Джон Норвич - Срединное море. История Средиземноморья Страница 12

В последующие сорок лет в Риме господствовали три военачальника, которые оставили в жизни республики еще более неизгладимый след, нежели Сулла до них. То были Гней Помпей Магн (более известный нам просто как Помпей), Марк Лициний Красс и Гай Юлий Цезарь. Женатый на падчерице Суллы Помпей одержал для тестя победы на Сицилии и в Африке, за которые ему неохотно предоставили редкое право на триумф.[51] В отличие от большинства знатных римлян того времени он мало интересовался деньгами, а политика наводила на него скуку. Зато он любил власть — Помпей был солдатом до мозга костей, и притом в высшей степени честолюбивым.

Что же касается Красса, второго из этих трех «гигантов», то он был совершенно не похож на Помпея. Родившись богатым, он стал еще богаче благодаря своим хитроумным и нечистоплотным приемам, а также операциям на рынке недвижимости в Риме. Он умел воевать, когда хотел, однако если Помпей все время стремился увеличить свою и без того громкую славу полководца, то Красс предпочитал оставаться в Риме, чтобы плести закулисные интриги для достижения собственных финансовых и политических целей. Его крупнейшим военным достижением стало подавление вспыхнувшего в 73 г. до н. э. восстания рабов. Преследуя его предводителя Спартака по всей Калабрии, он в конце концов столкнулся с ним в Апулии, где и разгромил начисто. Шесть тысяч взятых в плен рабов были распяты на крестах, расставленных вдоль Аппиевой дороги.

Помпей, который в это время находился в Испании, где он основал город Памплону и назвал своим именем, возвратился оттуда еще до разгрома восстания, в котором принял активное участие. Характерно, что всю славу победы над рабами он попытался присвоить себе. Как нетрудно представить, Красс пришел в ярость. А так как за каждым из них стояла армия, какое-то время казалось, что Рим вот-вот вновь будет ввергнут в пучину гражданской войны. К счастью, оба соперника в последний момент пришли к соглашению: оба выставили свои кандидатуры на выборах в консулы на 70 г. до н. э. Строго говоря, они ни имели права быть избранными, поскольку на тот момент не распустили свои армии, как это требовалось от кандидатов в консулы. Большее того, Помпей в свои тридцать шесть лет даже не стал еще сенатором. Однако у сената не хватило духу выступить против двух таких личностей, и они таки были избраны надлежащим образом. Все время своего консулата они потратили на демонтаж законодательства от Суллы.

В последующие годы Красс оставался в Риме, без конца ссорясь с сенатом из-за сбора налогов в Азии, а Помпей шел от одного успеха к другому. В 67 г. до н. э. со 120 000 воинов и 500 кораблями всего за сорок дней он полностью разгромил пиратов, которые долгое время свирепствовали в Средиземном море, и сделал его акваторию безопасной большее чем на полтысячелетия. Затем Помпей отправился на Восток, где понтийский царь Митридат взялся за старое. К несчастью для Помпея, Митридат покончил с собой еще до сражения с ним[52], однако на Востоке было много других дел, которые требовалось завершить, прежде чем вернуться домой. Не обременяя себя консультациями с сенатом, Помпей быстро аннексировал Понт, а затем двинулся на юг, в Сирию, и изгнал оттуда последнего селевкидского царя, приобретя тем самым для Рима великий город Антиохию, а саму эту страну превратив в римскую провинцию. Наконец он обрушился на Иудею и взял Иерусалим, благоразумно позволив тогдашнему иудейскому царю остаться на престоле в качестве «клиента» Рима. Все это он совершил в течение четырех лет, и не будет преувеличением сказать, что ему удалось изменить и лицо Ближнего Востока.

Когда в 62 г. до н. э. Помпей вернулся в Рим, его встретили как героя. Ему даровали второй триумф[53], куда более блестящий, чем первый. Многие римляне пребывали в страхе, вспоминая возвращение Суллы всего за двадцать лет до этого, но триумфатор распустил свои войска, ничего не требуя взамен, кроме утверждения мероприятий, осуществленных им на Востоке, и дарования его ветеранам земли, на которой они могли бы поселиться. Обе просьбы казались вполне резонными. Тем не менее, касаемо первой, он действительно не имел полномочий, но из-за несовершенства средств связи у него не было выбора. Во всяком случае, доходы Рима возросли неимоверно, так что римляне не имели оснований жаловаться.

И тем не менее они жаловались. Одним из принципиальных критиков действий Помпея был Красс, которым совершенно очевидно двигала старая вражда. Два самых могущественных человека в Риме противостояли и друг другу, и правительству.

