Сергей Утченко - Древний Рим Страница 11

Эти события привели к важным последствиям. На юге Италии находился крупный греческий город Тарент. Усиление римского влияния вызвало большое беспокойство в Таренте, боявшемся и за свою самостоятельность. Поэтому, когда десять римских военных кораблей по дороге из Фурий в Адриатическое море зашли в гавань Тарента, римляне подверглись неожиданному нападению тарентинской толпы. Это послужило поводом для войны между Римом и Тарентом.

В 281 г. до н. э. римское войско двинулось на юг. Вскоре римляне подошли к границам владений Тарента. Первая же битва показала военное превосходство римлян. Войско тарентинцев было разбито.

Правительству Тарента не оставалось ничего другого, как искать себе союзников. Оно обратилось с просьбой о помощи к эпирскому царю Пирру.

Эпирский царь Пирр был смелым полководцем. Народное восстание свергло с эпирского престола его отца, и Пирр воспитывался при чужеземном дворе. Ещё в юношеском возрасте он обнаружил такие блестящие способности к военному делу, что когда одного из полководцев и соратников Александра Македонского спросили, кто, по его мнению, является теперь наиболее выдающимся полководцем, он ответил: «Пирр, когда наступит его зрелый возраст».

Стяжав славу первоклассного полководца, Пирр вернулся на родину. Вскоре ему удалось восстановить свою власть в Эпире. Но ему этого было недостаточно. Маленькая горная страна, повелителем которой он был, казалась ему слишком тесной.

Вот к этому — то смелому полководцу и обратились послы Тарента с просьбой о помощи. Пирр принял предложение тарентинцев. В его голове роились грандиозные планы. Он думал о создании великой западной державы, подобной той, которую на Востоке в своё время создал Александр Македонский.

При дворе Пирра жил грек из Фессалии, по имени Кинеас, ученик знаменитого оратора Демосфена. Современники говорили, что Кинеас в красноречии не уступал своему учителю. Кроме того, Кинеас был ловким и хитрым человеком. Пирр чрезвычайно ценил его услуги. «Кинеас покорил мне больше городов своим языком, чем я сам оружием», — говорил Пирр.

Рассказывают, что когда Пирр согласился помочь тарентинцам, Кинеас обратился к нему со следующим вопросом:

— Римляне, — сказал он, — народ храбрый и воинственный; если боги пошлют нам победу, то как мы ею воспользуемся? На это Пирр ответил:

— Если мы победим римлян, то вся Италия окажется у наших ног.

После некоторого молчания Кинеас снова спросил:

— Ну, а когда Италия окажется в нашей власти, что мы будем делать после этого? Пирр отвечал:

— По соседству с нею находится Сицилия, плодородный и богатый остров, который завоевать совсем не трудно, так как там не прекращаются народные волнения и всякие беспорядки.

— Прекрасно, — сказал Кинеас, — но является ли завоевание Сицилии пределом наших стремлений?

— Нет, — подтвердил Пирр, — это лишь начало более обширных предприятий. Ведь из Сицилии нетрудно достигнуть Африки и Карфагена и овладеть ими.

— Бесспорно, — продолжал Кинеас, — располагая такими средствами, мы затем легко подчиним себе Македонию, а вместе с тем и Грецию. Но вот что мне неясно: когда мы выполним все эти планы, что мы будем делать тогда?

— Тогда, — отвечал Пирр, смеясь, — мы будем жить в мире и спокойствии, будем проводить время в пирах, веселье и дружеских беседах за чашей доброго вина.

— В таком случае, — сказал Кинеас, — что же нам теперь мешает выполнить эту главную цель всех стремлений и к чему эти войны, опасности и кровопролитие, когда уже и теперь ты располагаешь всеми условиями, чтобы жить в мире и спокойствии и проводить время в пирах и дружеских беседах за чашей вина?

Но, конечно, подобные беседы не могли охладить воинственного пыла царя.

В начале 280 г. до н. э. Пирр переправился в Италию со своими основными силами. Войско Пирра насчитывало 20 тысяч тяжеловооружённых воинов и 3 тысячи всадников. Кроме этого, у него было двадцать боевых слонов, впервые попавших на италийскую землю. Армия Пирра была наёмной; она была очень хорошо организована и вооружена.

Римлянам впервые предстояло столкнуться с таким сильным противником. Однако к этому времени их собственная военная организация весьма окрепла. Старое римское ополчение по центуриям давно уступило место разделённому на манипулы легиону, обладавшему высокими боевыми качествами. Таким образом, если предстоящее столкновение с первоклассными войсками Пирра сулило римлянам серьёзное испытание, то и Пирру ещё не приходилось воевать с пехотой, подобной римской.

