Жорж Ливе - Религиозные войны Страница 13

4. Генеральные штаты.

В своем произведении «Аристо-демократическая монархия», представляющем план идеального управления, написанном «по горячим следам» и являющемся «картиной Франции», Тюрке де Майерн утверждает роль, которую должны совместно играть в управлении страной «король, являющийся сердцем королевства, и Генеральные штаты, представляющие собой мозг королевства». Религиозные войны сопровождались частым созывом этих собраний, чего требовали поочередно различные партии. Генеральные штаты, будучи органом ограниченной монархии, от которого отказывается [86] монархия абсолютная, собирались в период системного кризиса: религиозного, экономического и социального, но сводившегося, в конечном счете, к кризису власти. Две черты характеризуют различные созывы Генеральных штатов: дух свободы и растущая смелость. К финансовым вопросам, которые были предлогом для их созывов, быстро добавились политические (Регентство и наследование трона), религиозные (будет ли разрешено свободное исповедание для обеих конфессий), административные (какими способами государственная власть может заставить подданных подчиняться себе), и, наконец, экономические, причем все это сопровождалось бедствиями всех сословий королевства.

Деятельность Генеральных штатов вызывает тяжелые воспоминания, в том числе о великой несбывшейся надежде. А этого ни народы, ни отдельные люди легко не прощают. Смелость Генеральных штатов пугает короля и теоретиков. Частично по их вине, поскольку реакция увлекает их за собой на поддержку абсолютизма, к ним относится и неодобрение, которое окружает Лигу, и гражданские войны, в которых не было победителей. Во всеобщем беспорядке единственным выходом стало заключение союза между военной силой под командованием Генриха IV и парижской буржуазией: это было решение меньшинства и одного человека, которые одержали верх над мятежными группировками заговорщиков.  [87]

5. Литература, война и политика.

В течение полувека развитие французской литературы происходило под влиянием войн, вносивших свой вклад в развитие связанных с политикой жанров: памфлета, политического трактата, хроники или политической сатиры. При этом выделяются мощные личности, такие как Монлюк, поэты, открытые в последнее время, Ля Сеппед, которого открыл аббат Бремон, Спонд — протестант, перешедший на склоне лет в католичество, открытый Аланом Боазом, дю Бартаз со своей «Христианской музой» (1574 г.) и величайший из всех — д’Обинье, автор «Весны» и «Трагических поэм» (опубликованных в 1616 г.). Эти произведения иногда оказывали большее воздействие, нежели политические трактаты, подобные трактатам Бодена или опубликованным в 1576 г. трудам Иннокентия Жентийе «Республика» или «Анти-Маккиавелли». Для литературы той эпохи характерна вычурность литературного стиля, а также особое внимание к темам мести и смерти:

Луна поворачивает к небу свое кровавое лицо;Каждая звезда умирает...

Эти поэтические образы, где в различных комбинациях обнаруживаются Огонь (представляющий Дело), Кровь, ассоциирующаяся [88] с войной, Вода — элемент умиротворения, — воссоздают полную страстей атмосферу века ревизии традиционных космологических или теологических идей, крушения старого уклада жизни и начала трудного строительства новой системы» (Л. Февр).  [89]

Глава IV.

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ КРИЗИС

I. Причины

На протяжении второй половины XVI в. кризис денежного обращения и инфляция вместе с последствиями войн и усилением налогового гнета меняют экономическую и социальную жизнь страны.

1. Кризис денежного обращения.

Характеристики денежного обращения до 1577 г. или после 1602 г. известны: существовала расчетная единица — ливр, состоявший из 20 солей по 12 денье в каждом, и фактическое обращение реальных монет: золотых (экю), серебряных (тестон) или медных (с 1578 г. во Франции использовалась чистая медь, а до этого она в больших количествах смешивалась с серебром для получения мелких монет). К этому добавлялись различные иностранные [90] деньги. С начала века международная денежная конъюнктура испытала значительные потрясения из-за поступления большого количества драгоценных металлов из Америки. Их появление вызвало настоящую инфляцию металлов, ощущавшуюся и во Франции.