Теперь на сцену выходит третий и наиболее выдающийся член этого удивительного триумвирата.[54] В 62 г. до н. э. Гаю Юлию Цезарю, женатому на внучке Суллы Помпее (в следующем году он развелся с ней)[55], было тридцать восемь лет от роду. Он пользовался в Риме репутацией интеллектуала, блестящего сенатского оратора, мастера устраивать роскошные пиры, из-за чего всегда был в долгах, а также распутника, имевшего массу связей как с мужчинами, так и с женщинами. Несмотря на это, он сумел добиться избрания великим понтификом, то есть верховным жрецом Рима. Словом, талантливый, очаровательный, но чрезвычайно ненадежный человек. В 60 г. до н. э. Цезарь вернулся из Испании, где выполнял обязанности наместника, и в связи с тем, что одержал там несколько побед, мог рассчитывать на триумф. Но здесь возникли трудности. Цезарь решил стать консулом. Однако чтобы выставить свою кандидатуру на выборах, ему требовалось прибыть в Рим задолго до проведения триумфа; чтобы добиться избрания, ему пришлось бы поступиться правом на торжественную церемонию. Он попытался разрешить проблему, обратившись с официальной просьбой о заочной баллотировке. Получив же отказ, Цезарь не стал более колебаться и решил пренебречь триумфом. Он прибыл прямо в Рим, поставив власть куда выше, чем славу.

Однако теперь его постиг новый удар. В Риме существовал давний обычай распределять между будущими консулами накануне их вступления в должность провинции, куда им надлежало отправиться для управления ими после отбытия срока магистратуры. Сенат, зная, что нечего и надеяться помешать Цезарю добиться избрания в консулы, решил по крайней мере урезать его возможности, назначив ему не провинцию как таковую, а всего лишь надзор за «лесами и пастбищами Италии». Очевидно, это было сознательное оскорбление, и, очевидно, Цезарь это именно так и воспринял.

Теперь сенат испортил отношения с тремя самыми могущественными людьми в Риме, и поскольку Цезарь находился в прекрасных отношениях с Помпеем и Крассом, то едва ли приходилось удивляться тому, что он сумел найти к ним подход и создать коалицию с их участием. Чтобы добиться поддержки этих людей, Цезарь обещал дать им то, чего они хотели, при условии (которое было принято ими без возражений), что оба воздержатся от дальнейших ссор друг с другом. Он сдержал слово. Коллега Цезаря по консулату, забавная и бесцветная личность по имени Бибул, заперся у себя в доме «для наблюдения за небесными знамениями». Цезарь просто проигнорировал его. Он даровал землю ветеранам Помпея, которой они так хотели, добился утверждения его мероприятий на Востоке. Когда Помпей развелся со своей первой женой[56], Цезарь был весьма польщен тем, что тот попросил руки его дочери Юлии. Когда Красс оказался вовлечен в небольшое дело по сбору налогов, его интересы оказались быстро удовлетворены. Для себя же при поддержке своих новых союзников Цезарь добился предоставления ему двух провинций по окончании консулата — Цизальпинской Галлии (Северная Италия) и Иллирика (Далмация). Когда это случилось, подоспела новость о том, что неожиданно скончался наместник Трансальпийской Галлии, которая охватывала собою большую часть современной Франции. Таким образом, Цезарю представилась отличная возможность закрепить за собой и эту должность.

По окончании консулата Цезарь сразу же отправился в Галлию, где оставался последующие восемь лет, в течение которых покорил всю страну. Плутарх утверждает, что в ходе завоевания погиб миллион галлов и еще миллион был обращен в рабство. Для самого же Цезаря было особенно важно то, что он приобрел блестящую военную репутацию, затмившую самого Помпея и показавшую, что он, Цезарь, является одним из самых выдающихся полководцев своего времени. Мысль его работала молниеносно, благодаря чему он умел быстро приноравливаться к меняющейся ситуации; у него было безошибочное чувство времени. Физически крепкий, он обладал потрясающей энергией и выносливостью, зачастую проезжая за один день по сто миль в маленькой повозке, несмотря на ужасную погоду и отвратительные дороги.

Тем временем в Риме авторитет и Помпея, и Красса, хотя они еще оставались влиятельными людьми, начал быстро падать из-за интриг и махинаций Публия Клодия Пульхра — того самого, который проник на праздник Bona Dea. Теперь Клодий показал себя как опасный радикальный демагог, чья деятельность стала представлять серьезную угрозу для государства. Пытаясь сохранить триумвират, его члены встретились в 56 г. до н. э. в Лукке — городке в Цизальпинской Галлии: Цезаря беспокоило, что нарушения, допущенные им во время консульства, могут навлечь на него судебное преследование, как только он вступит на землю Рима. Здесь, в Лукке, поделив римский мир на три сферы влияния (восток достался Крассу, центр — Цезарю, запад — Помпею), они договорились, как лучше добиться осуществления своих честолюбивых замыслов. Помпей и Красс во второй раз становились консулами на следующий год, после чего Красс, чувствовавший, что слава Цезаря и Помпея превосходит его собственную, и решивший попытать счастья в битве, собирался идти походом за Евфрат против Парфянского царства — единственной во всем мире державы, которая противостояла Риму. Помпей получил в управление на пять лет Испанию, но само это управление, впрочем, осуществлял большей частью через подчиненных, так что мог оставаться в Риме, будучи действующим главой администрации. Что до Цезаря, то ему еще на пять лет продлевалось командование в Галлии и он получал возможность расширить и закрепить свои завоевания.[57]