Эрнст Генри - Гитлер против СССР Страница 11

Общеизвестные «нюренбергские законы» сентября 1935 г., провозгласившие разделение нации на два основных — класса («граждане государства», обладающие правом голосования, и «подданные государства», лишенные этого права), подготовили тем временем почву для введения кастовой системы. Осталось только формально узаконить новую аристократию, объявить о создании ордена и провозгласить его вождя. Возможно, что, в связи с международным положением, этот шаг будет отложен до более благоприятного момента, например до долгожданного триумфа за границей — вступления в Вену. На фоне такого события Гитлер предстанет во всем великолепии фюрера «Великой Германии». Императорское прославление «дуче» в Риме еще более увеличило лихорадку в национал-социалистских кругах.

Тождество терминов «фашизм» и «империализм» редко раскрывалось с такой полнотой. Во всяком случае сегодня Гитлер является в Германии уже не главой правительства: он — неофициальный император. Статссекретарь рейхсканцлера объявил недавно, что члены германского правительства не являются более равноправными, но только советниками фюрера, а само правительство — это только совет. Лидер «тевтонского ордена» добился своего. Теперь взгляд его устремлен на Восток. Он достиг своих целей, оставив за собой 30 июня и переступив через труп Рема.

Гитлер, Геринг и Геббельс имели свой план, противопоставленный плану Рема, и они решили выполнить его. 16 марта 1934 г. один из членов гитлеровской клики, Карл Ревер, штатгальтер Бремена, бывший служащий кофейной фирмы и организатор шпионажа во время войны, на национал-социалистской конференции впервые заявил о намерении учредить не в очень далеком будущем «орден вождей», в который Адольф Гитлер призовет от 60 до 80 «лучших людей», «показавших себя за последние годы борьбы и могущими быть гарантами единства ума и воли в руководстве народом».

Через шесть недель, 28 апреля, как только распространились первые слухи о беспорядках и недовольстве СА, Розенберг собственной персоной появился в Мариенбурге, знаменитом старом городе Ордена тевтонских рыцарей, где выступил с речью об «идее ордена как государственном принципе», о «вожде», его «приближенных» и о «преемственности». «Духовный наставник» вождя заявил, что государство станет национал-социалистским орденом, но что никто не сможет «никоим образом предвосхищать Адольфа Гитлера», который будет решать все сам. Но конкретный план сохранялся втайне.

Важен факт, что Геринг, правитель Пруссии, большой личный соперник Гитлера, но еще более неистовый враг Рема и ненавистник СА, явно принимал участие в планах гитлеровской клики. Он произносил речи о том, что «Германия — это Гитлер» и что «единственный закон — это воля Гитлера». Большим человеком, остававшимся в тени создателем ордена, был в то время, вероятно, Гесс, официальный «представитель» Гитлера. Но диктатор Пруссии и герой поджога рейхстага не позволил купить себя по дешевке. Несмотря на официальную ликвидацию федеральных государств и передачу поста прусского министра внутренних дел Фрику, а поста главы тайной полиции Гиммлеру, высшее руководство Гестапо было оставлено за Герингом «персонально». Он присоединился к плану клики потому, что знал, что лучше быть паладином Гитлера, чем первой жертвой Рема. Триумвират Гитлер — Геринг — Геббельс снова шагал в ногу.

Рем знал о приготовлениях гитлеровской клики точно так же, как клика знала о его приготовлениях. Он уверился в них совершенно, когда Гитлер распорядился о месячном «летнем отпуске» для штурмовиков. Рем и его друзья нисколько более не сомневались, что какова бы ни была грядущая «реформа государства» и как бы ни выглядели наследники Гинденбурга, их самих уберут с верхушки первыми. Мелкая буржуазия и полки СА подталкивали их к выступлению.

Гитлер, новый последователь теории психоанализа, провозгласил, что главной основой и причиной всего «заговора Рема» был гомосексуализм большинства этих людей, но гомосексуализм не имел к этому выступлению никакого отношения. Эти люди были гомосексуалистами и бандитами пока они были фашистами. Они никогда не отделяли этих двух вещей, и на их плечах Гитлер пришел к власти. Если Рем мобилизовал теперь своих генералов, то это была политика и притом классовая политика, а не материал для психоанализа.