Весной 280 г. до н. э. начались военные действия. Главные силы римлян, состоящие из четырёх легионов, двинулись навстречу Пирру. Переправившись через реку Сирис, римляне вышли к городу Гераклее и завязали схватку с передовыми отрядами противника. Вскоре в бой вступили остальные силы Пирра, и у стен Гераклеи произошло первое большое сражение.

Оно было очень ожесточённым. Семь раз римские легионы сталкивались с фалангой Пирра, но исход битвы не определился. Тогда Пирр бросил в бой своих слонов. Огромные, невиданные дотоле в Италии животные испугали лошадей римских всадников и обратили их в бегство. Вслед за тем Пирру удалось расстроить ряды римской пехоты. Под напором тех же слонов, конницы и повторных атак пехоты Пирра римское войско дрогнуло и побежало обратно к реке Сирис. Преследуя бегущих, воины Пирра овладели римским лагерем. Семь тысяч убитых и раненых римлян осталось лежать на поле сражения. Две тысячи римлян было захвачено в плен. Но потери Пирра тоже оказались велики. Сам Пирр был ранен в этой битве.

После поражения римлян на сторону их врагов перешли многие местные племена и почти все южные греческие города. Остатки римской армии вынуждены были отступить в Апулию. Путь для дальнейшего продвижения Пирра вглубь страны оказался открытым.

Не встречая серьёзного сопротивления, Пирр двинулся на Лаций и Рим. По преданию, он вскоре оказался в непосредственной близости к Риму. Однако римляне не растерялись. Они проявили исключительную энергию. В Кампанию пришёл со своими войсками консул Публий Валерий Левин и заслонил Пирру путь на юг. Другой консул двинулся навстречу Пирру с севера. В Риме было объявлено чрезвычайное положение и был назначен диктатор. Город деятельно готовился к обороне. Пирр не решился дать сражение и отошёл. Он очистил всю занятую им в Средней Италии территорию и отвёл свои войска на зиму в Тарент. До весны следующего года военные действия затихли.

Весной 279 г. до н. э. Пирр двинулся в новое наступление на Апулию. Римляне за это время успели там сосредоточить семидесятитысячное войско. В Апулии, близ города Аускула, произошло второе за эту войну крупное сражение.

К этому времени обе стороны успели произвести некоторые изменения в военном устройстве. Пирр ввёл в своей армии разделение на отдельные отряды, подобные римским манипулам, а римляне изобрели особые колесницы, с жаровнями, длинными копьями и другими приспособлениями, рассчитанными на борьбу со слонами.

Два дня длилось упорное сражение при Аускуле. Первый день принёс успех римлянам, но на второй день Пирр заставил их перенести военные действия с крутых и болотистых берегов реки на равнину. Это дало ему возможность развернуть фалангу и полностью использовать слонов и конницу. Римляне снова потерпели поражение, хотя на этот раз Пирру не удалось овладеть их лагерем. Победа под Аускулом досталась Пирру дорогой ценой. Армия Пирра понесла огромные потери. Говорят, что когда после сражения его стали поздравлять с успехом, Пирр воскликнул:

— Ещё одна такая победа, и я останусь без войска! С тех пор выражение «Пиррова победа» употребляется, когда речь идёт о такой победе, которая на самом деле близка к поражению.

Так было и под Аускулом. На поле битвы осталось до пяти тысяч воинов Пирра. Это были отборные воины, пришедшие вместе с ним из Эпира. Среди убитых было много его полководцев и близких друзей. В Италии Пирр не мог пополнить этих потерь. В Таренте и других городах, в связи с постоянными поборами и вмешательством в их внутренние дела, против Пирра росло недовольство. Война грозила затянуться. В это время к эпирскому царю прибыло посольство из города Сиракуз в Сицилии. Воевавшие с карфагенянами Сиракузы обратились к Пирру за помощью. Перспектива овладеть богатым и плодородным островом Сицилией показалась Пирру гораздо более заманчивой, чем длительная, упорная война, какую ему ещё предстояло выдержать, прежде чем добиться победы над Римом.

Пирр вступил с римлянами в переговоры о мире. Он направил в Рим своего уполномоченного, оратора Кинеаса.

Явившись в Рим, Кинеас пустил в ход различные приёмы, чтобы добиться мира. Он виделся с самыми влиятельными из римских политических деятелей. Он привёз с собой от имени царя подарки их жёнам и детям. В сенате Кинеас говорил долго и вежливо, выдвигая очень мягкие условия мира. Римские сенаторы его внимательно слушали. Многие из них под влиянием речей и подарков Кинеаса, а ещё больше под влиянием печального для римлян опыта двухлетней войны склонялись к тому, чтобы заключить мир с Пирром на условиях признания его господства над Южной Италией. Но когда уже, казалось, большинство сенаторов высказалось за мир, в зал заседаний внесли дряхлого, ослепшего от старости, но всеми уважаемого сенатора Аппия Клавдия. По преданию, Аппий Клавдий обратился к сенату с пламенной речью.