Пагубные результаты этой анархии в области денежного обращения, о которых королю и Генеральным штатам в 1576 г. сообщили советники Монетного двора, привели к знаменитой полемике между Мальтруа и Боденом, а в законодательном плане — к эдикту, подписанному в сентябре 1577 г., который предписывает, что, начиная с 1 января 1578 г., всякий расчет, контракт, продажа... на сумму свыше 60 су должны осуществляться в «золотых экю, соответствующих весу и закону, указанным в нашем настоящем ордонансе». Было установлено соотношение других монет с экю, что равноценно попытке установить денежную систему монометаллизма[9] с использованием золота. Хождение иностранных монет, за небольшим исключением, запрещалось. Чтобы облегчить хождение золотых монет, были выпущены монеты в четверть и в восьмую экю. Целью этой системы было «устранение неуверенности в цене [91] отдельных монет» и попытка проведения мер по укреплению стабильности национальной монеты. Эта система просуществовала едва ли не полвека. Как и всякая денежная реформа, она вызвала протесты, отразившиеся в высказываниях Фруманто: он писал, что эдикт 1577 г. — это «молния, испепелившая» целые состояния увеличением налогов на ренту, которые теперь надо платить из расчета 1 экю за 3 ливра, в то время как экю на рынке стоит дороже. Рыночная стоимость экю не замедлила вновь повыситься по сравнению с его новой официальной стоимостью. Во время существования Лиги отмечались заметные колебания в этих ценах. В эдикте, подписанном в Монто в 1602 г., Генрих IV запрещает расчеты в экю и восстанавливает расчеты в ливрах, при этом курс экю был установлен в 65 солей, что делало соотношение между золотом и серебром равным 11,6 : 1. При этом ордонанс 1576 г. несправедливо обвиняли в том, что он был «одной из причин трат и излишеств, которые в настоящее время отмечаются повсюду, а также всеобщего подорожания». Говорить так — значит забывать, что, как отмечал Боден, реальной причиной дороговизны было «обилие золота и серебра, которых сегодня в нашем королевстве больше, чем 400 лет назад»; это значит забывать также об ускорении прохождения платежей, «новой и более живой крови», которая течет в Западной Европе во второй половине века.  [92]

2. Рост цен и падение уровня жизни.

Не зная истинных причин роста цен, большинство современников довольствуются тем, что констатируют этот рост. Они изобличают излишнюю дороговизну предметов первой необходимости и вызванный ею рост податей, уменьшение количества золота, которое Франция получала в обмен на экспортируемые товары, потери торговцев, открывавших кредиты в ливрах и су, еще большие потери сеньоров, чей доход был обложен налогом, ущерб, понесенный розничными торговцами, вынужденными производить выплаты в экю.

Этот рост цен во Франции, ранее произошедший в Италии, Испании, Нидерландах, а позднее в Англии и в Польше, можно проанализировать благодаря немногочисленным пока работам, посвященным отдельным регионам, а также благодаря недавним публикациям, например, той, где приводятся цены на зерно, полученные из рыночных прейскурантов Парижа с 1520 по 1620 гг.

Крайне важным для обывателя стало падение уровня жизни. В разных регионах интенсивность этого падения различна. Нарастают противоречия между городом и деревней, а в городах усиливаются различия между классами. Неравенство остается глубинным источником антагонизмов. Несмотря на меры, принятые правительствами и парламентами и упомянутые Деламаром в [93] его «Трактате о полиции», жизнь и смерть очень часто зависели от ряда случайностей. Голод и неурожаи отмечаются в 1562—1563, 1565-1566, 1573-1574, 1586-1587 и 1590-1592 гг. У каждого голодного года свое лицо, и было бы интересно построить для них четкий график. Несчастья, вызванные погодными условиями, усугублялись политическими и военными событиями, отмеченными Летуалем в его «Дневнике».

3. Война.

Плохие урожаи и, к тому же, бедствия, вызванные войной. Без сомнения, не стоит снова начинать их перечисление — это статистически невозможно, несмотря на надежды Фруманто. Лучше напомнить о том, что могла бы выявить современная военная история, интересующаяся не столько подвигами полководцев, сколько описанием и анализом переходов войск, захваченных населенных пунктов, военных гарнизонов, состава армий, способов их снабжения, а также проведения операций или некоторых типичных сражений, поскольку каждый из этих элементов непосредственно влиял на жизнь населения. Эта наука также исследует идеологическую борьбу, партизанскую войну, маневры осады.