Сибирская одиссея Ермака - Руслан Григорьевич Скрынников Страница 13

Не менее десяти атаманов прибыли во владения Строгановых, чтобы оборонить Пермский край от нападения войск Кучума. Но Ермаку не суждено было помериться силами с ханом в тот раз.

Над южными границами государства сгустились тучи, и царь Иван направил в Пермь грозный указ. Под страхом опалы Строгановы должны были направить все нанятое ими казачье войско на запад для отражения Крымской орды.

БИТВА ПОД МОСКВОЙ

Ожидая нападения степных орд и турок, Разрядный приказ стянул на южные границы все силы, которые можно было собрать.

С наступлением лета в Подмосковье стали прибывать отряды вольных казаков. Донской атаман Михаил Черкашенин привел свои сотни последним. Высланные им сторожи рыскали по шляхам, смечая по следу численность татарских отрядов, тянувшихся к границе с разных сторон.

К тому времени ратные люди в полках были переписаны и сосчитаны, полковые росписи посланы царю. В конце росписи дьяки приписали впопыхах: «Да в большом полку Мишка Черкашеный с казаками, а всего в полках со всеми воеводами всяких людей 20 634, опричь Мишки с казаки».

Донской атаман прибыл, когда его уже не ждали. Следом за донцами шла неприятельская конница, и дьяки не успели счесть казачий отряд. Опоздание чуть не стоило атаману головы. Опричники подозревали его в измене.

В донских станицах сложили былину, как опоздал Черкашенин под Серпухов:

Царь Иван Васильевич

Копил силушку ровно тридцать лот,

Накопил силы сорок тысячей,

Накопил силушку, сам в поход пошел,

Через Москву-реку переправился.

Стал он силушку переглядывать,

Князьям, боярам перебор пришел,

Однако тут не случилося

Что ни лучшего слуги верново.

Сказали царю про Мишеньку:

«Изменил тебе, царю белому,

Придался он к хану турецкому

На восходе Краснова солнышка».

Не ясен сокол по горам летал,

Не белый кречат перепархивал,

Наш то Мишенька с полоном едет

На турецком черном бахмате.

«Здравствуй, батюшка православный царь,

Не вели меня скоро казнити,

Прикажи мне слово молвити!»

Строгановы прислали нанятых ими атаманов вовремя. Разрядные дьяки сметили прибывшее наемное войско и назначили командирами к ним двух дворян. В полковую роспись они записали: — «С Оникеевых детей (Строганова) с трех W00[2] человек с пищалями казаков и у тех казаков быти в головах Игнатью Кобякову да Юрью Тутолмину». Строгановское войско делилось на сотни.

Как и донцев, строгановских казаков послали в большой полк в Серпухов, где ждали главного удара. Воевода большого полка числился главнокомандующим. Он имел возможность отобрать лучшие отряды. Как видно, казачьи отряды были на отличном счету в русской армии.

Накануне битвы Разрядный приказ составил подробный наказ с перечислением всего, что надлежало сделать воеводам, чтобы государству и земскому делу не было порухи.

Сам царь занимался его разработкой. Крымцев, полагал он, надо отбросить от Москвы. Но этого мало. Пока орда не будет обескровлена, она не откажется от новых нападений на русскую столицу.

Разрядный приказ нанял в поле 1000 казаков. Они прибыли в Подмосковье на стругах. Казацкая флотилия бросила якоря на Оке в Калуге. На помощь им прибыли 900 пищальников с Вятки.

Флотилия получила приказ: едва крымский хан попытается перейти Оку, плыть без промедления к месту переправы и «промышлять со царем, сколько бог помочь подаст».

Если хану удастся прорваться к Москве, армия прикроет ближние подступы к столице. Что касается наемных казаков с поля, им велено было держаться в тылу у татар.

Разрядный приказ предписал казакам устроить засаду на путях отступления хана. Пятьсот казаков должны были занять «крепкое место у речки или у ржавца в лесу» на пути движения татар, разгромить арьергарды и освободить русский полон.

Диспозиция сражения была превосходной, но осуществить ее не удалось. Ни царские полки, ни казацкая флотилия не смогли помешать орде переправиться через Оку. Крымцы прорвались к Москве, оставив русскую армию у себя в тылу. Однако воевода князь Дмитрий Хворостинин с передовым полком предпринял стремительный марш и разгромил арьергарды неприятельской армии. Крымский хан вынужден был прекратить продвижение к Москве и принять бой на избранных русскими позициях. Воеводы успели подготовиться к сражению, установив подвижную крепость — «гуляй-город» — на Молодях к югу от Москвы. Донские и строгановские казаки сражались в составе большого полка воеводы князя Воротынского.

Обладая огромным превосходством в силах, крымцы окружили русские укрепления с засевшими в них ратными людьми Воротынского. Окруженные полки оказались отрезанными от обозов и от источников воды. В разгар жаркого лета лагерь, переполненный ранеными, остался без питьевой воды. Люди мучительно страдали от жажды. Больным казакам не раз приходилось искать воду в безводных степях. Они первыми выкопали себе колодцы и после многочасового ожидания раздобыли воду. Вслед за ними другие ратники, «всяк о своей голове», стали рыть глубокие ямы в земле, но лишь немногие добрались до воды. Спасаясь от жажды и голода, дворяне на второй день осады стали забивать своих лошадей.

Горя нетерпением, хан Девлет-Гирей предпринял наконец решающий штурм. Воеводы отбили натиск крымцев, а затем сами перешли в наступление, Воротынский скрытно вывел конницу в тыл неприятелю и предпринял внезапную атаку. Одновременно воевода Хворостинин велел дать залп изо всех орудий, после чего вывел пехоту — отряд немецких наемников, стрельцов и пеших казаков — из стен «гуляй-города». Подвергшись стремительному нападению с фронта и тыла, татары дрогнули и побежали.

В грандиозном сражении под Москвой донские и волжские казаки проявили себя с лучшей стороны. Определенно известно имя лишь одного из казацких предводителей — Миши Черкашенина, командовавшего большим отрядом донцов. Строгановы наняли лучших волжских атаманов. Среди них был, вероятно, и Ермак. В отличие от донских атаманов, волжские не играли сколько-нибудь самостоятельной роли в сражении, поскольку они были подчинены «дворянским головам» (полковникам). Тем не менее участие в крупнейшем сражении с кочевниками безмерно обогатило воинский опыт как старых, так и молодых волжских атаманов.

После битвы Черкашенин возвратился на Дон, а волжские казаки — в Пермь, где опричные господа Строгановы выплатили им заслуженные деньги.

Служба в опричнине у Строгановых была памятным, хотя и кратковременным эпизодом в жизни Ермака.

НА МОРЕ СТУДЕНОМ

В средние века горы разделяли народы, тогда как моря и