Тадеуш Квятковский - Семь смертных грехов Страница 11

Ясько хитро усмехнулся.

- А как же со свинскими бесами в твоем брюхе, святой отец?

- Это очень умный вопрос, - сказал поморщившись брат Макарий, - однако у меня есть средство против размножения подобной дряни. Перед каждым вкуснейшим угощением я громко испускаю воздух, и этот звук так оглушает этих страшных бесов, что они приходят в себя лишь тогда, когда мясо уже совершенно переварено. Поэтому бесы эти вынуждены пробавляться самыми гадкими и непристойными харчами.

Ясько захлопал в ладоши.

- Дорогой отец, да ведь каждый из нас сумеет ухнуть не хуже крепостной пушки.

Квестарь жестом остановил его.

- Радость твоя напрасна. Это искусство удается лишь выдающимся заклинателям бесов, искушенным в схоластике, к которым я без лишней скромности причисляю и себя.

- Да, - вздохнул Ясько, поняв, очевидно, в чем дело, и сожалея, что не приобрел подобной святости, так как причин для оглушения бесов у него было хоть отбавляй.

В дверях послышались громкие крики, - это вошедший староста звал слуг в покои пани Фирлеевой. Ясько вскочил, оправил свой кафтан и крикнул остальным:

- А ну, живо! Отец Иероним ждет!

- А кто он, этот отец Иероним? - схватив Ясько за руку спросил брат Макарий.

- Отец Иероним управляет всем замком, - объяснил Ясько, сгоняя со скамей опешивших работников.

- И что же вы теперь будете делать? - расспрашивал квестарь.

- Окончились вечерние молитвы. Сейчас начнется пир. Мы будем подавать кушанья и всякие напитки.

- Хо-хо! - крякнул брат Макарий. - И, наверное, понесете все это с бесами, а?

Ясько улыбнулся, растянув рот до ушей.

- Наверное с бесами, если они сидят там.

- Эх вы, глупцы, только вред приносите почтенной госпоже: ведь ее внутренности определенно стали вместилищем этих мерзких бесов.

Ясько почесал затылок. За ним в недоумении, не зная что делать, остановились и другие. Староста же, стоя в дверях, метал громы и молнии.

- Ну, я могу дать совет, - сказал брат Макарий. - Когда вы понесете кушанья из кухни в залу, проходите через эту комнату. Я лишь взгляну на ваши лакомства и сразу скажу, которые из них больше всего заполонили дьяволы. У меня на них глаз куда как наметан.

- Ладно! - радостно улыбнувшись, воскликнул Ясько. - Этим мы поможем нашей госпоже не хуже иезуитов.

- Поможем! - повторили слуги и побежали на кухню.

Когда комната опустела, квестарь осторожно вынул из-за пазухи кошелек и пересчитал деньги. Одна монета показалась ему сомнительной, он попробовал ее на зуб, но в комнате было так темно, что нельзя было заметить, остался ли на ней какой-нибудь след. Тогда он бросил талер на стол, чтобы определить качество металла по звуку, но монета покатилась и упала. Брат Макарий

с тяжким вздохом опустился на колени и полез под скамью. Там было совсем темно, хоть глаз выколи, и квестарь начал поиски, ощупывая руками пол. Вдруг кто-то коснулся его плеча. Брат Макарий немного приподнялся. Сзади стоял отец Игнатий.

- Молишься, брат?

Недолго думая, квестарь ударил себя кулаком в грудь и пополз на коленях к иезуиту.

- По твоим указаниям, отец мой, я ищу пути в царствие божие.

Иезуит был доволен. Он выпрямился и замер, засунув руки в рукава рясы, как святые на иконах.

- Не посещают ли тебя греховные мысли?

- О, отец мой, сподобившийся венца святости, после нашей беседы одни лишь ангелы витают над моей головой.

Отец Игнатий прикрыл глаза.

- Иногда проклятые бесы принимают ангельский образ, чтобы ввести душу в соблазн, - сказал он. - Ты произнеси "apage", и если после этого они не исчезнут, значит, это настоящие ангелы.

- А у меня, преподобный отче, нет никаких сомнений в их подлинности.

Иезуит иронически усмехнулся.

- Почему ты так уверен, брат мой?

- Да ведь каждый из них лицом похож на тебя, - льстиво сказал брат Макарий.

Монах покраснел, словно его поймали с поличным.

- Похож лицом на меня? - повторил он нерешительно, затем вытянул руки и прикоснулся к своему лицу. - Ты в этом уверен, брат мой?

Квестарь еще немного придвинулся на коленях к монаху, затем поднял руки, закрыл глаза и воскликнул:

- Вот я их ясно вижу в ангельском ореоле пред собой, и у каждого - твое лицо, отец, окруженное лучистым сиянием, у каждого твой благородный нос, а глаза как бусинки из четок святого Антония, в этих глазах видна мудрость святого Августина и страсть первых мучеников. Ни у кого на свете нет таких глаз! Я узнал бы их на краю света, куда бы ни завели меня мои немощные ноги. Отец мой, я готов жизнь за тебя отдать!

