Концепция тоже одна, а вот все остальное…

Танк Т-34 и члены его экипажа. Орловско-Курское направление. Июнь 1943 года. В период боев на Курской дуге на большинстве танков уже были установлены радиостанции.

Танки Степного фронта на марше. 1943 год.

На большинстве немецких танков стояли хотя бы передатчики, по которым они в бою могли получать приказы. На большинстве советских не было ничего, и командир подразделения должен был в бою высовываться из верхнего люка и махать флажками без всякой надежды на то, что его кто-то увидит. Поэтому и отдавался перед атакой приказ: «Делай, как я!» Правда, не совсем понятно, что нужно было делать, если танк отдавшего такой приказ подбивали?

В итоге, по свидетельству немцев, русские танки часто атаковали «стадом», двигаясь по прямой, словно боясь сбиться с дороги. Медлили с открытием ответного огня, особенно при обстреле с флангов, а иногда и вовсе его не открывали, так и не определив, кто и откуда их обстреливает.

Оставляла желать лучшего и внутренняя связь, особенно на танках выпуска 1941–1942 годов. Поэтому основным средством передачи команд механику-водителю были ноги командира, поставленные на его плечи.

Если командир давил на левое плечо, механик поворачивал налево и наоборот. Если заряжающему показывался кулак — значит, нужно заряжать бронебойным, если растопыренная ладонь — осколочным.

Командирская башенка танка Т-34-85 выпуска 1945 года.

Танки Т-34 и Т-34-85 перед парадом в Ленинграде, 1945 год. На переднем плане башня танка 1944 года выпуска с двухстворчатой крышкой люка командирской башенки, приборами наблюдения МК-4 без броневых крышек и пушкой С-53. Вторая машина в этом ряду — выпуска 1945 года.

Положение несколько улучшилось только в 1943 году, когда на 100 % танков стали устанавливать достаточно современные радиостанции 9Р и переговорные устройства ТПУ-Збис.

Что касается приборов наблюдения в Т-34-85, то механик-водитель танка остался при своем: в его распоряжении по-прежнему были два призматических смотровых прибора, закрывавшихся броневыми заслонками-«ресничками». Располагавшийся справа от него пулеметчик (бывший стрелок-радист) с декабря

Panzer IV стал самым массовым танком Вермахта и единственным немецким танком, который находился в серийном производстве всю Вторую мировую войну. Первые модификации (с А по F1) оснащались короткоствольной 75-мм пушкой с длиной ствола 24 калибра.

К началу операции «Барбаросса» Вермахт располагал 439 танками Pz.IV, к концу 1941 г. 348 из них были потеряны безвозвратно. Pz.IV, вооруженные короткоствольными пушками, не могли эффективно бороться с советскими средними и тяжелыми танками.

Танки Pz.IV Ausf.F2. На эти новенькие, только что переданные войскам выкрашенные в желтый цвет машины еще не нанесены дивизионные эмблемы. 1942 г.

Pz.IV Ausf.J ранних выпусков. Почти полное внешнее соответствие модификации Н (единственное отличие — отсутствие бортового прибора наблюдения механика-водителя), Восточный фронт, 1944 г.

Лишь с появлением длинноствольной модификации положение выровнялось — начиная с появившейся в 1942 г. Pz.IV F2, оснащенной пушкой KwK40 и повышенной до 60 мм толщиной лобовой брони «четверка» «подтянулась» до уровня Т-34. На фоне паритета по вооружению и бронированию решающую роль стало играть преимущество немецкого танка в более совершенных приборах наблюдения за полем боя, общей надежности и большего на одного человека экипажа.

К середине 1943 г. Pz.IV стал основным немецким танком на Восточном фронте.

1944 года получил в свое распоряжение оптический телескопический прицел ППУ-8Т с полем зрения 25°. В результате стала уходить в прошлое такая оценка эффективности курсового пулемета, оснащенного лишь диоптрическим прицелом, поле зрения которого ограничивалось отверстием в шаровой установке — 2–3°: «Обзор через эту дырочку над стволом пулемета был ограниченный, а сектор обстрела и того меньше. Иногда пулемет повернешь, видишь, что кто-то бежит, а стрелять не можешь». Тем не менее, курсовые пулеметы очень пригодились в 1944–1945 годах для борьбы с «фаустниками», правда для этого их приходилось снимать и устанавливать на башне.

Танк Т-34-85 выпуска 1945 года на улице Берлина. Май 1945 года.

Т-34-85 Героя Советского Союза лейтенанта Б.П. Сапункова. 95-я танковая бригада, апрель 1945 года.

Настоящим прорывом стало оснащение Т-34-85 тремя перископическими вращающимися приборами наблюдения МК-4. Приборы наводчика и заряжающего размещались в крыше башни, а прибор командира в крышке люка командирской башенки. Прибор МК-4 обеспечивал распознавание предметов на местности на удалении 1000–1200 м. В связи с этим хотелось бы обратить внимание читателя на одно обстоятельство. Дело в том, что прибор МК-4 не является отечественным изобретением. Он был скопирован весной 1943 года с английского прибора Mk IV, который устанавливался на британских танках, поступавших в СССР по ленд-лизу, и считается чуть ли не лучшим прибором наблюдения периода Второй мировой войны и даже далее. И вот тут непонятно — а чего ждали до 1943 года? Первые английские танки прибыли в СССР поздней осенью 1941 года, а приборы наблюдения на Т-34 подвергались жесткой критике аж с 1940-го! Во всех отчетах по испытаниям английских танков отмечается хорошее качество и удобство пользования приборами наблюдения. В подобных отчетах, кстати, всегда присутствовал перечень того, что было бы неплохо позаимствовать у «иностранцев». Прибор Мк IV почти всегда занимал в нем первую строчку. Но, судя по всему, нашим производственникам в 1942–1943 годах было не до приборов наблюдения.