Шмуэль Кац - Земля Раздора, Действительность и фантазии в Эрец-Израэль Страница 11

x x x

В начале Первой мировой войны, после поражения под Галиполи группа высших британских чиновников, служивших на окраинах Османской империи, в Египте и Судане, разработала план распространить после войны британскую власть на обширные регионы с арабоязычным населением, входящие в состав империи. По словам бывшего генерального губернатора Судана сэра Реджинальда Вингейта, группа представляла себе "федерацию полусуверенных арабских государств под руководством европейцев... федерацию, преданную одному арабскому властителю, видящую в Великобритании своего защитника и патрона"[6].

6 В письме лорду Гардингу 26 августа 1915. Архив Уингейта, факультет восточных исследований, университет Дархем. Цитируется Эли Кадури (см. выше).

Поражение британского оружия в кампании при Галиполи в 1915 году послужило толчком. Правительство Британии призвало своих агентов в странах с арабоязычным населением восстановить арабов против турок. Британские представители в Каире и Хартуме решили, что Хусейн, шериф Мекки, управитель святых мест ислама, полусуверенный правитель Хиджаза (Аравийского полуострова), - лучший кандидат в лидеры, который сможет отколоть арабов от турецкой военной машины. В то время Лондон был заинтересован в военной поддержке, и арабисты в Каире и Хартуме решили использовать в своих далеко идущих планах связи с Хусейном. Хусейн требовал слишком большую цену за сотрудничество с британцами и освобождение арабов из-под турецкого владычества. На определенном этапе он даже угрожал, что будет воевать на стороне турок, если его требования не будут выполнены. Хусейн претендовал на все территории, которые когда-либо принадлежали Арабской империи в этой части Азии. Торговля велась по восточным правилам: он требовал намного больше, чем предполагал получить. Более того, людей, ведущих переговоры, предупреждали из Лондона, что правительство Британии взяло на себя и другие обязательства в регионе - в отношении Палестины, Ливана и полосы Мосул в Месопотамии (Ирак).

Получив обещание, что его страна будет освобождена и к ней присоединят большинство районов, заселенных арабоязычным населением, а также огромную сумму денег (в золоте) и крупные поставки оружия, Хусейн начал восстание. Восставших возглавил сын Хусейна - Фейсал. К концу Первой мировой войны, а особенно после нее история восстания стала весьма популярной темой в литературе этого периода: возникло представление, что в поражении турок значительную роль сыграло арабское восстание, с лидерами которого сотрудничал и давал им бесценные советы молодой и талантливый британский офицер по имени Томас Эдвард Лоуренс. Это восстание будто бы началось на Аравийском полуострове, откуда были изгнаны турки, затем распространилось на Сирию, достигнув кульминации при захвате Дамаска. В конце концов, якобы, были нарушены все обещания, данные арабам. На этом основании арабы со временем развернули шумную пропагандистскую кампанию, требуя права на дополнительные огромные территории включая Палестину.

Большая часть истории о восстании была сфабрикована, в основном это был плод воображения Лоуренса. Легенда была невероятно раздута, и за долгие годы ее никто не опроверг. Она настолько отвечала потребностям кормчих британской политики в то время, что Лоуренс, который был лгуном и фантазером невероятных масштабов[7], сумел стать в глазах британской общественности и всего мира одним из величайших героев Первой мировой войны, одним из наиболее блестящих умов. Фундаментальный труд, написанный Лоуренсом на эту тему - "Семь столпов мудрости" (популярное сокращенное издание называется "Восстание в пустыне"), вышло в свет и приобрело репутацию исторического документа. На самом же деле это сочинение в основном было плодом воображения автора. Однако на основе этой фантазии правительство Британии построило свою политику на Ближнем Востоке и боролось за нее на международной арене. Эта политика вначале была направлена против Франции, однако, набрав силу, стала оружием в борьбе против еврейского возрождения в Эрец-Исраэль. Фантазия Лоуренса многие годы питала арабскую пропаганду.

7 "'Правда о Лоуренсе' - это оксиморон, сочетание несочетаемого", заметил один из британских проарабских писателей Кристофер Сайке во вступлении ко 2-му изданию "Лоуренса Аравийского" Ричарда Олдингтона.

Легенда о Лоуренсе была окончательно развеяна в 1955 в великолепном "биографическом исследовании" британского писателя Ричарда Олдингтона. Его изыскания, политические и военные, были основаны на исследовании всем известных источников и, главным образом, на сочинениях самого Лоуренса и его поклонников. Исследования, которые стали возможными после раскрытия секретных британских документов тех лет[8], сделали эти сведения еще более весомыми.