Рем собрал самых влиятельных, самых активных лидеров СА — старый цвет всего фашистского боевого корпуса. Он заключил соглашение не только со своими ближайшими друзьями, подобно ветеранам движения: Эдмунду Гейнесу — главе всех СА на востоке Германии, человеку, который приобрел себе славу и завоевал руководящее положение в национал-социалистском движении тем, что участвовал в самых первых больших террористических отрядах Германии после войны (отряд Россбаха, Верхнесилезские инсургенты), был впоследствии одним из знаменитых «феме-убийц»[9] (на Штетинском процессе он был приговорен к пятнадцати годам заключения с принудительными работами), и тем, что участвовал в еврейских погромах, так же как и в фашистской организации силезской мелкой буржуазии, Карлу Эрнсту, командиру берлинских СА, который из коммивояжера, главаря бандитской шайки и организатора массовых убийств сепаратистов в Рейнской области сделался любимцем берлинских национал-социалистов и преемником Хорста Весселя.

Рем призвал также Петера фон-Гейдебрека, главу померанской армии СА, знаменитого однорукого лидера фашистских партизан во время борьбы с Польшей за Верхнюю Силезию, основателя Volkische Turnerschaften (крайне шовинистическое гимнастическое общество), героя многих легенд и песен, популярных среди национал-социалистской молодежи; Ганса Гайна, генерала саксонских СА, организовавшего в 1923 г. вместе с Лео Шлагетером динамитные взрывы против французов в Руре, руководившего впоследствии кюстринским путчем черного рейхсвера против правительства Штреземана и обвинявшегося на процессе «феме»; Манфреда фон-Киллингера, главу СА Центральной Германии, бывшего начальника военного отдела бригады Эрхардта и организации «Консул», непосредственного организатора убийств Эрцбергера и Ратенау и покушения на Шейдемана; Конрада Шрагмюллера, лидера магдебургских СА, бывшего летчика и партизана Йоркского Балтийского корпуса, человека, который в 1928 и 1929 гг. вместе с крестьянином Гамкенсом наводил ужас на Северную Германию, совершая налеты террористических групп на таможни и на государственных чиновников и организуя в целых округах крестьянский бойкот против налогов; Августа Шнейдгубера, генерала баварских СА одного из основателей контрреволюционного южногерманского «Einwohnerwehr» (местная милиция) после войны и, наконец, начальника полиции в Мюнхене; Рольфа Рейнера, бывшего офицера рейхсвера, члена тайной лиги «Reichsflagge», участника кровавого подавления рабочих восстаний в Баварии, Центральной Германии и Рурском районе после войны и, в заключение, главы СА в Берлине; Герда, одного из самых знаменитых германских военных летчиков, награжденного орденом «Pour-le-Merite», лидера СА в столице и представителя самого радикального крыла коричневорубашечников. Можно было бы назвать еще много других офицеров СА почти с тем же весом и с такими же длинными списками заслуг в фашистском движении.

Таковы были «заговорщики». Они отличались не только гомосексуализмом, но представляли собой самое активное, самое воинственное и самое популярное ядро движения, действительных основателей движения и военных вождей милитаризованных масс. Это была «старая гвардия» национал-социалистов, противопоставлявшая себя своре профессиональных политиков, журналистов, бюрократов, капиталистов, дипломатов и других примазавшихся и карьеристских элементов, прилепившихся к фашистскому движению в процессе его расширения и ставших вместе с Гитлером главными пенкоснимателями. Трое из «старой гвардии» — Рем, Гейнес и Эрнст — как непосредственные организаторы поджога рейхстага, без сомнения, реально способствовали гитлеровскому триумфу в марте 1933 г.

В течение ряда лет все эти люди держались вместе. СА были их главной опорой, их достижением, их гордостью, их надеждой; все остальное в национал-социалистском движении, включая Гитлера, было для них второстепенным. Они являлись «гарантами национал-социалистской революции», как заявил Рем, и Рем — этот маленький, жирный, циничный и грубый авантюрист, наделенный всеми пороками мира, но с непреклонной фанатической волей к власти, шагающий через трупы, этот человек, верящий своим штурмовикам, был их маршалом, их Валленштейном, их конквистадором.

Среди национал-социалистских вождей Рем был единственным, кто всегда больше всего презирал лицемерное морализирование официальной партийной верхушки с Гитлером и Розенбергом во главе; он открыто требовал грубости и требовал признания ее естественным духом фашизма. После того как штатские хозяева национал-социалистов, сделавшись после прихода к власти пуританами, запретили женщинам Германии курить и модничать и потребовали от штурмовиков наблюдения за народной нравственностью, именно Рем открыто выступил с приказом по СА, в котором издевался над всей этой комедией и высмеивал ее. В особенности он ненавидел елейного «теолога» партии Розенберга, вероломного псевдотрибуна Геббельса (уже однажды обманувшего Грегора Штрассера и Стеннеса и предавшего их в руки Гитлера), и Геринга, становящегося с каждым днем все более фешенебельным и легитимистски настроенным, Геринга, который не мог простить Рему того, что он, Геринг, был в свое время первым командующим СА. Рем презирал «барабанщика» и болтуна Гитлера.