Иезуит заморгал, будто его стегнули кнутом по глазам. Он то отступал от квестаря, то вновь приближался

к нему. Вся суровость сбежала с его лица, он размяк и ослаб. А квестарь тем временем продолжал свое:

- У меня в келье, в монастыре отцов-кармелитов, есть горсть земли, пропитанной потом святого Иосифа. Позволь мне подарить эту реликвию тебе, святой отец. Ведь твое благочестие - лучшая пристань для нее.

Монах так и присел от восторга. Он схватил квестаря и привлек к себе. Брат Макарий едва не упал, запутавшись в рясе. Не смея поднять глаз, он ждал ответа иезуита.

- У тебя есть столь священная реликвия?

- Есть, отец мой.

- И ты не лжешь?

- Пусть ангелы, что пляшут передо мной, ниспошлют на меня самую страшную кару, если я говорю неправду.

- Ведь есть реликвии, - шепотом продолжал монах, - которые придуманы костелом для поднятия религиозного духа в народе. Не о такой ли реликвии ты мне рассказываешь, брат мой?

- Да что ты, отец святой! - обиделся брат Макарий. - Я это дело досконально знаю и не раз, чтобы вывести людей на путь веры, продавал многим святые сувениры, да еще по хорошей цене, чтобы не думали, что святые предметы легко можно приобрести за бесценок. Ведь чем дороже люди платят за вещь, тем больше они ее ценят. Таким образом, отец мой, многие обрели спасение. А тебе я дарю свое величайшее сокровище. Не какую-нибудь ступеньку от лестницы Иакова и не кусок кишки кита, проглотившего Иону, - такими реликвиями хоть пруд пруди, - а кусок земли, по которой ходили наши учителя.

- Я тебе верю, - сказал отец Игнатий, - ведь, если бы ты надругался над религией, тебя бы давно поглотил адский огонь.

- Безусловно, - подтвердил брат Макарий. - А теперь, отец мой, я открою тебе одну тайну: только ты достоин ее. Когда ты застал меня молящимся, кто-то из ангелов бросил в меня небольшим, круглым и звонким предметом. Я хотел бы найти этот подарок.

- Что ты говоришь? - заинтересовался иезуит. - А тебе не померещилось это во время молитвы? У меня тоже бывают такие видения, а потом начнешь искать и ничего не находишь.

- О нет, мне не померещилось, отец мой. Это был первый знак моего единения с ангелами, поэтому я должен найти его.

- А где же искать этот предмет?

Брат Макарий показал под скамью.

- Дух указывает - здесь! - Он опустился было на колени, но отец Игнатий умоляюще воскликнул:

- Брат, позволь мне поискать!

- Отец мой, а будут ли ангелы этим довольны? Монах гордо выпрямился.

- По-твоему, я недостоин этого?

- Избави боже, - всплеснул руками квестарь. - Я даже думаю, что предмет этот в твоих руках превратится в нечто более ценное.

Иезуит упал на колени и залез под скамью. Он долго шарил руками по полу, не находя ничего.

- Может быть, полевее? - подсказывал брат Макарий.

Монах послушался и подвинулся влево. Спустя минуту он восторженно застонал:

- Есть!

И торжествующе вытянул руку, потрясая большой обглоданной костью.

Брат Макарий посмотрел на находку и решительно возразил:

- Нет, отче преподобный, тот предмет совсем по-другому выглядел.

Монах с отвращением швырнул кость в сторону и продолжал поиски. Квестарь направлял его то в ту, то в другую сторону, пока вконец измученный монах не нашел монету. Брат Макарий воскликнул, захлебываясь от счастья:

- Оно самое, святой отец! Вот то, чем ангелы бросили в меня. Как ты думаешь, серебряная она или нет?

Иезуит подбросил монету на ладони.

- Ангелы имеют дело только с серебром, - убежденно заявил он.

В эту минуту послышался шум, и в дверях появился Ясько с огромным блюдом в руках. Увидев отца Игнатия на коленях перед квестарем, он от неожиданности даже выронил блюдо. Шедшие за ним слуги, толкая друг друга, старались получше рассмотреть такое чудо. Иезуит вскочил с коленей и, дико вскрикнув, бросился в другую дверь. Брат Макарий последовал за ним.

- Отец, ты забыл вернуть мне дар небесный! Монах бросил талер и скрылся за дверью. Ясько, собирая с пола куски жаркого, бормотал:

- Ну, ты настоящий святой, раз сам отец Игнатий тебе такие почести воздает!

Остальные слуги стояли разинув рты и вытаращив глаза, а колени у них дрожали, как у пугливых жеребят. Брат Макарий поднял монету, спрятал ее в кошелек под рясой, потом расселся на скамье и приказал:

- Ну, а теперь приступим к освящению блюд. Меня просто мутит от бесовских запахов, издаваемых этими лакомствами. Становитесь в очередь и подходите по одному, чтобы я мог все тщательно исследовать.