8 Richard Aldington, Lawrence of Arabia, A Biographical Enquiry (2nd Ed. with an Introduction by Christopher Sykes, London, 1969).

После этого в Британии стало своеобразной модой писать о Лоуренсе с презрением и насмешкой, намекая на психоаналитические причины его отклонений. Легенда была развеяна. Однако осознание того, что в основе британской политики лежал миф, не повлекло за собой никаких исторических выводов. Миф о Лоуренсе в Британии связывали с той фальсификацией, с помощью которой провели французов после Первой мировой войны, обманули доверие еврейского народа, не выполнив данных обещаний. Это предательство имело далеко идущие последствия, оно вылилось в панарабское наступление на возрожденную еврейскую государственность, в страдания и кровопролитие, которые продолжаются по сей день.

Арабское восстание британцы представляли как поддержку союзника в борьбе против турок. В итоге поддержка оказалась ничтожной. Сам Лоуренс описал это восстание (в очередной раз истерически раскаиваясь) как "побочную линию побочного действия в спектакле". Шериф Хусейн призвал арабов к восстанию по всей территории Османской империи, на самом же деле никакого восстания не произошло вообще. Не было также никакого восстания арабов в рядах турецкой армии. Наоборот, арабы с воодушевлением сражались за своих турецких хозяев.

Об операциях "арабской армии" Олдингтон писал: "Говорить о том, что эти бессмысленные усилия и кривляния могли иметь какое-либо серьезное влияние на войну с Турцией, а тем более на мировую, по меньшей мере ... глупость". [9]

9 Олдингтон, стр. 209.

Восстание не вышло за пределы далеко от Хиджаза, который вообще не имел большого значения для Турции и "за пределы пустыни, прилегающей к расположению британских войск, откуда без особого риска можно было совершать небольшие набеги. За пределами этих районов, где действительно существовала реальная опасность и можно было нанести реальный ущерб, арабы ограничились разговорами и оговорками". [10]

10 Олдингтон, стр. 210.

Акции в самом Хиджазе не привели ни к каким результатам. Было захвачено несколько слабых турецких позиций, но турки не были изгнаны. В Медине они держались два года. В результате "были отвлечены от главной цели большие арабские силы: от 20 до 25000 членов различных кланов и небольшая регулярная армии всего в 600 человек... вынуждены были топтаться вокруг пригородов Медины и атаковать ту часть железнодорожного пути Дамаск - Медина, стратегическое значение которого было весьма незначительным". [11]

11 Олдингтон, стр. 177.

Террористические вылазки на хиджазском участке железной дороги были расписаны как самые знаменитые операции арабского восстания. Главной целью этих вылазок было уничтожить дорогу, по которой турки снабжали Медину. На самом деле набеги не были успешными. Разрушения быстро ликвидировали, ущерб не превышал того, который наносили железной дороге в мирное время племена кочующих бедуинов своими обычными набегами и разбоем. Когда генерал Алленби решил вывести из строя эту железную дорогу, он послал туда генерала Дони с воинской частью, и железную дорогу после их рейда долго не могли восстановить.

На последнем этапе войны британцы оккупировали южную часть Эрец-Исраэль. На горизонте появились признаки победы над турками. Приближалось время подвести итоги - что было и что не было достигнуто - и кем. И тут наступил последний фантастический этап "восстания".

"Великий прорыв Алленби в сентябре 1918 года дал [арабам] соблазнительную возможность истерически врываться в города, чтобы потом похваляться их захватом, в то время как британцы вели на подступах настоящие бои". [12]

12 Олдингтон, стр. 178.

Это делалось с определенной, заранее обдуманной целью и было частью соглашения между лидерами британской политики и их арабскими приспешниками. Было ясно, что арабское восстание провалилось, не став сколько-нибудь значительным событием. Вне Аравийского полуострова Хусейн не сумел привлечь никаких арабских сил. Несмотря на все уговоры Фейсала и Лоуренса, арабские кланы в Сирии отказывались принимать участие в войне. Ни один араб не поддержал восстания даже в тылу британских войск, наступающих на юге Эрец-Исраэль. Хиджазские регулярные части были малочисленны, а бедуинские племена, традиционно предпочитавшие обычные разбойные набеги, не могли помочь наступлению Алленби на территории Эрец-Исраэль и Сирии. Таким образом, существовала реальная опасность, что переговоры по поводу будущего этого региона останутся в рамках диалога между Британией и Францией, которые уже заранее пришли к соглашению о дележе трофеев.