История Израиля. Том 2 : От зарождениения сионизма до наших дней : 1952-1978 - Говард Морли Сакер Страница 135

Вот так, ранним утром 9 октября, началась контратака на южном участке Голанского фронта. Танки Пеледа пошли в направлении Эл-Ал—Рафид. Это было тяжелое продвижение с боем, под огнем сирийских танков и артиллерии. Старые израильские “Супершерманы” — против новейших советских “Т-62”. И в который раз решающим фактором стали боевой дух израильских солдат и их искусство боевой стрельбы. Несмотря на тяжелые потери, Пелед неуклонно продвигался в северном направлении, а его силы пополнялись по мере подхода новых резервов — и живой силы, и техники. Вскоре на Голаны прибыла израильская танковая дивизия под командованием генерала Дана Ланера[255] и двинулась рядом с бригадой Пеледа. К вечеру 9 октября танкисты и мотопехота Ланера разрезали пути снабжения крупнейшей сирийской группировки в районе Хушнии, а танки Пеледа завершили окружение противника. Поначалу ведя боевые действия едва ли не вслепую, израильтяне постепенно восстановили свойственные им согласованность действий и нетривиальность тактических решений. Солдаты ощущали естественную усталость, но они начинали осознавать происходящие перемены.

На рассвете 10 октября Пелед усилил натиск и, несмотря на отчаянное сопротивление все еще сильных и дисциплинированных сирийцев, взял под контроль дорогу Хушния—Рафид. Израильские войска снова вошли в Ку-нейтру, столицу Голан, которую сирийцам удалось отвоевать в первые сутки военных действий — о чем мало кто знал в Израиле. Дивизия Пеледа остановилась для отдыха и переформирования, а дивизия Ланера продолжила наступление. Примерно к двум часам дня, через четверо суток после начала сирийского вторжения, в пределах Пурпурной линии, обозначающей границу прекращения огня 1967 г., вряд ли можно было найти хотя бы один сирийский танк в боеспособном состоянии. На обочинах дорог, по которым наступали израильтяне, оставалось 867 подбитых танков противника, более 3 тыс. бронетранспортеров, сотни противотанковых пушек, горы прочей боевой техники. Сирийское командование бросило в наступление против Израиля все свои ресурсы, имея несомненное преимущество в живой силе и технике — не говоря уже о факторе внезапности; и вот теперь цвет их вооруженных сил был разбит, искорежен и разбросан по всей территории Голанских высот.

Схватка покровителей

Египетская военная кампания вышла далеко за пределы района боев в зоне Суэцкого канала. Боевые действия распространились более чем на тысячу миль к югу от Суэца, до Баб-эль-Мандебского пролива, находящегося между восточным выступом Африканского континента и юго-западной оконечностью Аравийского полуострова и соединяющего Красное море и Индийский океан. Там египтяне арендовали у Народной Демократической Республики Йемен остров Перим, используя его с той же целью, с какой Насер использовал Шарм-аш-Шейх в 1967 г. — то есть расположив там гарнизон, блокировавший движение судов, направлявшихся в израильский порт Эйлат. Тем самым Израиль оказался отрезанным от поставок иранской нефти, а транспортировка нефти, добываемой на промыслах Абу-Рудейса, стала слишком опасным делом; таким образом, израильтянам пришлось использовать стратегические нефтяные запасы и направлять танкеры в средиземноморские порты вокруг мыса Доброй Надежды. Все это представляло серьезную угрозу для экономики страны.

К этому времени военные действия на Суэцком полуострове и Голанских высотах стали приобретать международный резонанс и потребовали реакции Великих держав. США были готовы вмешаться в конфликт, и уже через два часа после начала арабских наступательных действий Вашингтон призвал к прекращению огня и возвращению сторон к положению до 6 октября. Правда, Государственный секретарь США Генри Киссинджер не особо надеялся, что египтяне или сирийцы, добившись успехов на первом этапе, согласятся на прекращение огня и возврат на предыдущие позиции. Не оставил никаких сомнений по этому поводу и сам Садат, встретившийся вечером 6 октября с послом Великобритании в Каире. Египетский президент подчеркнул, что единственный приемлемый вариант прекращения огня мог быть основан на претворении в жизнь Резолюции ООН № 242 (в той интерпретации, которую давали этому документу арабские страны). Если арабы и были заинтересованы во вмешательстве ООН, то разве что на уровне Генеральной Ассамблеи, созвать которую в кратчайшие сроки не представлялось возможным — не говоря уже о том, что в рамках этого международного форума страны афро-азиатского блока имели значительное численное превосходство.

Впрочем, у Египта и Сирии не было никаких оснований опасаться решения Совета Безопасности. По просьбе США Совет собрался 8 октября на заседание, длившееся менее часа, и не принял никакого решения; затем заседание было возобновлено на следующий день, прошло в бесполезных дебатах и также не дало никаких результатов. Представитель США Джон Скали потребовал прекращения огня и безотлагательного возвращения войск на позиции 6 октября. Усилия эти, впрочем, как и предполагал Киссинджер, оказались тщетными. Франция и Великобритания, открыто потворствуя арабам (Гл. XXV. Израиль снова в изоляции), выступили с требованиями, согласно которым стороны конфликта должны были оставаться на местах, занимаемых ими на момент прекращения огня. Представитель СССР Я. А. Малик пошел еще дальше, решительно поддержав условия прекращения огня, выдвинутые арабскими странами, — речь шла о полном отходе Израиля к границам до 1967 г. Он обрушился с критикой на “грязную политику и варварство” израильских лидеров, охарактеризовав правительство Израиля как гнездо “кровожадных гангстеров”. На этом Совет, чьи действия были парализованы вследствие тупиковых позиций, занятых СССР и США, прекратил свои заседания, которые возобновились уже в период между 12 октября и 21 октября. Пока что и Москва, и арабы были вполне удовлетворены отсутствием прогресса в сфере дипломатии. Они полагали, что время работает против Израиля.

Между тем, поскольку военная ситуация отчасти стабилизировалась к 10 октября — на Голанах Израиль вернулся на свои довоенные позиции, а египетские войска понемногу продвигались на восток от Суэцкого канала, — Киссинджер переменил свою политическую линию и предпринял попытку убедить израильтян, чтобы те согласились на прекращение огня при условии, что стороны конфликта должны будут оставаться на местах, занимаемых ими по состоянию на момент прекращения военных действий. Сначала Израиль с возмущением отверг такое предложение. Но через два дня израильтяне обратились с просьбой о безотлагательной военной помощи (Гл. XXIV. Схватка покровителей), и Киссинджер решил, что ему удастся настоять на своем. На следующий день Голда Меир, выступая по телевидению, дала понять, что израильтяне готовы приступить к переговорам, если арабские страны согласятся на прекращение огня. И тут сомнения возникли у советской стороны: смогут ли сирийцы удержаться на занимаемых ими позициях и сумеют ли египтяне продвинуться еще дальше в глубь Синая? Киссинджер надеялся, как ему дал понять А. Ф. Добрынин[256], посол СССР в США, что Садат (с одобрения Москвы) может в конце концов согласиться